«Призрак Уинстона Черчилля всё ещё витает над Вашингтоном и Лондоном», — пишет в своей статье для The New York Times писатель и профессор Бард-колледжа Ян Бурума.
Американские президенты, особенно во времена конфликтов, зачастую брали пример с британского премьера, возглавлявшего свою страну в период Второй мировой войны, отмечает автор.
«Джордж Буш — младший был большим поклонником Черчилля. И поэтому в преддверии войны в Ираке премьер-министр (Британии. — ИноТВ) Тони Блэр даже одолжил ему на время бюст Черчилля, пока старый бюст, который находился в Белом доме уже несколько десятилетий, не отреставрируют. Когда президент Барак Обама после восстановительных работ вернул бюст — как было оговорено ещё до прихода Обамы в Белый дом, — один из британских политиков обвинил его в том, что он поступил так из злости, из-за «наследственной неприязни к Британской империи, ярым защитником которой был Черчилль», — говорится в статье.
Этим политиком был Борис Джонсон, который в эту среду стал премьер-министром Британии. В своё время он написал подобострастную биографию Черчилля. При этом он не сделал ничего, чтобы хотя бы как-то скрыть от окружающих, что он отождествляет себя с этим великим человеком: с его аристократическими манерами, с его умением шутить, с его любовью к величию. В своих выступлениях, говоря о том, что будет после брексита, Джонсон апеллировал к пресловутому «духу Дюнкерка» и к мифу о том, что во времена войны Британия в одиночку противостояла нацистской угрозе.
У президента США Дональда Трампа, который «с большой помпой» установил бюст Черчилля в Овальном кабинете, нет вообще никаких манер, подчёркивает автор. Зато он также входит в число поклонников Черчилля и Джонсона, причём последнего он назвал, как это ни странно прозвучит, «британским Трампом».
Некоторые сторонники нынешнего британского премьера видят в этом знак того, что особые англо-американские отношения будут восстановлены во всей своей былой славе.
«Если так и будет, то эти отношения будут олицетворят всё то, что презирали и Черчилль, и особенно его главный союзник во времена войны Франклин Рузвельт», — убеждён автор.
Черчилль действительно был защитником империи, и у него были серьёзные расовые предрассудки, особенно против индийцев, к которым он питал отвращение. Но при этом он был интернационалистом. Он даже лелеял идею о том, что Британия и Франция должны выступить против Адольфа Гитлера как одна нация, говорится в статье.
Уинстон Черчилль также разделял мысль о существовании особых отношений между Великобританией и Соединёнными Штатами. Его мать была американкой, так что к этому были определённые сентиментальные предпосылки. Кроме того, Черчилль был сторонником идеи величия англоговорящих народов. Однако во времена Второй мировой войны пойти на сближение с Вашингтоном Лондон подвигла, прежде всего, острая необходимость. Черчилль знал, что Британия не сможет одолеть нацистскую Германию без активной помощи США.
Рузвельт, хотя и не был тогда другом Британской империи, но прекрасно осознавал опасность, которую представляла для США Европа, контролируемая Третьим рейхом. Однако в 1940 году американцы совсем не горели желанием отправляться на войну, чтобы помочь Британии. Самыми ярыми противниками этой идеи были изоляционисты правого толка, а некоторые из них, например авиатор Чарльз Линдберг, втайне больше симпатизировали нацистам. У изоляционистов был девиз: «Америка прежде всего». Именно его взял на вооружение Дональд Трамп в ходе президентской кампании 2016 года.
Но после того, как в конце 1941 года Япония напала на Перл-Харбор, а Гитлер объявил войну США, сторонникам изоляционизма пришлось замолкнуть. Черчилль и Рузвельт заключили Атлантическую хартию, в которой давались представления о мире после победы над Гитлером. В этом документе звучали глубоко интернационалистические идеи: сотрудничество между странами, свободная торговля и политическая свобода для всех. ООН, к которой администрация Трампа во многом относится с презрением, родилась как раз из этой хартии.
После окончания войны Черчилль призывал к созданию «Соединённых Штатов Европы», поскольку он считал, что лишь полное объединение стран может спасти от очередной разрушительной войны.
И «Уинстон Черчилль с презрением отнёсся бы к Борису Джонсону», — считает автор. Новый премьер обещает, что в конце октября этого года его страна обязательно выйдет из состава ЕС.
Как и большинство сторонников брексита, Джонсон одержим вопросом национального суверенитета и тоскует по «былой британской идее: прекрасной изоляции». Делая заявления о том, что Британия непременно выйдет из Евросоюза к Хэллоуину, премьер подражает Черчиллю, который в своё время бросил вызов нацистам.
Как и Трамп, Джонсон слишком сильно верит в национальную мощь и в то, что его страна превыше всего и должна быть свободна от международных структур и общих договорённостей.
Но если США могут позволить себе нарушать международные нормы, по крайней мере, в течение некоторого времени, поскольку это огромная страна с мощной внутренней экономикой, непревзойдённой военной силой и обширными природными ресурсами, то у Британии ничего этого нет.
«Мысль о том, что Британия, действуя в одиночку, сможет добиться благоприятных условий от гораздо более крупных держав, таких как Китай, Европа или, в конце концов, США, — это заблуждение. Если Британия выйдет из Европейского союза, то она станет второсортной провинциальной страной, судьба которой будет зависеть от прихоти других. Трампу, вероятно, на это наплевать. А вот Черчилля это бы привело в ужас», — подытоживает свою статью для The New York Times Ян Бурума.