Foreign Policy: в Ливии Москва стремится к «психологической победе» над США
Россия играет всё более заметную роль в ливийском конфликте, пишет Foreign Policy. При этом страна пытается не столько усилить одну из враждующих сторон, сколько стать посредником на мирных переговорах. Таким образом она надеется доказать, что в отличие от США может добиться устойчивых политических результатов за границей без военных вторжений, считает издание.
Reuters
Ливия, раздираемая нестабильностью и насилием с 2011 года, вновь выходит на передний план как «горячая геополитическая точка», пишет Foreign Policy. И, по словам издания, у западных наблюдателей наибольшее опасение вызывает всевозрастающая роль Москвы в этой ближневосточной стране.
На первый взгляд, Россия играет в Ливии ту же партию, что и в Сирии. Кремль вновь пытается консолидировать власть пророссийского регионального «автократа» и упрочить российское влияние в регионе.
В этом случае речь идёт о ливийском генерале Халифе Хафтаре, который уже неоднократно посещал Москву. Он, подобно сирийскому президенту Башару Асаду, не раз называл своих противников «террористами», а себя выставлял главным борцом с исламистами.
Однако в этот раз Россия не собирается «бомбить Ливию до тех пор, пока она не подчинится и не примет «человека Москвы» в качестве своего лидера». Наоборот, её планы, хотя и направлены на защиту собственных интересов, рассчитаны на более открытое сотрудничество с международным сообществом, утверждает Foreign Policy.
Несомненно, подчёркивает издание, российские власти «вкладываются» в Хафтара, не ограничиваясь лишь добрыми словами и совместными фотосессиями. К примеру, Москва отправила российских специалистов, чтобы они переоборудовали и обновили военную технику вооружённых сил Ливии, которая в основном представлена советскими образцами.
Москва рассчитывает, что в итоге генерал будет обладать достаточной политической властью, чтобы предоставить ей «почётное место» при заключении экономических соглашений. В результате российские власти смогут покрыть миллиардные финансовые потери, понесённые из-за свержения Муаммара Каддафи.
Во-вторых, Россия надеется, что Хафтар поможет ей укрепиться на Средиземном море, а значит расширить своё влияние на Ближнем Востоке и в Северной Африке. И в-третьих, Москва стремится получить политические дивиденды за способность урегулировать региональные кризисы.
Однако, отмечает издание, Москва будет «серьёзно рисковать», если решит делать ставку исключительно на Хафтара, «чьи способности сосредоточить всю власть в стране в своих руках вызывают большие сомнения». И эта неуверенность в его военном превосходстве угрожает российским интересам в Ливии, особенно долгосрочным договорённостям.
Поэтому Россия решила «подстраховаться». Вместо того чтобы поддерживать одного Хафтара, она контактирует и с его оппонентом — Правительством национального единства. Кроме того, несмотря на партнёрство с генералом, Москва продолжает формально приветствовать миротворческие инициативы ООН в Ливии.
По мнению Foreign Policy, существует свидетельство, что конечная цель Москвы — стать «посредником между соперничающими сторонами в Ливии, а не добиться полной победы Хафтара». В мае Кремль помог провести ключевую встречу между генералом и премьером Правительства национального единства Фаизом Сараджем. Это были первые подобные переговоры за 16 месяцев.
Издание убеждено, что Россия получит бóльшую выгоду от коалиционного правительства в Ливии с Хафтаром во главе вооружённых сил, чем от правительства, полностью подконтрольного генералу. Ведь только политическое примирение воюющих сторон гарантирует сохранность долгосрочных инвестиций и создание российских военных объектов в регионе.
При этом нельзя сказать, что российское участие в ливийском кризисе приходится всем по душе. Особенно «большую насторожённость» деятельность Москвы вызывает у Соединённых Штатов. Но Дональд Трамп исключил возможность своей страны наращивать или сохранять военное присутствие в Ливии, ограничив Вашингтон в его способности влиять на ситуацию. «В отсутствие США другие иностранные правительства неизбежно заполнят этот вакуум и будут стремиться заключить собственное перемирие», — рассуждает Foreign Policy.
Россия сигнализировала, что её интересует ливийский конфликт. Она выразила желание найти решение с привлечением международного сообщества, и продемонстрировала готовность инвестировать финансовые и военные ресурсы. Весьма вероятно, её миротворческие усилия найдут поддержку не только в региональных странах, но и в ЕС, «которому отчаянно нужно снизить приток беженцев из Средиземноморья».
«В конечном счёте, главная прибыль, которую Россия стремится получить от инвестиций в Ливию, вовсе не база и не договоры. Это возможность подтвердить центральный момент её риторики, с которой она обращалась к миру и собственным гражданам: то, что Соединённые Штаты ломают, Россия может починить», — подчёркивает издание.
Российские власти регулярно напоминают о том, что Ливия «погрузилась в хаос» после вторжения НАТО в 2011 году. Путин критиковал этот шаг альянса, приводя его в качестве яркого примера нестабильности, к которой приводят возглавляемые американцами военные вмешательства.
«Если ливийская авантюра Путина окупится, то Россия докажет, что она может добиться устойчивых политических результатов за рубежом без дорогостоящих наземных вторжений или разрушительных бомбёжек. Подобная психологическая победа может стать самой ценной наградой», — заключает Foreign Policy.
Публикуем в Twitter актуальные зарубежные статьи, выбранные редакцией ИноТВ
Сегодня в СМИ
