Французский эксперт: современная политическая экология только вредит окружающей среде

«Некоторые литературные тексты иногда кажутся странно пророческими», — отмечает на страницах Le Figaro специалист по геополитике и политической философии Жан-Лу Боннами, вспоминая новеллу Огюста Вилье де Лиль-Адана, написанную в конце XIX века, под названием «Любовь к натуральному». По сюжету произведения, президент Франции встречает во время лесной прогулки двух сельских жителей, недовольных тем, что прогресс отдаляет их от природы. Хотя, будучи ярым сторонником прогресса, президент возражает своим новым знакомым, позже он и сам приходит к выводу, что «первое из благ, которым мы в действительности обязаны науке, — это то обстоятельство, что вещи простые, существенно необходимые и «натуральные» оказались недоступными для бедняков».

Из этой новеллы автор выхватывает множество тенденций, продолжающихся и сегодня. В частности, это «изгнание» бедных слоёв населения из крупных городов на периферию, где они, однако, не становятся ближе к природе. «Природа, которая раньше была вездесущей, универсальной и совершенно доступной, становится продуктом роскоши», — сетует автор.  Как и герои Вилье, сегодняшние бедняки обречены на «американизированную и искусственную» жизнь и подчинение диктатуре торговых сетей, употребление в пищу продуктов, подвергшихся чрезмерной обработке и покупку некачественных товаров Made in China, поскольку всё это стоит дешевле, чем натуральные продукты местного производства. Продукт, привезённый с другого конца света, теперь доступнее, чем тот же продукт, выращенный в нескольких километрах от дома.

Как подчёркивает автор, речь идёт о крупном историко-антропологическом переломе, ведь до промышленной революции бедные были близки к природе, а богатые — далеки от неё. При этом, именно «элита» — жители крупных мегаполисов, представители богемной буржуазии сегодня ведут речь о «политической экологии» и предъявляют экологические требования. И это несмотря на то, что состоятельное население получает наибольшую выгоду от глобализации, которая является источником большей части мирового загрязнения и глубоко «антиэкологична» по своей сути. Эти люди, требующие большего внимания к экологии, «не знают ничего о реальной и конкретной природе и вряд ли смогут отличить бук от берёзы», замечает политолог.

В то же время бедняки смеются над политической экологией, видя в защитниках окружающей среды речь надменных и презрительных богачей, первыми жертвами которых станут они сами. Живя на периферии, люди не могут обойтись без автомобиля. Они же становятся жертвами ветровых турбин с их адским шумом и ущербом природе, который заставляет зверей бежать, а людей лишает здоровья. Сегодня во Франции близость к ветровой турбине снижает стоимость дома на 40%, отмечает специалист.

Более того, «политическая экология» во Франции не только выглядит «карательной» для бедных слоёв населения, но и контрпродуктивна с точки зрения защиты окружающей среды. Так, например, обстоит дело с ветряными турбинами. Сторонники ветрогенераторов хотят как сократить выбросы парниковых газов, так и уменьшить долю ядерной энергетики во французской электроэнергии, однако обе эти цели спорны, считает автор. С его точки зрения, делать ставку на ветрогенератор — значит получать менее надёжную и более дорогостоящую энергию. В то же время доступная энергия, которую предлагает ядерная энергетика, «символ французского превосходства и залог суверенитета», является одним из последних активов французской промышленной конкурентоспособности, подчёркивает Боннами. Кроме того, длительное применение ветрогенераторов вместо атомных электростанций приведёт к увеличению выбросов парниковых газов из-за прерывистого ветра, который вынудит прибегать к углю и газу — гораздо более загрязняющим видам топлива по сравнению с ядерной энергетикой.

Атомные электростанции выделяют в среднем в 80 раз меньше CO2 на кв/ч, чем угольные электростанции, и в 45 раз меньше, чем газовые электростанции, сообщает эксперт. Так Германия, отказавшись от ядерной энергетики в пользу ветрогенераторов стала использовать гораздо больше угля, что привело к резкому росту выбросов в атмосферу и отрицательно сказалось на качестве воздуха в Германии и во всем мире.

Кроме того, для установки 20 тыс. ветрогенераторов, согласно планам французского правительства, потребуется 30 млн тонн бетона,  доставляемых посредством  бензиновых транспортных средств. В их производстве задействуется огромное количество железа и пластика, не говоря уже о редких металлах, импортируемых из-за рубежа и добываемых крайне неэкологичными методами.

Меры, принимаемые для защиты животных, также спорны. Как недавно писала Le Figaro, «мы рады, что парк Астерикс закрывает свой дельфинарий, но животные будут переведены в другие места в Европе, в уже заполненные бассейны: их благополучие, таким образом, на самом деле уменьшится».

Таким образом, политическая экология сегодня — в первую очередь способ для представителей высшего среднего класса отличиться, продемонстрировать свои прогрессивные взгляды и дистанцироваться «от всех этих деревенщин, климато-скептиков, поклонников Трампа, этих жёлтых жилетов, расистских обывателей, которые загрязняют и издеваются над природой». «Политическая экология —это лишь новая форма мощного нарциссизма и не менее мощного классового презрения..» — констатирует автор.

Это, по убеждению Боннами, не означает необходимости полностью отказаться от экологической повестки в политике. «Напротив, необходимо срочно строить другую реалистичную, альтернативную и правдоподобную политическую экологию. Это должна быть экология народная и патриотическая», — уверен политолог.

Эта новая политическая экология должна основываться на нескольких простых принципах. Первый принцип: «никогда не предпринимайте действий на эмоциональной или символической основе, но всегда стремитесь к эффективности, то есть к конкретному улучшению экологической ситуации». Второй принцип: экология должна быть народной, социал-демократической. Она должна не карать, а поощрять инициативы, вознаграждать хорошее поведение, создавать новые рабочие места и обеспечивать более высокое качество жизни. Третий принцип: любая заслуживающая доверия экологическая политика обязательно подразумевает определенную степень отказа от глобализации. Нет смысла вводить экологические стандарты, если это влечёт за собой наказание и приводит к тому, что люди импортируют продукцию, производимую на другом конце света, без соблюдения экологических норм после длительных и загрязняющих окружающую среду перевозок.

Четвёртый принцип: отдавать предпочтение возобновляемым источникам энергии, таким как ядерная энергетика. Пятый принцип: начать реализацию амбициозного плана правительства по тепловой реновации домов, который поможет создавать новые предприятия и рабочие места. Шестой принцип: финансирование инноваций для «озеленения» промышленного и сельскохозяйственного производства и более эффективного сокращения выбросов CO2 без ущерба для экономики. Седьмой принцип: создание масштабного плана сохранения биоразнообразия во Франции для защиты животных, растений, ландшафтов и культурного наследия.

Восьмой принцип: Франция должна пересмотреть свою политику по оказанию помощи в целях развития странам третьего мира. Целью такой помощи должно быть не содействие индустриализации бедных стран, а их развитию с учётом потребностей экологии, контроля над рождаемостью, ограничения иммиграции и сохранения традиций и самобытности этих стран. Девятый принцип: защита качества товаров, мелких производителей и торговцев, коротких производственных цепочек и французского образа жизни. Десятый принцип: создание экологической дипломатии с целью оказания давления на страны, выбрасывающие в атмосферу большое количество углекислого газа и инициирования международных проектов по сохранению природы.