NEON: Здесь расскажут правду
На протяжении трех недель наш автор (автор издания NEON) под прикрытием проводил исследование в берлинской редакции Russia Today. Телевизионный канал финансируется российским правительством, чтобы показать, какова Россия и весь остальной мир на самом деле. Как появляются эти образы?
Reuters
Шел девятый день моей практики, когда меня чуть было не разоблачили. Вообще не было причины подозревать меня. Я не говорил, что считаю Путина самодержцем или расцениваю вторжение в Крым как нарушение международного права. Тем не менее по мне, похоже, было заметно, что мое мнение по этой теме отличается от мнения большинства.
Сижу я на втором этаже за своим письменным столом в студии, расположенной в районе Адлерсхоф. Напротив меня одна из ведущих салфеткой стирает с лица макияж. «Я тут подумала, – говорит она и отрывает взгляд от зеркальца, – а вдруг ты шпион, которого к нам заслала газета Bild?»
Наши взгляды встретились. Мы рассмеялись. Затем я перевожу взгляд на окно. Обдумываю, не слишком ли громко я смеялся.
Я – шпион.
Меня заслала не газета Bild, а редакция NEON. Я должен пройти трехнедельную стажировку на российском телеканале Russia Today, под прикрытием.
С недавних пор Russia Today называет себя просто RT. Канал показывает свои программы в прямом эфире. Медиаконцерн, к которому принадлежит RT, был основан согласно постановлению президента России Владимира Путина. Во всем мире в RT работают 2 000 сотрудников, трансляции ведутся из студий в Москве, Нью-Йорке, Лондоне, с ноября также и в Берлине.
Немецкая газета Die Welt и журналы Focus и Spiegel называют RT «каналом путинской пропаганды». Газета Zeit Online пишет, что Russia Today является оружием Кремля в информационной войне. «Задача канала, – пишет она далее, – не просвещать, а манипулировать, не информировать, а дезинформировать».
За рабочими столами в берлинском Адлерсхофе должны производить правду. Русскую правду. Я хочу выяснить, как это происходит.
Попасть сюда было нетрудно. Russia Today расширяется, это одна из немногих компаний, которая в настоящее время набирает новых журналистов. Я сообщил, что ищу работу.
В первый день моей практики, в середине августа, я прошел мимо телевизионных студий, в которых записывали ток-шоу с Анне Вилль и Франком Плазбергом, к большому зданию и, минуя консьержа, подошел к нему с обратной стороны. Там у входа висит приличных размеров логотип с буквами «RT» черным шрифтом на зеленом фоне. По наружной лестнице я поднялся на второй этаж. Не успел я нажать кнопку, как дверь запищала.
Теперь я человек Путина.
Мне показывают офисную кухню, сифон, кофеварку эспрессо. Говорят, что можно в любое время брать виноград и нектарины и что в холодильнике стоит безлактозное молоко. Я жму руки: Доминик, Петер, Клаудия, Анастасия (имена изменены). Добро пожаловать, рады, что ты с нами, хорошего начала работы. Канал путинской пропаганды я представлял себе как-то по-другому.
А что я, собственно, себе представлял? Что у них в морозильнике лежат бутылки водки и что по утрам начальник с голым торсом приезжает на медведе? Или что посреди редакции стоит факс, ежеминутно принимающий сообщения из Кремля?
Понятие «лживая пресса» я впервые услышал в 2014 году. Тогда в новостях показывали, как в Дрездене люди каждую неделю выходили на улицы, как их с каждым разом становилось все больше и больше. Как в самый кульминационный момент проведения демонстраций [антимигрантского движения] PEGIDA 25 тысяч человек хором скандировали «Лживая пресса!». Именно тогда я понял, что у немецких СМИ проблемы с достоверностью информации.
Демонстранты имели в виду и меня. Я работаю на «лживую прессу», на издания STERN, Spiegel Online, NEON.
Последователи PEGIDA упрекали журналистов в том, что их материалы о войне на Украине односторонни и настроены враждебно по отношению к России. Они дискредитировали материалы в комментариях и блогах, писали жалобы и гневные письма. Общественные каналы вынуждены были оправдываться. Серьезной немецкой передаче Tagesthemen уже однажды пришлось признавать ошибку. Репортер из московского бюро утверждал, что пророссийские сепаратисты убили двух местных жителей. В действительности же стреляли украинские солдаты. После этого критики поинтересовались, как часто в новостях сообщалась неправда.
В это время RT начал интернет-вещание в Германии. По собственной информации, телеканал стремится предоставить иную точку зрения на события международной жизни.
Еще 15 лет назад никто бы и не обратил внимания на ошибки, подобные той, что была допущена в передаче Tagesthemen. Раньше единственным источником информации был военный репортер. Его точка зрения не всегда была правильной, но она принималась. Другой у людей не было. Сегодня гражданские и прочие активисты выкладывают свидетельства войн в YouTube и Twitter, они описывают свои впечатления в Facebook; существуют поддельные сообщения, подстроенные фотографии и купленные свидетели. Версий происходящего больше, чем одна. Правд много. Вопрос в том, что с ними делать.
«Друзья пропаганды!» – воскликнул Доминик, руководитель интернет-редакции. Такими словами он начинает совещание в 11 часов. Мы пододвигаемся на своих стульях к его столу. Мой пятый день в редакции. Друзья пропаганды. Доминику это явно кажется смешным. Так он говорит, только когда нет Ивана.
Главный редактор Иван Родионов улетел на несколько дней в Москву. Ивану немного за пятьдесят («Мы все здесь на "ты"»), в левом ухе серьга, на руке часы AppleWatch. Волосы по-военному коротко стрижены, телосложение жилистое, как у Путина. В перерыве рассказывали, что начальник занял первое место на забеге сотрудников телеканала. Один из коллег заметил на это, что ему, мол, подыграли.
Мои коллеги: Петер, бывший редактор левой ежедневной газеты taz; Доминик, бывший сотрудник бундестага от Левой партии; Себастьян, социолог, активный член движения за мир; Тобиас, который два года до прихода на RT профессионально играл в покер. Постепенно мне становилось ясно, что убеждения всех этих людей отчасти схожи с моими. Они, так же как и я, считают неправильной американскую войну против терроризма, даже если это связано с тем, что они, в отличие от меня, в принципе настроены антиамерикански. Если мне [крайне правая партия] AfD отвратительна, то они просто считают, что ее не изберут.
Доминик представляет темы дня, все они подходят к картине мира Russia Today: министр иностранных дел Турции подверг критике НАТО, вечного врага России. Российские военные корабли разрушили позиции «Джабхат ан-Нусра»* в Сирии. Эта джихадистская организация борется против режима Асада, которого поддерживает Россия. То есть RT сообщает о военных успехах. Перед визитом президента в украинском городе покрасили асфальт в черный цвет – в этой новости речь идет об обыкновенных хамах.
А потом поступило сообщение из Рио. Тогда как раз проходили Олимпийские игры. В то утро в 10.27 в редакционный чат прилетело сообщение. «Задание из Москвы», – сказал Петер, мой коллега из интернет-редакции, и рассмеялся.
Из России Иван написал следующее сообщение: «После потери палочки в эстафетном забеге на 400 метров легкоатлетки из США подали протест, получили разрешение пробежать дистанцию еще раз и вытеснили китаянок из финала». Нужно сделать новость для сайта. Он пишет: «Решение спорное и, насколько я знаю, беспрецедентное. Честные соревнования, называется». Но он не написал о том, что бразильские бегуньи помешали спортсменкам из США при передаче палочки. Коллега шутит: «Если бы такое случилось с российской командой, то их бы отстранили, потому что палочка принимала допинг».
Вот так они тут считают. Им везде кажется, что США пользуются преимуществом, а весь мир состоит в заговоре против России. Они ликуют, когда правительство США вынуждено признать ошибку, и радуются, когда «лживую прессу» якобы уличают во лжи.
Потом произошел инцидент с сирийским мальчиком. Мальчика зовут Омран Дакниш, он из Алеппо, ему пять лет. На видео видно, как после бомбежки один из санитаров несет его в машину скорой помощи. Щека в крови, волосы и лицо в пыли – мальчик в состоянии шока сидит на оранжевом пластиковом сидении, слишком большом для него.
Омран сразу стал символом жестокости войны. В редакции Russia Today он стал символом западной пропаганды.
«Удивительно, – говорит Доминик, – машина скорой помощи выглядит такой новой. Как с иголочки. И это в зоне военных действий. А откуда сразу взялось так много операторов?» «Может, это видео специально запустили, чтобы навредить режиму Асада? А в месте с ним и его союзнику Путину?» – спрашивает один из коллег.
Подпись под фотографией в Berliner Zeitung: «Дети страдают от войны в Сирии». По этой версии, Россия, которая принимает участие в войне, – преступник.
Подпись под фотографией RT Deutsch: «Связь с экстремистами: Кто фотографировал сирийского мальчика Омрана?» По этой версии, Россия – жертва антироссийской пропаганды.
Russia Today сообщает, что в Twitter появились фотографии, на которых якобы изображен фотограф в окружении людей, которые якобы отрубили мальчику голову. На мой взгляд, здесь слишком много «якобы».
Все равно я еще раз просматриваю видео. Вижу новенькую машину скорой помощи и спрашиваю себя, как три человека с камерами оказались в нужное время у дома Омрана, сразу после попадания бомбы. Как я могу исключить, что это не инсценировка? Когда это произошло, меня там не было. Видео может быть как свидетельством войны, так и продуктом пропаганды.
Я стал замечать, что меняюсь. После того, как коллега заподозрила меня в шпионаже, я стал особенно строго придерживаться здешних правил игры. Видимо, я делал это убедительно, потому что в начале моей последней недели руководитель отдела кадров пригласила меня к себе в кабинет и сказала, что они очень довольны моей работой. Затем она предложила мне должность. Тут я начал сомневаться в том, что же я сам считаю правдой. Кто тут лжет, а кто пишет правду? Я больше не знаю. Лишь позднее, поразмыслив, я понял, что я на том месте, на котором меня хотела бы видеть Russia Today.
Я позвонил профессору Маркусу Аппелю. Он психолог, ведет исследовательскую деятельность в Университете Кобленц-Ландау и разбирается в поведении личности в группе. Я хотел бы узнать, почему я доверяю своим коллегам, которых я знаю лишь пару дней, больше, чем крупным немецким новостным редакциям. «Человек не склонен противоречить большинству», – говорит Маркус Аппель. Это еще труднее, когда сидишь с этим большинством за одним столом и испытываешь к нему симпатию.
Аппель рассказывает, что в классическом групповом эксперименте участникам показывали три разных по длине линии, а затем еще четвертую, длина которой равна длине одной из трех предыдущих. Участники эксперимента должны были по очереди сказать, какая из линий имеет такую же длину, как последняя. Простое задание. Но особенность эксперимента заключалась в том, что в нем был лишь один настоящий испытуемый. Все остальные были проинформированы и называли одну и ту же неправильную линию. Многие испытуемые присоединялись ко мнению большинства, хотя было совершенно ясно, что эти две линии отличались по длине.
Когда их потом спрашивали, почему они это сделали, большинство отвечало, что понимали, что дали неправильный ответ. А некоторые были действительно сбиты с толку. Я запомнил: люди утверждают абсурдные вещи, если до того подобное утверждали все остальные из их непосредственного окружения.
Стол для переговоров на втором этаже, здесь в берлинской редакции, – это не то место, где возникает ложь. Это место, где сеют сомнение.
Правда здесь не возникает, правда здесь исчезает.
Деньги на это поступают из российского бюджета. В 2015 году телеканал RT получил около 250 миллионов евро. Этот бюджет сопоставим с бюджетом Deutsche Welle. Deutsche Welle – это немецкая международная телерадиокомпания, финансируемая из государственного бюджета. В законе сказано, что она должна стать «форумом для немецкой и других точек зрения на политику, культуру и экономику».
Не делает ли то же самое Russia Today? Не стремятся ли они к тому, чтобы позиция России была понята? Может, я слишком поспешно назвал это стремление пропагандой? Потому что Россия, эта огромная держава мне абсолютно чужда? Мое мнение о России сформировано СМИ, у меня практически нет знакомых из России. А СМИ по большей части представляют Россию как агрессора, а Путина – как бывшего шпиона, которому никогда нельзя доверять.
Я даже не попытался самостоятельно изучить этот вопрос. Я не говорю по-русски, не смотрю русские фильмы, из романа Толстого «Анна Каренина» я знаю только первое предложение. Россия для меня страна, в которой, хотя и проводятся выборы, но которая все же так и не пришла к демократии. И сейчас я сомневаюсь в том, какая версия правды является правильной.
Я иду к главному редактору Ивану. Его кабинет представляет собой простую стеклянную коробку без растений и кресел. Я спрашиваю его, почему Russia Today так часто приглашает правых теоретиков заговора. Например, Еву Херман, бывшую ведущую новостей, которая утверждает, что «Европу заполонили африканцы и выходцы с Востока, и говорит: "Наша старая сила, наша христианская культура, вера и традиции разрушаются"». Я спрашиваю, почему в передаче RT
«Недостающая часть» так часто предоставляют слово AfD. Иван говорит, что пригласил бы политиков и изо всех других партий. «Но большинство из них не разговаривают с нами».
Он не припоминает никаких указаний из главной редакции в Москве, которые касались бы содержания: «У нас карт-бланш», – говорит он.
Ивана часто приглашают на немецкие ток-шоу, там он придерживается крайне прокремлевской линии. Иван блестяще говорит по-немецки, как и Путин. В 1989 году, когда ГДР рушилась, а Советский Союз приближался к своему концу, он защитил диплом в Московском государственном институте иностранных языков. После этого он работал в качестве собственного корреспондента российских телерадиокомпаний за границей, а также в московском бюро ZDF.
В одном из интервью он однажды сказал, что еще одна телекомпания, совершающая нападки на Путина, не требуется. Ивана не приходится ограничивать в высказывании мнения: он действительно так думает.
Постепенно я снова вспоминаю все те факты, о которых я мало слышал с начала своей практики на Russia Today. Я имею в виду сообщения о том, как после показательных процессов Путин отправлял оппозиционеров в лагеря, о российском законе, запрещающим геям и лесбиянкам положительно отзываться о гомосексуализме, о самодержце, лучшие друзья которого хранят деньги в оффшорных компаниях, вместо того, чтобы платить налоги.
Стал бы Иван делать об этом материал?
Я решил проверить его. На совещании я предложил написать материал о российских наемниках, которых Москва отправляет на войну в Сирию. Такие солдаты, финансируемые частными группами, запрещены российской Конституцией. Это сообщение расследовало новостное агентство РБК, входящее в медиахолдинг, критически относящийся к Кремлю.
Иван смеется. Он говорит, что сообщение ему кажется знакомым. Недавно выяснилось, что предполагаемые наемники на самом деле купленные свидетели. Я возразил, что сейчас речь идет о новом расследовании. Российское правительство приукрашивает настоящее число жертв в Сирии, потому что убитые наемники не фигурируют в официальной статистике. За счет этого Путин выглядит еще сильнее.
Иван говорит, что посмотрит оригинал. Больше я ничего не слышал о своем предложении. Позже я написал Ивану сообщение в чате, но он не ответил. Хотя обычно он всегда реагирует на сообщения.
Последний день моей практики, я стою в помещении, таком же большом, как зона регистрации регионального аэропорта. За черным занавесом идет запись передачи «Недостающая часть». В остальной части помещения – расставленные горшки с цветами, пара стульев и много пустоты. Сейчас ведущая прочитает вступление к моему первому собственному видеорепортажу. Я провел интервью с депутатом бундестага от Левой партии. Он рассказал мне, как Ведомство по охране конституции годами следило за ним.
Перед началом записи Иван спустился по лестнице. Оператор выдал ему наушники и текст ведущей. Иван прочитал, немного помедлил, затем подошел к коллеге за телесуфлером и попросил: «Можешь добавить еще три слова?»
Вот эти слова: «По его мнению».
Позже ведущая прочитала: «В том случае, если, по его мнению, партия угрожает свободному демократическому порядку, то подключается Ведомство по охране конституции». Эти три слова не превратили предложение в ложь, но все же изменили высказывание. Получается, что Ведомство по охране конституции вмешивается не тогда, когда действительно возникает угроза порядку, а когда оно провоцирует эту угрозу. Звучит так, как если бы Ведомство по охране конституции специально выбирало, за кем следить. Может быть, так это и должно звучать. Где только можно, Russia Today старается пошатнуть образ страны, управляемой законами правового государства.
После обеда я стою вместе с Себастьяном, он потягивает электронную сигарету. Я спрашиваю у него, как он может работать на СМИ, которое защищает вступление российских войск в Крым, то есть нарушение международного права. Себастьян отвечает, что Россия взяла то, что ей принадлежит. Путин не мог смириться с потерей Крыма как места дислокации войск. «Но это же не повод нарушать права независимого государства», – возразил я. Он ответил, что русские ведь не гнали под прицелом жителей Крыма на референдум о независимости. Они шли добровольно. Никто не умер. И это говорит Себастьян, борец за мир.
Russia Today был проведен опрос среди пользователей Facebook. 42% сообщили, что находятся на позициях, близких к Левой партии, 17% – к AfD. Остальные распределились между СДПГ, ХДС/ХСС, зелеными и другими. Аудитория политических крайностей, справа и слева. Для этой аудитории RT делает передачи.
Я еще раз поговорил с психологом Маркусом Аппелем. «Людям нравится последовательная картина мира без внутренних противоречий», – говорит он. Если я получаю информацию, противоречащую ей, то у меня возникают сложности с тем, чтобы встроить ее в общую конструкцию. «Намного проще просто игнорировать ее, – говорит Маркус Аппель. – Или обесценить».
Я проработал три недели в телекомпании, которая производит такие последовательные картины мира и все время укрепляет пользователя в его заранее подготовленном мнении.
В этом и заключается настоящая опасность Russia Today.
Я жму руки и забираю свой противень: на прощанье я испек русский цупфкухен. Коллеги сказали, что было вкусно.
КАК ВОЗНИК ТЕЛЕКАНАЛ RUSSIA TODAY
Советский Союз, когда-то самая большая страна на Земле, прекратил свое существование в декабре 1991 года. Это было время прорыва, когда мир перестраивался и старый образ врага уже был утрачен. Россия вступила в международные организации и добилась заключения партнерского соглашения с Евросоюзом.
Но доверительные отношения продержались недолго. С 1999 года вопреки желанию Кремля в состав НАТО было принято девять государств из бывшего Восточного блока. С точки зрения западных государств, это были суверенные решения отдельных стран. С точки зрения России, это была провокация.
В декабре 2013 года на улицы украинской столицы Киева вышло полмиллиона человек. Они требовали от президента подписания соглашения об ассоциации с ЕС. Еще одна страна должна была выйти из зоны влияния Кремля.
Уже на следующий день президент России Владимир Путин подписал указ «О мерах повышения эффективности деятельности государственных СМИ» и создал тем самым новый мегаконцерн «Россия сегодня», к которому принадлежит RT**. Директор сказал, что задачей канала является «восстановить справедливое отношение к России в мире».
Федеральное ведомство печати ФРГ стало вести наблюдение за Russia Today уже через несколько недель после начала вещания канала. Во внутренних отчетах отмечается, что материалы Russia Today носят «односторонне тенденциозный, пропагандистский характер».
Автор статьи: Мартин Шлак
* «Джабхат Фатх аш-Шам» («Фронт ан-Нусра») – террористическая организация, деятельность которой в России запрещена (прим. RT).
** Так в оригинале, в действительности RT не принадлежит МИА «Россия сегодня» (прим. RT).
Фото: Reuters
Публикуем в Twitter актуальные зарубежные статьи, выбранные редакцией ИноТВ
Сегодня в СМИ
Ссылки по теме
-
CounterPunch: Демонизация RT высветила патологии политической системы США
-
Intercept: Российский телеканал не так уж и любит Дональда Трампа
-
Mediaite: Либеральный телеведущий Эд Шульц высказался в защиту Дональда Трампа, давшего интервью телеканалу RT America
-
Express: Узнать о событиях в Германии немцам помогают британские СМИ и RT
