Le Monde: «Возвращение» России проходит не так гладко, как по телевизору
Российские граждане по-прежнему поддерживают своего президента и верят, что Россия вернулась в «ансамбль великих держав», пишет корреспондент Le Monde Сильви Кофманн. Вместе с тем, по мнению Кофманн, такое возвращение во многом лишь продукт пропаганды и многие факты говорят о том, что реальная ситуация отличается от идеализированных картинок, транслируемых телеканалами страны.
На этой неделе россияне отпраздновали сразу два «возвращения», приняв вернувшиеся из Сирии российские войска и отметив вторую годовщину воссоединения Крыма с Россией, пишет корреспондент Le Monde Сильви Кофманн. И хотя первое из этих событий производило более «победное» впечатление по сравнению со вторым, вместе они в глазах российской публики обозначили третье «возвращение» – возвращение «мощи России», подчеркивает журналист. «Таковы новые реалии, которые придется учитывать Западу, – и это, возможно, надолго», –комментирует Кофманн.
Вывод войск из Сирии действительно стал для Владимира Путина успехом: Москва вернула домой только боевые самолеты и экспедиционные силы, при этом сохранив контроль над двумя военными базами и разместив в стране ПВО, а российский президент предупредил, что в случае необходимости авиация вернется назад в считанные часы, отмечает Кофманн. «Чтобы отметить свою победу, господин Путин тем же вечером позволил себе роскошь позвонить Бараку Обаме, чтобы на равных обсудить международные дела в рамках диалога между двумя великими державами», – комментирует она. Российский президент, «помня об операциях своих советских предшественников в Афганистане и Джорджа Буша в Ираке», отказался от «режиссуры в голливудском стиле»: вместо этого оформлением сирийской кампании стали «красивые кадры с самолетами, летящими в голубом небе», и воссоединившимися семьями, пишет автор.
Владимир Путин не преминул и лично напомнить всем о российской победе, «строго» заявив с экранов о том, что Москва достигла в Сирии всех поставленных целей, – однако что это за цели, он не уточнил, продолжает Кофманн. Изначально провозглашенными Кремлем задачами были защита «сирийского режима» и борьба против терроризма, но если первое было без всяких сомнений достигнуто, то второе уже «зависит от того, что понимается под словом “терористы”», пишет корреспондент Le Monde. Западные страны быстро поняли, что речь шла об их союзниках, которых на Западе называют «умеренной оппозицией», но российские официальные лица говорили именно об ударах по «Исламскому государству»*, а вот эту цель выполненной назвать нельзя – если, конечно, реальная задача Москвы не заключалась в том, чтобы уничтожить «все, что стояло между режимом Асада и ИГ, дабы оставить ИГ в качестве единственного противника», полагает автор.
Сирийская операция, безусловно, стала «шикарной витриной» для российской оборонной промышленности, а также поводом для российских войск организовать совместные действия с местными силами, признает Кофманн. Вместе с тем кое-какие факты говорят о том, что успех все же не был таким уж полным: плана по урегулированию сирийского кризиса до сих пор нет, отношения между Россией и ключевым игроком региона Турцией испорчены, а Москва в конфликте между шиитами и суннитами предпочла первых, хотя большинство российских мусульман принадлежат именно ко вторым, подчеркивает журналист. «Все как в ресторане: в итоге всегда приносят счет, – цитирует Кофманн высокопоставленного дипломата "одной мусульманской страны". – Россияне хорошо пообедали, а американцы ограничились кофе, но в счете эту разницу будет отлично видно».
Между тем возвращение России в «ансамбль мощных держав» омрачает украинский кризис –российские войска на Украину «никто не звал», и им «даже пришлось маскироваться»; Минские соглашения, которые должны были урегулировать конфликт на востоке страны, так и не привели к результату, а западные санкции – хотя в этом и не признаются российские чиновники – сильно бьют и по экономике России, и по их чувству собственного достоинства, пишет автор. У Москвы остается лишь Крым, но и он, по словам немногочисленных представителей российской оппозиции, представляет собой «чемодан без ручки», отмечает корреспондент Le Monde.
Среднестатистический россиян тем временем осведомлен о ситуации на Украине и в Сирии лишь по той «воображаемой картине», которую рисует для него отечественная «телевизионная пропаганда», полагает журналист. «Он видит, что российская экономика в кризисе и что его уровень жизни падает, но и в этом плане поддерживает своего президента: всему виной цены на нефть и санкции, – поясняет она. – Никаких серьезных экономических реформ не проводится, но это и не важно – ведь Россия снова великая».
Специалисты по общественному мнению в России любят сравнивать факторы «холодильника и телевизора», но какой из них в итоге одержит верх в умах россиян, покажет лишь время, в заключение констатирует Кофманн. Пока же побеждает телевизор, и Владимиру Путину остается лишь «обеспечивать то же зрелище» до следующих президентских выборов, убеждена она.
* «Исламское государство» – террористическая организация, деятельность которой запрещена на территории России (прим. RT).
Фото: Reuters
Публикуем в Twitter актуальные зарубежные статьи, выбранные редакцией ИноТВ
Сегодня в СМИ
