Atlantic: экс-посол США призывает наладить отношения, но не уступать Путину
Когда Советский Союз неожиданно для многих распался, американское влияние и дипломатические успехи «достигли апогея», а надежды России «сменились неопределённостью и затянувшимся унижением», пишет бывший посол США в Москве Уильям Бёрнс на страницах The Atlantic. По его мнению, этот период в некотором смысле стал «прологом» к запутанной и повторяющейся истории отношений между двумя странами после холодной войны, хотя тогда трудно было предсказать проблемы, появляющиеся с тех пор «с удручающей закономерностью». И именно туда «уходит корнями вмешательство России в президентские выборы 2016 года в США», подчёркивается в статье.
По воспоминаниям Бёрнса, когда в 1994 году, через два с половиной года после распада СССР, он прибыл в Москву в качестве посла США, уже тогда надежда на демократические преобразования в России «угасла» и стали очевидны препятствия к «созданию чего-то нового» взамен старой советской системы. «Сам Ельцин выглядел пострадавшим. Его героическая аура демократа была разбита и запятнана проблемами с алкоголем и неумелым правлением», — отмечает автор. Переход к рыночной экономике не смог решить существовавшие тогда в России глубокие экономические и социальные проблемы: промышленное и сельскохозяйственное производство резко сокращалось, система здравоохранения разваливалась, около 30% населения жили за чертой бедности, а инфляция уничтожила и без того скудные сбережения, говорится в статье.
В российской глубинке все эти проблемы проявлялись ещё нагляднее, однако даже в столице жизнь была небезопасной, пишет дипломат: «Везде творилось беззаконие. Однажды ранней осенью 1995 года кто-то выстрелил из гранатомёта по зданию посольства. Снаряд пробил стену на шестом этаже и взорвался, попав в копировальный аппарат: во все стороны полетели куски металла и осколки. Чудом никто не пострадал. Этот инцидент хорошо описывает Москву в те дни: было нормальным разгуливать среди бела дня с РПГ на плече».
Ельцин проявил себя как неумелый лидер, неспособный навести порядок в стране, и надежда на развитие сотрудничества между Россией и Западом тоже угасала, отмечает Бёрнс: «Агрессивная внешняя политика стала одной из немногих тем, объединяющих россиян». По словам американского дипломата, Клинтон «изо всех сил старался воспользоваться состоянием России», однако его стремление расширить НАТО на восток лишь усилило недовольство россиян и подстегнуло к активным контрмерам: «Когда я в начале 1996 года покинул Москву после первой командировки, я переживал, что Россия может возродиться, кипя от обид и неуверенности. Однако я не мог предположить, что это произойдёт так быстро, и что малоизвестный чиновник Владимир Путин станет воплощением этого своеобразного сочетания русских качеств».
Путин во многих отношениях был противоположностью Ельцина и активно пытался вернуть России место на мировой арене, подчёркивается в статье: «Молодой, трезвый, невероятно компетентный, трудолюбивый и суровый. Пользуясь высокими ценами на энергоресурсы и преимуществами от ранее проведённых экономических реформ, а также исходом успешной, но жестокой второй Чеченской войны, он был полон решимости доказать, что Россия больше не является государством без права голоса». По воспоминаниям Бёрнса, когда в 2005 году он снова вернулся в Москву и вручал российскому президенту в качестве посла свои верительные грамоты, то Путин не дал ему вымолвить и слова, однако сразу предупредил: «Вам, американцы, надо лучше слушать. Вы больше не можете делать все по-своему. У нас могут быть эффективные взаимоотношения, но только не на ваших условиях». Как отмечает дипломат, на протяжении последующих лет ему приходилось снова и снова выслушивать это «грубое и вызывающе непривлекательное» послание Кремля.
После некоторых «проблесков надежды», на которые уповали в администрациях Клинтона и Буша, отношения между США и Россией вновь начали отклоняться в негативную сторону, а кризис на Украине в 2014 году ещё сильнее ухудшил ситуацию, отмечает Бёрнс. «После того как пророссийский президент Украины бежал во время массовых протестов, Путин аннексировал Крым* и вторгся в Донбасс на востоке Украины. Он не мог заставить правительство в Киеве прислушиваться к себе и решил пойти другим путём — сломить Украину. Много лет Путин бросал вызов Западу в Грузии и на Украине, где у России было большое влияние и желание рисковать», — говорится в статье.
Когда после возвращения Путина на пост президента в 2012 году Хиллари Клинтон выступила в Европе с резкой критикой в адрес Кремля, российский лидер «принял это на свой счёт» и обвинил её в публичном призыве к уличным протестам, а отголоски этих разногласий ощущаются до сих пор, подчёркивает автор: «Поразительна его способность запоминать все обиды и жалобы, чтобы подкрепить ими свою теорию о Западе, который пытается сломить Россию. Критика Клинтон заняла высокое место в его рейтинге и способствовала возникновению неприязни, которая и вылилась во вмешательство в президентские выборы в США в 2016 году против кандидатуры Хиллари Клинтон». Как уверен Бёрнс, в 2016 году Путин увидел перед собой новую возможность бросить Западу более прямолинейный вызов — «атаковать целостность его демократий» посредством «вмешательства» в выборный процесс, что ещё больше осложнило международные отношения.
В то же время нельзя забывать о том, что хотя порой кажется, будто непростой характер российско-американских отношений «заложен исторически, словно соперничество и бесконечные подозрения между этими государствами неизбежны», правда «намного сложнее и прозаичнее», пишет The Atlantic. Проблема в том, что все традиционно видят ситуацию по-разному, исходя из своих геополитических представлений, поясняет Бёрнс: «Америка предполагала, что Москва в конечном счёте свыкнется с позицией младшего партнёра и примет расширение НАТО вплоть до украинских границ. А Россия всегда видела худшее в мотивах США и верила, что её коррумпированная политика и экономика без реформ станут идеальным основанием для настоящей геополитической власти. Мы сами только ухудшали положение дел и не слышали друг друга».
По мнению американского дипломата, нельзя также недооценивать и усилия, которые приложила Москва, чтобы самостоятельно преодолеть последствия краха СССР и вернуть себе позиции на мировой арене: «Кто потерял Россию? Это давний вопрос, и он далёк от сути. Россия никогда не была нашей, так что мы не могли её потерять. Россияне утратили веру и уверенность в себе после холодной войны, и исключительно они сами могли восстановить государство и экономику. В 1990-х страна оказалась в центре трёх одновременных исторических трансформаций: краха коммунизма, перехода к рыночной экономике и демократии и распада самого СССР и вместе с ним и создававшейся веками империи. Ничто из этого не допускало вмешательства извне; американское вмешательство не стали бы терпеть».
Как считает Бёрнс, хотя Москва и Запад постоянно уверяли друг друга, что «проигравших нет» и что все вышли из холодной войны победителями, однако в реальности россияне неизбежно ощущали «чувство потери и унижения», которое пришло к ним «вместе с поражением в холодной войне». В результате «из унижения и беспорядков ельцинской России» выросло нынешнее «глубокое недоверие» и «тлеющая агрессивность Путина», а отношения между Америкой и Россией сегодня «странны и проблематичны, как никогда», подчёркивается в статье.
В прошлом году в Хельсинки действующий президент США Дональд Трамп «встал на сторону Путина», отрицая его вмешательство в выборы, и публично усомнился в выводах американских спецслужб и правоохранительных органов, напоминает автор. По его мнению, такая «странная» позиция американской администрации в действительности лишь ещё больше нагнетает международную обстановку: «Нарциссизм Трампа, удивительное пренебрежение историей, одностороннее дипломатическое разоружение — все это создаёт угнетающую обстановку, так как Россия начинает создавать угрозы, которые было сложно представить ещё четверть века назад. Трамп, по-видимому, не осознаёт, что сотрудничать с такими противниками, как Путин, — неправильная цель для дипломатии, направленной на продвижение собственных интересов», — говорится в статье.
По прогнозам Бёрнса, отношения с Россией «переживут ещё много сложностей», прежде чем станут проще, а чтобы их наладить, потребуется ещё очень много времени, учитывая нынешние «довольно скромные возможности» на этом поприще. Чтобы наладить отношения между двумя соперничающими великими державами, требуется «тактичная дипломатия», поясняет автор: балансирование «между миром и войной» с демонстрацией всех возможностей, создание эффективных «рычагов воздействия», поиск общих интересов и отступление, когда их нет. Однако американцы не должны отказываться от этих попыток и надеяться на перемены, уверен дипломат: «Мы должны пройти этот путь без лишних иллюзий, помня об интересах и чувствах России, не пренебрегая собственными ценностями и сохраняя уверенность в собственных силах. Мы не должны уступать Путину или же отказываться от надежды увидеть Россию без него».
* Крым вошёл в состав России после того, как за это проголосовало подавляющее большинство жителей полуострова на референдуме 16 марта 2014 года (прим. ИноТВ).
