Stratfor: Чтобы удержать власть, Кремль играет на инстинкте выживания россиян
Когда первые российские пилоты, вернувшиеся из Сирии, оказались в Воронеже, их встречали как героев: девушки в народных костюмах преподносили хлеб-соль, священники передавали иконы, чтобы к ним приложились. Ликующая толпа подняла прибывших в воздух и принялась подбрасывать. Эти патриотические кадры транслировались по всей стране, пишет Stratfor.
Однако сама натура российского патриотизма с течением времени менялась. То чувство, которое Кремль использовал для своего «вторжения» в Сирии и на Украине, выросло из национализма, сформировавшегося в первые годы президента Владимира Путина у власти.
Тогда все было основано на гражданском долге и патриотизме, но сегодня национализм взывает к более глубоким чувствам национальной идентичности российского народа, к их добродетели и инстинкту выживания, утверждает издание.
В самом начале своего президентства Путин «заложил основу национальной поддержки для себя и своего правительства». Его воспринимали как «спасителя» России, который вывел страну из хаоса, царившего после распада СССР. Он обещал стабильность и богатство, обещал вернуть ту великую державу. Взамен россияне «предложили свою верность и готовность закрыть глаза на жесткость управления».
Кремль нашел оправдание даже тому, что главные экономические сектора возвращались под контроль государства – все во благо страны, а олигархи, которые раньше всем управляли, думают только о себе. Путину удалось навести порядок в Чечне, и на сегодня проблема терроризма в России стоит куда менее остро, чем в прошлые десятилетия.
За прошедшие 10 лет религия в стране приобрела совершенно новое значение. Если в 90-х меньше трети россиян считали себя православными, то теперь таковых 72%. По мнению Stratfor, после нескольких лет постсоветской нестабильности «возрождение» РПЦ подарило россиянам чувство идентичности. И Кремль использовал это себе во благо, превратив церковь чуть ли не в «часть государственного аппарата».
Понимая, что дети, родившиеся уже после распада СССР, становятся взрослыми, власти не преминули заняться и молодежью, в которой также следовало воспитывать чувство национализма. Так появились такие движения как «Наши», чьи лидеры сегодня играют важную роль в администрации президента.
Все эти стратегии базировались на том принципе, что государство сильно, пока сильна народная поддержка, в которую каждый верил как в свой гражданский долг. И Путин успешно этим пользовался, пока с экономикой все было хорошо, а США были заняты собственными войнами.
Но в 2008 году грянул глобальный финансовый кризис, не обошел он стороной и Россию. И хотя рейтинги Владимира Путина еще были высоки после войны с Грузией, а правительство пыталось сохранить хоть какую-нибудь финансовую стабильность, россияне стали чувствовать, что при всей их поддержке власти «не выполняют свою часть сделки». Тогда поддержка снизилась.
Как описывает издание, кульминацией стали протесты против фальсификации парламентских выборов в 2011 году, которую до этого, в более стабильное время, россияне игнорировали. Негодование лишь усилилось, когда Владимир Путин заявил, что будет баллотироваться на третий президентский срок.
Stratfor подчеркивает, что в тот период национализм больше не мог полагаться исключительно на чувства гражданского патриотизма. Так что в последние годы Москва пошла еще дальше и теперь апеллирует к идее об уникальности «непонятой» России и ее положения в мире, а также к глубочайшей любви к отечеству.
Именно тогда активно стали продвигать идею Евразийского союза, с которым Россия, не принадлежащая ни к западному миру, ни к восточному миру, стала бы «мостом», соединяющим Запад и Восток. И, бесспорно, россияне откликнулись на эту идею об их «исключительности».
Но искрой, которая «по-настоящему оживила» российский национализм, стала Украина. Поначалу Москва выглядела слабой, не сумев предотвратить прозападный переворот и подогреть в украинцах возмущение незаконностью случившегося. Однако в последние пару лет Кремль предложил собственное толкование происходящего.
Путин напирал на долг России защищать украинский народ от незаконного нового правительства, которое по аналогии с «цветными революциями» спонсируется Западом. Не раз Москва подчеркивала историческую связь между двумя странами, ведь Киев – «мать всех русских городов». И, кажется, подобные заявления сработали: больше двух третей россиян высказываются за военную поддержку востока Украины, пишет издание.
«Аннексия» Крыма подобные чувства лишь разогрела. Здесь уже речь пошла об «исторической цели» России объединить свои территории. Сегодня около 85% жителей страны считают, что Крымский полуостров должен принадлежать Российской Федерации.
В то же время за этими событиями последовало введение западных санкций и ухудшение состояния российской экономики из-за падения цен на нефть. Снова обращаясь к истории, Кремль стал винить Запад во всех своих бедах – Россию снова пытаются сдерживать, как было уже на протяжении нескольких веков. «Большинство россиян чувствуют, что Запад не только не понимает их, но и нападает на их лидера», - подчеркивает Stratfor.
Так, давление со стороны западных стран лишь сильнее распалило российский национализм. По мнению издания, умение выживать в любых обстоятельствах у россиян в крови, будь то суровые зимы, голод или вторжение неприятеля. Русский народ научился жить в самых тяжелых условиях, блокада Ленинграда, продлившаяся 900 дней во Вторую мировую войну, это доказала. Так что экономическая рецессия и попытки Запада изолировать Россию лишь «запустили культурный инстинкт выживания, который усилил поддержку Кремля».
Еще большей гордостью преисполнились россияне после военной операции в Сирии. Когда Москва заявила о начале своих авиаударов, большая часть населения была против. Но тот факт, что Россия пошла против воли НАТО, а значит, против воли США, что она себя достойно проявила и продемонстрировала свою военную мощь, вызвал у многих одобрение.
К тому же не последнее слово сказала церковь, окрестившая операцию в Сирии «священной войной». А здесь уже в памяти у россиян возникает древняя концепция «Москва – третий Рим», которая в очередной раз подчеркивает исключительную роль России в мировой истории и культуре.
И теперь, когда Россия объявила о выводе своих войск из Сирии, она сделала это торжественно и гордо – совсем не как СССР, уходя из Афганистана в конце 80-ых. А это значит, что россияне почувствовали, что они «перебороли свое прошлое».
Тем не менее, Stratfor настаивает, что национализм может быть обманчив. Если раньше Кремль использовал его для возрождения государства, то сейчас пытается прикрыть им «трещины» и использует для удержания власти.
У России серьезные экономические проблемы, которые невозможно решить в скором времени, а общество ждет большой демографический сдвиг, который в будущем изменит религиозную и культурную природу государства. Поколение, которое помнит расцвет советской эпохи, постепенно уходит. В 2018 году Путин снова может пойти на свой четвертый президентский срок. И чтобы объединить страну перед лицом всех этих трудностей и снова обратиться к российскому национализму, ему придется копнуть еще глубже в историю, утверждает издание.
Фото: Reuters
