Почему Вы решили снимать собственную программу и стать телеведущим?
ДЖУЛИАН АССАНЖ, основатель WikiLeaks: Есть две причины. Во-первых, когда столько времени проводишь под домашним арестом, приятно иной раз пригласить кого-нибудь в гости и узнать, что происходит в мире. А раз уж беседы, которые мы тут ведем, довольно интересны, почему бы не заснять их и не показать людям? Это одна причина.
Ассанж: «Партнерство с RT напрашивалось само собой»
В эксклюзивном интервью RT основатель WikiLeaks Джулиан Ассанж рассказал о том, почему он решил стать телеведущим и каких гостей зрители увидят в его программе. Знаменитый разоблачитель также поделился своим опытом сотрудничества с ведущими СМИ и объяснил, почему его выбор пал на российский телеканал.
Вторая — в том, что я сам не раз давал интервью, и мне часто приходилось иметь дело с очень напористыми журналистами. При этом я обратил внимание, что в этих интервью мне не удается как следует высказать то, что я хочу сказать. Довольно быстро учишься уходить в оборону и давать шаблонные ответы, чтобы твои слова не вырывали из контекста. Поэтому свои интервью с другими людьми я хотел построить иначе. И хотя это было по-своему непросто, думаю, кое-что нам действительно удалось. Нам удалось показать очень интересных и важных людей с неожиданной стороны, поскольку тут им пришлось иметь дело не с обычным журналистом, а с человеком, находящимся под домашним арестом и пережившим политические проблемы, которые им близки.
Легко ли Вам это далось — сменить амплуа и самому брать интервью?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Гораздо труднее, чем я ожидал. Поначалу было очень трудно. Но, как в любом другом деле, со временем начинает получаться. Ограничения формата, ограничения по времени, камеры вокруг, люди, толпящиеся в тесном пространстве, где проходит интервью — все эти факторы очень влияют на ход беседы.
Например, когда у нас идет телемост по спутниковому каналу и у нас есть всего 45 минут, причем разговор идет через переводчика, это гораздо больше похоже на обычное интервью. А вот когда гость приходит лично и у нас есть целых три часа, это гораздо больше похоже на настоящий разговор. Так что теперь я лучше понимаю людей, которые брали интервью у меня. И я понимаю, как сильно мешают ограничения формата. Правда, формат — это не единственная проблема. Зачастую ограничения связаны с той организацией, которая стоит за данным СМИ.
Например, когда у нас идет телемост по спутниковому каналу и у нас есть всего 45 минут, причем разговор идет через переводчика, это гораздо больше похоже на обычное интервью. А вот когда гость приходит лично и у нас есть целых три часа, это гораздо больше похоже на настоящий разговор. Так что теперь я лучше понимаю людей, которые брали интервью у меня. И я понимаю, как сильно мешают ограничения формата. Правда, формат — это не единственная проблема. Зачастую ограничения связаны с той организацией, которая стоит за данным СМИ.
Как Вы познакомились с RT? И почему Вы выбрали именно RT для своего первого телепроекта?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Мы уже не первый год следим за тем, как RT освещает нападки на WikiLeaks, и в целом репортажи RT были довольно благожелательны по отношению к нам. Когда встал вопрос, какой международный канал выбрать в качестве партнера (мы искали канал, который вещал бы именно на весь мир, а не только в одной стране), то мы обращали внимание на то, насколько широко этот канал представлен в США. RT представлен в Америке лучше, чем «Аль-Джазира». Самые лучшие показатели были у BBC, но BBC относится к нам враждебно, поэтому мы не рассматривали BBC в качестве подходящего партнера.
RT стремится представлять альтернативную точку зрения на события, отличную от той, которую предлагает мейнстрим международного информационного вещания. Не является ли выбор RT в качестве платформы для Вашего проекта своего рода ответом мейнстримовским СМИ?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Да, это ответ — в том смысле, что многое из того, о чем мы стремимся рассказать, не представлено достоверно в мейнстриме. Конечно, есть множество мелких исключений из этого правила, но по большому счету из всех каналов, занимающихся международным вещанием, всерьез можно рассматривать только два: RT и «Аль-Джазиру». Все остальные каналы слишком поглощены своими национальными интересами, когда речь идет о WikiLeaks. Конечно, если бы WikiLeaks опубликовал много материалов о России, возможно, ситуация была бы другой. Но на данный момент ситуация такова, что у нас сильный конфликт с Западом — хотя, на самом деле, мы публиковали материалы из разных стран. Так что партнерство с RT напрашивалось само собой. Конечно, то же самое можно сказать и об «Аль-Джазире», но, как я уже говорил, RT шире представлен в Америке.
Ваша программа начнет выходить на RT. Но не поступают ли к Вам предложения от других телеканалов? Не хочет ли кто-нибудь еще купить права на показ Вашей передачи?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Да, мы получаем предложения от других каналов и предоставляем сублицензии на эту передачу некоторым национальным телекомпаниям. RT — это наш международный канал. Под «международными» я понимаю такие каналы, как CNN, «Аль-Джазира» и BBC.
Раньше Вы тесно сотрудничали с так называемым мейнстримом информационного вещания. Какие выводы Вы для себя сделали по итогам этого сотрудничества?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Любой организации, как только она становится достаточно большой и влиятельной, приходится идти на политические компромиссы. Медийные организации по определению вовлечены в политику, поэтому редакторам и издателям СМИ приходится садиться за стол переговоров с группами влияния, и они начинают подпадать под власть этих групп влияния. В процессе работы со СМИ, когда мы попробовали публиковать наши материалы, например, в Guardian, New York Times и BBC, мы обнаружили, что они постоянно занимаются самоцензурой, причем так, что это противоречит их заявленным ценностям. Не нашим ценностям, а их собственным заявленным ценностям. В некоторых случаях эта самоцензура даже нарушала условия наших договоров с этими организациями.
Вы сейчас упомянули несколько конкретных изданий и каналов. Какой реакции Вы ожидаете от международных СМИ, с некоторыми из которых у Вас уже и так напряженные отношения? Ожидаете ли Вы критики? Если да, то почему?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Конечно. С некоторыми организациями — например, с New York Times, — мы в принципе больше не сотрудничаем после того, что они сделали в 2010 году, хотя и продолжаем сотрудничать с отдельными журналистами из New York Times и других СМИ, с которыми у нас возникли конфликты. Я думаю, что они, конечно, будут нападать. Они всегда это делают, когда конкурирующее издание публикует сенсационный материал. Они всегда стремятся дискредитировать его.
Как Вы думаете, в каком виде будет подаваться эта критика?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Первое, что напрашивается: Джулиан Ассанж, вражеский агент, предатель, снюхался с Кремлем и теперь берет интервью у ужасных радикалов со всего света. Но это, мне кажется, довольно банальные нападки с переходом на личности. Достаточно просто посмотреть на то, как делается передача: ее делаем мы, редакционный контроль полностью в наших руках.
Мы полагаем, что у каждого СМИ есть своя позиция, свой угол зрения. RT — это голос России, поэтому он смотрит на происходящее через призму российских интересов. BBC — это голос британского правительства. «Голос Америки» — это голос американского правительства. Столкновение разных голосов в итоге позволяет найти истину о мире в целом. Наша проблема на данный момент заключается в том, что из-за недавней публикации о США у нас есть юридический конфликт с минюстом США.
Так что это естественно: чтобы иметь возможность говорить о том, каким мы видим мир и разных интересных людей в мире, нам нужно сотрудничать с организациями, которые реально способны донести наше мнение до людей. К сожалению, большинство крупных телекомпаний в США не способны всерьез критиковать Америку за то, что она злоупотребляет своей военной мощью.
Когда Вы работали над программой для RT, ограничивала ли Вас политика редакции?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Совершенно не ограничивала. Программу снимали мы, независимо – с помощью британской компании, а для международного показа мы выбрали RT. Ни на каком этапе редакция RT нас не контролировала, не могла контролировать.
Мы полагаем, что у каждого СМИ есть своя позиция, свой угол зрения. RT — это голос России, поэтому он смотрит на происходящее через призму российских интересов. BBC — это голос британского правительства. «Голос Америки» — это голос американского правительства. Столкновение разных голосов в итоге позволяет найти истину о мире в целом. Наша проблема на данный момент заключается в том, что из-за недавней публикации о США у нас есть юридический конфликт с минюстом США.
Так что это естественно: чтобы иметь возможность говорить о том, каким мы видим мир и разных интересных людей в мире, нам нужно сотрудничать с организациями, которые реально способны донести наше мнение до людей. К сожалению, большинство крупных телекомпаний в США не способны всерьез критиковать Америку за то, что она злоупотребляет своей военной мощью.
Когда Вы работали над программой для RT, ограничивала ли Вас политика редакции?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Совершенно не ограничивала. Программу снимали мы, независимо – с помощью британской компании, а для международного показа мы выбрали RT. Ни на каком этапе редакция RT нас не контролировала, не могла контролировать.
То есть канал сдержал свое слово?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Да, на все сто. Никакого вмешательства не было.
Каковы были Ваши критерии при подборе гостей для передачи?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Самый главный критерий — чтобы они пришли на передачу. И это весьма интересно, поскольку довольно многих гостей нам заполучить не удалось. Давайте поговорим об этой, скажем так, скрытой цензуре. Мы продолжаем работать над этим, но вот, к примеру, Ай Вэйвэй - он сейчас сидит в Китае под домашним арестом. По его мнению, в силу политических обстоятельств ему сейчас очень нежелательно общаться со СМИ. Или Ходорковский, который сидит в российской тюрьме. Бывший олигарх-миллиардер, который теперь находится в заключении. Мы хотели бы с ним поговорить, но не можем, поскольку он в тюрьме. Или, например, у нас есть выход на людей, которые занимают важные посты в гигантских американских корпорациях, но некоторые из них говорят: «Нет, с американским правительством лучше не связываться. Да, я был бы рад вам помочь. Я бы с удовольствием поучаствовал в передаче. Но это слишком опасно в политическом плане». Тогда мы обращаемся к другой категории людей, и вот уже среди них большинство согласились поучаствовать. Это люди, которым обычно не дают публично высказываться.
Как Вы считаете, мог бы кто-то из гостей Вашей программы появиться в эфире обычного, мейнстримовского канала?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Кто-то — да, кто-то — нет. Кто-то уже появлялся, но многие еще никогда не выступали на телевидении. Но можно с уверенностью сказать: большую часть того, что они рассказали мне, они не смогли бы рассказать на мейнстримовских каналах. Причем дело не только в самоцензуре этих каналов, а еще и в том, как я беседую с гостем.
Как человек, который сам очень много раз давал интервью, я понимаю все изъяны этого формата. Поэтому я хотел построить программу так, чтобы мы поглубже рассмотрели те ситуации, в которых оказывались мои гости. Вот почему я помогаю им рассказать об их ситуациях с их собственной точки зрения, а не просто вытянуть из них какие-то удачные реплики для эфира.
Когда они говорят со мной, они понимают, что я не просто ведущий, не просто журналист, а человек, который прошел через очень сложную и опасную политическую ситуацию. Так что в каком-то смысле они могут общаться со мной на равных, потому что они понимают, что я понимаю их.
Например, большинству гостей моей передачи доводилось сидеть в тюрьме. Я тоже побывал в тюрьме. Так что у нас тут же возникает некое взаимопонимание, которого нет при обычном интервью.
А Вы не хотели бы пригласить на передачу кого-то из российской политической оппозиции? Если да, то кого?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Да, мы приглашали довольно многих представителей российской оппозиции. Но тут в ситуацию вмешались выборы в России: трудно было заранее что-то планировать. Посмотрим, может быть, кто-то еще и приедет к нам. Мы разослали приглашения практически всем видным оппозиционерам. Представителей российских властей мы тоже пригласили — чтобы был какой-то баланс.
Собираетесь ли Вы использовать какие-то новые материалы WikiLeaks для этого проекта?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: На самом деле, да, мы использовали кое-что, когда готовили вопросы для некоторых гостей. Но в целом задача нашей программы не в том, чтобы обнародовать новые материалы WikiLeaks, хотя для некоторых гостей информация, которой мы располагаем, представляет большой интерес.
А кто-нибудь из Ваших гостей имеет прямое отношение к материалам WikiLeaks?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Да. Почти все наши гости так или иначе фигурируют в этих материалах.
Сильно ли ограничение Вашей свободы передвижения мешало в работе над программой?
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Ограничение свободы передвижения — это как раз то, что привело к появлению этой программы. На данный момент я уже более 460 дней нахожусь под арестом без предъявления обвинения. А я привык ездить по миру, бывать в тех странах, где политическая жизнь наиболее динамична, где мы могли бы быть наиболее полезны. Поэтому здесь, в британской глубинке, в этих условиях, честно говоря, чувствуешь себя довольно-таки одиноко. Так что все это началось как попытка пригласить кого-то сюда, чтобы мы могли разобраться, что же на самом деле происходит в мире. Потому что для работы WikiLeaks это необходимо.
Джулиан Ассанж, спасибо Вам большое.
ДЖУЛИАН АССАНЖ: Спасибо вам.
В нашем паблике в VK самые свежие статьи и сюжеты зарубежных СМИ
Сегодня в СМИ
