«Постколониальная слепота»: эксперт посоветовал Франции признать, что её влияние на Африку осталось в прошлом
«Станет ли 2022-й годом, когда Франция, наконец, спустится с небес на землю и увидит «настоящую Африку» после долгого периода постколониальной слепоты?» — задаётся вопросом французский публицист и специалист по Африке Антуан Глазер на страницах Le Temps. Автор называет французский взгляд на континент «историческим анахронизмом». А военные интервенции Франции последних лет в конечном счёте только способствовали общему ослаблению французского присутствия на этом континенте, констатирует эксперт.
Как напоминает Глазер, в 1990 году Франция интересовалась только своим будущим в Европе и продолжала чувствовать себя в бывших колониях в Западной и Центральной Африке «как у себя дома». В 2000-х годах она не заметила усиления Китая и осталась такой же высокомерной, отмечает специалист. В 2011 году у Парижа, всё ещё выступавшего в роли «африканского жандарма», имелся решающий рычаг влияния в Организации Объединённых Наций в лице заместителя генерального секретаря по операциям по поддержанию мира. По инициативе Франции и её президента Николя Саркози в том году были проведены две операции: сначала интервенция в Ливию и смерть полковника Каддафи, а затем выманивание президента Кот-Д'Ивуара Лорана Гбагбо из бункера в его резиденции французскими вооружёнными силами. «Оба этих события оставили свой след в политическом сознании Африки», — замечает публицист.
Пребывая в эйфории от успеха операции против джихадистов, угрожавших в 2013 году центральной части Мали, Франция начала операцию «Бархан». Как подчёркивает автор, эта операция получила горячую поддержку западных союзников Парижа. Меж тем, в кулуарах дипломаты этих стран признавались: «Пока Франция обеспечивает безопасность, мы занимаемся бизнесом», — обращает внимание Глазер.
Как напоминает автор, во времена холодной войны западные союзники Франции позволяли ей по своему усмотрению управлять бывшими колониями. Гражданскими резидентами этих стран в тот период становились франкофилы, до обретения независимости служившие министрами во французском правительстве. Если к власти приходили военные, это также были люди, сражавшиеся бок о бок с французскими войсками в Алжире или Индокитае. Валюта «французских колоний Африки» превратилась в «франк африканского финансового сообщества», который по-прежнему контролировался французским Казначейством, в то время как французские предприятия получали политическую ренту без какой-либо конкуренции. Выгоду от добычи нефти из Гвинейского залива (Габон, Конго, Камерун) и урана в Нигере также получал Париж. «Этот совершенно исключительный для Франции исторический период (1960—1990) можно было бы переименовать в «30 славных людей Франции в Африке», — иронизирует Глазер.
Сегодня Франция продолжает вести в Африке войну с джихадистами, так же как в своё время с Советским Союзом, но без экономических и финансовых выгод, пишет автор. Доля её предприятий на африканском рынке снизилась с 2000-го по 2020 год с 15 до 7,5%, а доля китайских выросла до 27%. Другие развивающиеся страны, такие как Индия и Турция, также «строят козни» Франции на её бывшем заднем дворе. Что касается европейских партнёров Парижа, Германия в 2018 году сместила Францию с пьедестала крупнейшего европейского поставщика в Африку. Не отстают и Испания с Италией. «И это совершенно нормально. Исключительный период квазимонополии Франции в её бывших колониях действительно остался в прошлом», — констатирует эксперт.
Неформальные связи французских президентов с лидерами африканских стран побуждали Францию поощрять проведение выборов в таких странах, как Мали, когда часть территории находилась в руках вооружённых формирований. Это делалось, чтобы в срочном порядке «узаконить» правительство, дав ему возможность поддержать французское военное присутствие в стране и по-прежнему получать многостороннюю финансовую помощь, поясняет автор.
Эммануэль Макрон, который уверял, что хочет держать автократов Центральной Африки в страхе, был вынужден во имя целей по борьбе с изменением климата согласиться принять лидеров стран, в которых располагаются леса бассейна реки Конго. Помимо этого, французский президент, не привлекая внимания, поддержал третий срок полномочий Алассана Уаттары в Кот-д'Ивуаре и династическую преемственность власти в Чаде, когда Махамат Идрисс Деби в срочном порядке занял пост своего отца после гибели последнего в бою.
«Парадокс в том, что чем больше Франция теряет своё влияние в Африке, тем меньше она покровительствует демократическим преобразованиям», — считает публицист. Она уже не может требовать какой-либо «геополитической лояльности» от молодых полковников-путчистов из Западной Африки, даже прошедших обучение во французских военных училищах, поскольку «в их приёмных толпится весь мир», замечает Глазер. Дело дошло до того, что роль Франции как представителя африканских стран в МВФ и Всемирном банке оспаривается её собственными европейскими партнёрами, подчёркивает специалист. «Так что нам действительно придётся упасть с небес на землю и взглянуть на глобализованную Африку совершенно новым взглядом!» — заключает эксперт.
Ссылки по теме
-
SRF: Россия налаживает отношения с Африкой, умело используя её колониальное прошлое
-
Le Monde: противостояние с Россией делает Запад всё более одиноким на мировой арене
-
FAZ: вопреки ожиданиям Запада, продовольственный кризис лишь сближает Африку с Россией
-
Le Figaro: «Африке нельзя покупать зерно, а Европе газ можно» — президент Сенегала призвал снять ограничения на оплату российской пшеницы
