Три года прошло с момента переноса «Бронзового солдата» из центра Таллина на военное кладбище. Этот эпизод расколол эстонское общество и негативным образом сказался на экономике страны.
Для эстоноземельцев весна 2007 стала своеобразным водоразделом, о котором говорят: до апреля и после апреля. Общество, которое готово было в едином порыве строить новую Эстонию, внезапно разделилось на своих и чужих, причем не на фоне обид и непонимания, а силового усмирения, Д-терминала и глубокого морального унижения.
Прошло три года. Экономический кризис и безработица поставили многих на грань выживания, но это отнюдь не стало поводом не задаваться вопросом: «зачем?» и «ради чего?» - касательно апрельских событий.
АЛЕКСЕЙ СЕМЕНОВ, правозащитник: Я не скажу, что враждебность увеличилась, это вряд ли. А вот что увеличилось больше, так это взаимное непонимание, и, если уж на то пошло, - отчужденность. Русские все меньше и меньше интересуются тем, что, на самом деле, происходит в эстонском обществе. И как бы, вот, сказать, для них все эстонцы стали на одно лицо. Это очень плохо, потому что, на самом деле, это далеко не так.
А что касается эстонцев, то обыватель эстонский, выразивший такую бурную поддержку всему, что делал Ансип, и делало правительство и власти во время этой «бронзовой ночи», видимо, не оценил последствия достаточно, может быть. И теперь только потихонечку-потихонечку начинает что-то понимать. Но очень медленно. И кроме того у меня такое ощущение, вот, что возник первый раз после восстановления независимости, возник такой раскол внутри эстонского общества. То есть все, большая часть, во всяком случае, интеллектуалов, интеллигентов, профессоров и т.д. пришла в ужас от происходящего.
Правительство ни в апреле 2007, ни позднее не признало решение о переносе памятника в обстановке накалившихся страстей неправильным. Хотя на это указывали многие эстонские интеллектуалы, и, возможно, такой шаг мог бы снять напряженность между двумя общинами.
Позднее всплыла некая теория происков российских спецслужб и общего нагнетания напряженности, что якобы и вынудило правительство прибегнуть к столь радикальным шагам: перенести памятник под покровом ночи - а это вызвало волну уличных беспорядков, в которых участвовали русскоязычные жители Эстонии.
РАЙВО ЯРВЕ, депутат Рийгикогу (Реформистская партия): Что касается переноса памятника, ведь, в принципе, он ведь мог быть переправлен туда уже вначале, как Эстония освободилась. Этого не делала, потому что никто там никаких демонстраций не делал. Приходили 9 мая и так далее, и так далее. Вдруг внезапно - я бы сказал так - в последние два года стали эскалироваться события. И вот возник такой момент, где, скажем, все-таки большинство населения смотрит в сторону правительства. Неужели вы не можете что-нибудь сделать, чтобы вот этот экстремизм не процветал? Или же вы действительно, так сказать, имеете какие инструменты или нет? То есть это было все-таки - я бы так сказал - желание большинства.
Реакция России последовала незамедлительно: транзит, который давал работу людям и доходы в казну, стал усыхать, количество российских туристов резко уменьшилось и перспективные экономические проекты оказались задвинутыми в дальний угол. И несмотря на заявления премьер-министра о том, что транзит - это не очень-то и важно, в условиях грянувшего затем экономического кризиса это был весьма ощутимый удар.
ЭДУАРД ТИНН, независимый политолог: Ведь не тайна, что Россия после этого не хотела вообще с нами иметь дела. И прежде всего пострадал эстонский бизнес. И очень сильно пострадал. И я сказал бы, что исправить ситуацию, которую мы ощущаем по сей день, могут только улучшение отношений между нашими государствами: между Эстонией и между Россией. Потому что не надо надеяться на то, что у нас внутри как-то ситуация улучшится, и меньше будет раскола. И что наше русское население будет какими-то Павликами Морозовыми относительно России. Такого не будет.
В результате апрельского кризиса, по меткому и образному замечанию одного социолога, Эстония получила свое Косово поле.
Праздник 9 мая теперь объединяет русских, как ничто иное. Но ценой такого объединения стал раскол общества, и по прошествии трех лет она видится крайне высокой.
Наталия Маллеус, Вячеслав Скалецкий – Первый балтийский канал
Дата выхода в эфир 26 апреля 2010 года.
