National Review: «русский путь» борьбы с COVID-19 впечатляет иностранцев

«Прежде чем приехать в Россию, я не думал, что мне понравится Россия или русские люди. Мне просто хотелось сделать паузу в непрекращающемся потоке предупреждений правительства и прессы о COVID-19 и в бесконечных сообщениях о Дональде Трампе. Но я уже влюбляюсь в эту страну и в этих людей», — пишет в статье для National Review американский драматург и журналист Тувиа Тененбом. После приезда и личного общения с разными людьми у него сложилось впечатление, что русские — добрые, дружелюбные и гостеприимные люди с отличным чувством юмора.

При этом «будничное и зачастую даже фаталистическое отношение» к пандемии COVID-19 в России резко контрастирует с тем, как к этому заболеванию относятся на Западе, отмечает автор. Если в США и других странах Запада повсюду ощущается страх, что каждый может умереть — сегодня, завтра или на следующей неделе, то характер повседневной жизни в России даже может внушить мысль о том, что пандемии «вообще нет», хоть и ненадолго, говорится в статье.

Сложно сказать, лучше или хуже подобный подход, и некоторые последствия пандемии тоже можно ощутить даже в Москве, поясняет автор. Например, московские музеи в настоящее время закрыты. Однако театры, торговые центры, кафе и рестораны кругом открыты. «Почему они открыты? Потому что нельзя оставлять Большой театр — всемирно известный русский театр — закрытым. Потому что невозможно отказаться от вкусных русских блюд. В конце концов, одни из самых вкусных блюд на планете подают именно в Москве», — пишет National Review. 

По признанию автора, больше всего ему лично понравилась Москва, поскольку там можно многим заняться и многое увидеть даже в такие непростые времена: кругом множество театров, масса искусства даже на улицах, произведения культуры повсюду, а также отличная кухня. В то же время русские друзья предупредили его, что из-за мер по ограничению распространения коронавируса все рестораны в Москве сейчас обязаны закрываться до 11 вечера — и если вдруг он предполагает дольше задержаться за ужином, то должен быть готов к тому, что в ресторан может ворваться полиция и выписать штрафы всем нарушителям. 

«Я приехал в Россию из Германии и могу сказать, что это два совершенно разных мира», — отмечает автор. Например, в России никто даже не обратил внимания на его дизайнерскую защитную маску, стилизованную под палестинский национальный головной убор, которую он специально приобрёл перед приездом в одном из модных магазинов Гамбурга. «Я купил эту маску, потому что, как и большинство евреев за пределами Израиля, я хочу легко вписываться в сообщество нееврейского большинства. И я привез эту маску с собой в Россию, однако никто здесь вообще не заметил её», — говорится в статье.

«Здесь — в отличие от всех тех стран Евросоюза, в которых я был, — людям нет никакого дела до Палестины. И им нет никакого дела до масок», — поясняет автор. С одной стороны, на входе практически на каждой станции московского метро сейчас дежурят полицейские, которые заставляют всех надевать маски. «Но примерно половина людей снимает маски, не успев зайти в вагон. А те, кто не снимает маски, как мне кажется, просто слишком ленивы, чтобы это сделать», — отмечается в статье. 

«С другой стороны, московские таксисты носят маски, то есть делают вид. И если вы, пассажир, надеваете маску, они тоже её наденут. В противном случае — кому какое дело? Это Россия. Это совершенно другой мир, не такой, к которому я привык», — подчёркивает автор. Дело в том, что Россия — это не Запад, и даже логика здесь совершенно другая, поясняет он: «Порой мне кажется, что нужно быть гением, чтобы её понять».

Например, посещение службы на Рождество в храме Христа Спасителя было ограничено, чтобы в одном месте не собиралось слишком много людей. Между тем в торговом центре ГУМ, прямо напротив Кремля, каждый день собирается полно людей, и никто их не останавливает. При этом речь вовсе не о том, что в России кто-то пытается ограничить влияние церкви и религии, подчёркивает автор. Здесь нет таких ограничений, но понять разницу со стороны довольно сложно, пишет National Review. 

«К счастью, никто не останавливает меня, когда я хочу войти в синагогу в Марьиной роще — в центр хасидов, — когда я хожу туда по пятницам. Это довольно интересное место. Половина людей там покрывают лица — или подбородки — масками, а другая половина этого не делает. Они достаточно громко молятся и поют, как будто нет никакого риска передачи коронавируса», — говорится в статье. Например, в Нью-Йорке многие ортодоксы не поют, поясняет автор, но конечно, Москва — это не Нью-Йорк. «В какой-то момент все заразятся. Какой смысл прятаться от болезни? Зачем волноваться? Мы в России», — рассказал корреспонденту один из посетителей московской синагоги. 

При этом во время поездки в Санкт-Петербург местные жители первым делом рассказали автору ужасающие истории о блокаде Ленинграда в период Второй мировой войны, которая продлилась почти 900 дней, на протяжении которых медленно и мучительно умирали от голода родственники многих горожан. Та война закончилась в 1945 году, но о ней помнят по сей день, подчёркивается в статье. «Наши дедушки и бабушки пережили ту блокаду, поэтому мы переживём любую эпидемию», — объяснили корреспонденту петербуржцы. 

«Уже 90 процентов сотрудников нашего театра переболели COVID-19, но театр продолжает работать, актёры выходят на сцену, и зрители есть», — рассказала в интервью театральный продюсер из Санкт-Петербурга по имени Наталия. По её словам, она сама тоже переболела и перенесла это очень тяжело, но их театр не собирается «опускать занавес». 

В то же время в городе встречается необычно много объявлений о сдаче помещений в аренду, отмечает автор: «Каждый закрывшийся магазин, каждое разорившееся деловое предприятие безмолвно рассказывает историю своих потерь. Между тем поход в ресторан, где всегда много людей, а также поездка в общественном транспорте — в переполненных автобусах и трамваях — рассказывают другую историю — историю живущих людей, упрямых русских, которые решительно настроены не сдаваться до последнего вздоха».

По его словам, мало кто из людей, с которыми он общался в России, верит официальной статистике по COVID-19, но практически все либо уже сделали себе инъекцию вакцины «Спутник V», либо планируют сделать. «Дело не в том, что они верят заверениям властей об эффективности этой вакцины. Они просто надеются, что она хорошая», — поясняет автор.

По признанию автора, до приезда в Россию он был не уверен, что ему там понравится. Скорее, хотел просто сменить обстановку и отдохнуть от непрекращающегося потока новостей про коронавирус и Трампа. «Спустя некоторое время я понял, что быть русским — значит жить надеждой и чувствами, а не логикой и холодными фактами. Русские — люди, а не компьютеры, и в этом их сила», — подчёркивается в статье. 

Действительно, в мире продолжается эпидемия, и это пугает. Но опыт России учит, что вовсе не обязательно концентрироваться на этом каждую секунду, отмечает National Review. «Там, где я жил в США, на Верхнем Ист-Сайде Манхеттена, каждый вечер в семь часов проходили — и, возможно, до сих пор проходят — пикеты активистов Black Lives Matter, в ходе которых молодые и обеспеченные белые кричали: «Скажи его имя! Джордж Флойд!». Если я проходил мимо и не поднимал руку так, как это делали они, меня сразу же обвиняли в расизме. Но сегодня вечером здесь, в Москве, я собираюсь пойти на балет в Большой театр. Никаких поднятых рук — только длинноногие балерины», — заключает автор.