Guardian: Предотвратит ли смягчившаяся риторика НАТО новую холодную войну?
Несмотря на напряженность в отношениях России и НАТО, обе стороны в последние дни решили смягчить риторику в общении друг с другом, пишет в своей статье для Guardian писатель и журналист Мэри Дежевски. По мнению Дежевски, поскольку чиновники и с той, и с другой стороны хорошо помнят, как на самом деле ужасна холодная война, шанс на нормализацию отношений остается. Как отмечает журналист, альянс уже сделал первый шаг к примирению, и дело теперь — за Россией.
Прошлый месяц — плюс-минус несколько дней — стал одним из самых опасных для европейской безопасности периодов со времен падения коммунизма и окончания первой холодной войны. И с референдумом в Великобритании, пусть он и, несомненно, внес свой вклад в общую неопределенность, это связано мало; причина в том, что в преддверии саммита стран — членов НАТО в Варшаве, состоявшегося в минувшие выходные, и Северотлантический альянс, и постсоветская Россия как никогда часто пытались прощупать намерения друг друга, не руководствуясь притом никакими четкими правилами.
Москва не могла не воспринять состоявшееся в этом году мероприятие с неприязнью, и далеко не последнюю роль здесь сыграл исторический контекст: саммит состоялся в столице Польши почти через 25 лет после официального распада Организации Варшавского договора. Впрочем, куда более серьезную угрозу представляли собой организованные обеими сторонами военные операции, во время которых лидеры политических и оборонных структур, играя на публику внутри своих стран, повышали друг на друга голос.
Наиболее масштабным из таких учений была натовская «Анаконда-2016». Эти учения, в которых приняли участие 31 000 военнослужащих из 24 стран, прошли в Польше и Прибалтике, завершившись лишь за несколько дней до начала саммита НАТО. Основывались они на сценарии, который успел стать классическим для Европы после холодной войны: Россия провоцирует на границе с Эстонией инцидент, перерастающий в войну.
Но даже внутри западного союза далеко не все сочли их целесообразными. Министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер, например, в интервью одному изданию расценил такой шаг как провокационный и подстрекающий к войне. Кроме того, Запад провел учения в Грузии, а также — одновременно с «Анакондой» — на западе Украины; несмотря на то что последние не именовались натовскими, в них тем не менее приняли участие многие члены альянса.
Россия также не стала бездействовать. На настоящий момент в этом году едва успел пройти месяц, чтобы Россия не организовала ни запланированных, ни внезапных учений рядом со своими западными или южными границами. Последнее подобное мероприятие, состоявшееся в преддверии «Анаконды», было проведено совместно с Белоруссией и продемонстрировало серьезную авиационную мощь, обретенную с недавних пор Москвой.
Помимо такой взаимной демонстрации силы, стоит упомянуть и регулярно озвучиваемые НАТО заявления о нарушении Россией границ его воздушного пространства и территориальных вод. За несколько недель до саммита альянса сообщалось, что Великобритания перехватила в Ла-Манше российскую подлодку, а за месяц до этого был опубликован видеоролик с российским самолетом, пролетающим совсем низко над американским боевым кораблем в Балтийском море. Российских пилотов также часто обвиняли в том, что они отключают транспондеры на своих самолетах.
Подобные нарушения — или, скорее, почти что нарушения, ведь большинство из них именно такие, — совершает не одна сторона. Можно сказать, что они происходят постоянно, и весь смысл в том, сообщать о них или нет. Журналисты, будь они россиянами или гражданами западных стран, как правило, на берегу с биноклем не дежурят и за проступками [военных] не следят. Информацию о них передают оборонные министерства или разведывательные службы, когда они заинтересованы в том, чтобы показать злонамеренность и безответственность другой стороны. Это, однако, не значит, что они менее опасны, чем кажется: исключать вероятность прямого столкновения нельзя.
Учитывая напряженную обстановку и реальные военные риски, которыми отметились недели, предшествовавшие последнему саммиту НАТО — особенно в плане отношений с Россией, — сама встреча прошла, к счастью, с малым количеством эксцессов. Может быть, меняется климат? Окажутся ли прогнозы о начале новой холодной войны, которых появилось так много после присоединения Россией Крыма два года назад, неверными? Может ли статься, что речь сейчас идет о некоем потенциале, который нужно использовать?
Одной из причин, по которым НАТО, как могло кое-кому показаться, уже не так сильно сосредотачивалось на России в Варшаве, был неожиданно захвативший все умы брексит. И руководство альянса, и Дэвид Кэмерон думали о том, как бы продемонстрировать, что, отвергнув ЕС, Лондон не стал вместе с ним отвергать и НАТО. Поэтому Великобритания, участвуя в операции альянса по укреплению его восточных рубежей, отправит 500 военнослужащих в Эстонию и еще 150 в Польшу. Была также и попытка представить НАТО и ЕС в качестве партнеров, а не конкурентов в плане безопасности. Все это со временем может утихомирить в альянсе дух холодной войны.
Другая причина заключалась в том, что Россия продемонстрировала в целом сдержанную риторику, — по крайней мере, так ее можно читать. Казалось, будто Кремль решил воспринимать варшавский саммит в качестве испытания, которое ему было просто необходимо пройти. Месяц тому назад Владимир Путин и другие российские чиновники раскритиковали «Анаконду-2016», назвав эти учения провокацией. На протяжении многих лет они не скрывали своего враждебного отношения к расширению НАТО и открыто высказывали свое мнение о том, что истинной целью системы ПРО всегда была Россия, тогда как разговоры об Иране были лишь отвлекающим маневром.
Однако непосредственно перед саммитом в Варшаве их тон изменился. Путин отправился в Финляндию — то есть съездил в Евросоюз, где с момента введения связанных с Украиной санкций стал появляться редко, — и обсудил там безопасность Прибалтики, а также меры по снижению напряженности, в том числе и предложение о том, чтобы и российские, и натовские самолеты соблюдали правила в плане использования транспондеров. От прежнего адского гнева не осталось и следа.
Похожее можно сказать и о НАТО. Риторику будто приглушили; альянс решил не создавать на востоке постоянных баз — дополнительные силы будут направлены туда на ротационной основе. А генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг, выступая на пресс-конференции по итогам саммита, открыто опроверг идею о том, что Россия представляла «непосредственную угрозу какого-либо рода для какого-либо из союзников по НАТО» — заметьте, как он использует «какой-либо», — и настоял на том, что укрепление обороны должно сопровождаться «конструктивным диалогом». «Холодная война осталась в истории, и так и должно быть дальше», — заявил он.
Именно поэтому последнее, что нам необходимо принять во внимание, — это, наверное, тот факт, что обе стороны все явственнее понимают, что все разговоры о новой холодной войне рискуют породить факты. И в России, и на Западе пока что почти хватает чиновников, которые знают, что на самом деле значит холодная война: огромные постоянные армии на обеих сторонах, большее количество оружия, раздутые военные бюджеты, а также железный занавес, исключивший пол-Европы из основного мирового сообщества. Влекла она за собой и состояние постоянной жесточайшей напряженности, при котором любой просчет угрожал обернуться ядерной войной, а единственным сдерживающим фактором было взаимное гарантированное уничтожение.
От той ситуации до нашей нынешней, слава богу, еще далеко. Но те же чиновники, несомненно, также помнят правила, структуры и тайные каналы связи, благодаря которым удавалось поддерживать в те годы непростой мир и гарантировать, что учения, вне зависимости от их масштаба, не примут за реальные военные действия. Мы живем в изменившемся мире, но если генсек НАТО готов призвать к конструктивному диалогу, то, может быть, все-таки на это сможет пойти и Кремль.
Дата публикации 11 июля 2016 года.
Публикуем в Twitter актуальные зарубежные статьи, выбранные редакцией ИноТВ
Сегодня в СМИ
