Хотя история в России по-прежнему остаётся «чувствительным» вопросом, многие потомки белых эмигрантов начинают возвращаться в страну и открывают там успешный бизнес. Не все из них говорят по-русски, однако они сохранили эмоциональные связи с Россией и разделяют её нынешние ценности, пишет Paris Match. В то же время они не спешат пока оформлять российское гражданство, отмечается в статье.
Материал представлен в пересказе ИноТВ
Спустя столетие после революции 1917 года потомки российских аристократов и белых офицеров, вынужденных эмигрировать на Запад, могут осуществить, наконец, мечту своих предков и вернуться в Россию. Многие из них уже не говорят по-русски, и мало кому удавалось раньше хоть раз побывать на земле предков. Однако спустя век после революции это меньшинство на Западе, ставшее «пророссийским», вновь возвращается к своим корням, пишет Paris Match. Сейчас они снова могут жить и работать в России, которая «перестала быть советской» и теперь «совместима с их ценностями», говорится в статье.
Они до сих пор носят всем известные фамилии — Толстые, Романовы, Апраксины… Всех их выгнала из России революция 1917 года, и в эмиграции многим пришлось нелегко: эти хорошо образованные, но оставшиеся без денег люди, лишившись почти всего после прихода к власти большевиков, были вынуждены становиться таксистами и рабочими. Однако сейчас потомки российских эмигрантов открывают для себя в России новые возможности, сообщает Paris Match. Например, Даниил Толстой, который родился в Швеции, сейчас занимается в России масштабным проектом «экологического» сельского хозяйства. «Здесь чернозём, один из лучших в стране. И идеальный климат: достаточно дождей и тёплое лето. Нужно только не зевать, потому что весна проходит очень быстро», — рассказал он в интервью французскому корреспонденту.
По словам правнука легендарного российского писателя Льва Толстого, возвращение в Россию было сопряжено для него с сильными эмоциями, однако мысль заняться сельским хозяйством пришла ему на семейной встрече «при виде заброшенных бескрайних полей» и объясняется в первую очередь экономическими соображениями: «Стандарты низкие, но потенциал просто огромен. Россия умеет быстро навёрстывать отставание, если этого захочет». Агропром — приоритетное направление для правительства Путина, и чтобы воспользоваться этим, потомок Толстого купил 500 коров и 7 тысяч гектаров земли, говорится в статье. Он планирует выращивать зерновые и наладить выпуск хлеба, сыра и колбасы. Даниил также рассчитывает на субсидии правительства, которые «будет легче получить благодаря известной фамилии и связям», отмечает Paris Match.
Ростислав Ордовский-Танаевский, ещё один потомок белых эмигрантов, уже успел сколотить себе «в новой России» целое состояние. Его прадед был губернатором Тобольска, куда окружение последнего царя отправили в 1917 году до убийства в Екатеринбурге. После революции его семья уехала из России сначала в Югославию, а затем перебралась в Венесуэлу, чтобы «быть как можно дальше от Сталина», рассказал Ордовский-Танаевский. И хотя сам бизнесмен живёт сейчас между Лондоном и Москвой, о своём российском наследии и предках он говорит «с пылом и гордостью», отмечается в статье. В 1984 году Ордовский-Танаевский работал на компанию Kodak, и когда его пригласили на кинофестиваль в Москву, то его поразило, что в этом городе было так трудно найти нормальное место, чтобы поесть: «На некоторых ресторанах висела абсурдная табличка «Закрыто на обед», и приходилось требовать, чтобы вас обслужили. Просто немыслимо!»
Несколько лет спустя он обосновался в российской столице и начал развивать сети быстрого питания: испанская, швейцарская и итальянская кухня пользовались огромным успехом на фоне «открытия» стран бывшего коммунистического блока. «Тогда царила анархия. Все, что не было запрещено, было разрешено. Законы по ведению бизнеса иностранцами сводились всего к трём страницам», — с улыбкой рассказал бизнесмен. Сегодня ему принадлежит примерно 200 ресторанов. Он также является активным членом «белого» сообщества и каждый год организует приёмы с участием представителей разных волн эмиграции, говорится в статье. «Нас, белых, воспитывали с зачастую идеализированным представлением о России. Дома первый тост всегда был за Россию, и существовало совершенно наивное убеждение в том, что однажды мы вернёмся, чтобы освободить страну», — пояснил Ордовский-Танаевский в интервью Paris Match.
Швейцарский бизнесмен и меценат Кристофер Муравьёв-Апостол также говорит об «эмоциональной связи» с Россией, которая подтолкнула его 15 лет назад отреставрировать дворец своих предков XVIII века и превратить его в выставочный центр при поддержке бывшего мэра Москвы Юрия Лужкова. Он также заручился поддержкой СМИ, оценивших его историю, сообщает Paris Match. Муравьёв-Апостол, предки которого когда-то участвовали в восстании декабристов, родился в Бразилии. После захвата власти большевиками его семья уехала сначала во Францию, а затем в Женеву, поэтому он также свободно владеет французским и английским языками. В 1991 году его отца пригласили вновь посетить Россию: «Они хотели запустить процесс примирения, вернуть белых в страну. Разумеется, отец боялся ехать, но в то же время он был исполнен энтузиазма», — рассказывает Муравьёв-Апостол. Сам он в то время работал с финансами развивающихся стран, однако не устоял перед «очарованием России» и решил изменить свою карьеру, чтобы можно было чаще туда возвращаться: «Я вырос в Бразилии, где почти не видно наследия прошлого. Поэтому здесь я был зачарован такой привязанностью к истории».
На тот момент бывший московский дворец семьи, который в советские времена стал Музеем декабристов, окончательно пришёл в упадок: зарплату сотрудникам давно не платили, и на здание уже нацелились банки и казино. Муравьёв-Апостол был вынужден принять срочные меры, и его проект был поддержан — отчасти благодаря тому, что его фамилия до сих пор вызывает в умах россиян «романтический образ» декабристов, говорится в статье. Кроме того, это позволило сохранить дворец, который по-прежнему остался в собственности Москвы, открытым для широкой публики. Но пока он смог договориться с властями об аренде только на 49 лет, хотя планировал заключить бессрочный договор: «Все это немного странно. Истории белых зачастую мрачны и пронизаны ностальгией. Я же вернулся к корням через прекрасное приключение. В этом есть нечто романтическое», — отметил Муравьёв-Апостол в интервью Paris Match.
Английский потомок белых эмигрантов Дэвид Хендерсон-Стюарт тоже с головой ушёл в «романтический» бизнес, занявшись перезапуском знаменитого бренда советских часов «Ракета». В 2010 году он выкупил Петродворцовый часовой завод, основанный Петром I в 1721 году и позднее национализированный. Это госпредприятие выпускало знаменитые советские часы, в том числе и в честь советского космонавта Юрия Гагарина. Однако после кризиса 1990-х годов завод пришёл в запустение, и решение купить его было довольно рискованным: «В 2010 году все говорили нам, что это безумие. «Сделано в России» больше не казалось никому привлекательным. Люди хотели носить швейцарские часы. Местные никогда бы ничего подобного не сделали. Для нас же все было иначе. Проект касался нас. Мы — русские в том плане, что патриоты, но у нас есть французское чувство престижа и бренда», — рассказал Хендерсон-Стюарт в беседе с корреспондентом Paris Match.
Тем не менее, Дэвид и его деловой партнёр из Франции Жак фон Полье, также имеющий русские корни, убеждены в правильности своего шага. Им уже удалось добиться поддержки от таких знаменитостей, как манекенщица Наталья Водянова (которая подарила своё имя одной из моделей часов), сербский режиссёр Эмир Кустурица, звёзды Большого театра, а также потомок последнего царя князь Ростислав Романов, который живёт сейчас между Великобританией и Россией и состоит в совете директоров предприятия, сообщается в статье. Однако как потомки российских аристократов могут поддерживать «советский» бренд? «Мы отталкиваемся от чистой эстетики русского авангарда. Это художественное направление покорило мир куда больше, чем идеи большевизма. В то же время мы отказываемся распространять ностальгию по СССР. Мы убрали из часов политическую символику: Ленина, серп и молот», — рассказывает Жак фон Полье в дизайнерской студии в самом центре Москвы. Он явно обожает свою работу, о чем свидетельствует его футболка с логотипом «Ракеты», пишет Paris Match.
Но история в России по-прежнему остаётся «чувствительным» вопросом, и белых эмигрантов часто воспринимают, как «чужаков», которые бежали из страны в самое страшное для неё время. «В течение 70 лет коммунизма гражданская война была запретной темой. Войска белых считали предателями. И характер книг по истории мало изменился», — сокрушается Дэвид Хендерсон-Стюарт. Вместе с женой Ксенией Ягелло, дочерью священника из православного Собора Александра Невского в Париже, они усердно боролись за открытие выставки о Белой армии, которая в итоге прошла в Новоспасском монастыре, где покоятся останки династии Романовых. Дома у них часто собираются другие потомки эмигрантов, дети играют на балалайке и домре, а взрослые исполняют военные гимны и церковные песнопения, говорится в статье. «Музыка — это столп эмиграции, она позволяет сохранить язык», — считает Ксения. По её словам, она «обожает» Россию и решила жить здесь, чтобы обеспечить детям российское образование: «Тут они получают открытое, намного более творческое и серьёзное образование. Тем не менее, идиллией все тоже не назвать. Иногда бывает непросто».
И хотя потомки белых эмигрантов не обрели «потерянный рай» своих предков, они поддерживают ценности, которые культивируют власти в современной России: религию и патриотизм. «Путин — настоящий православный. Он ходит в церковь, и белые ценят это. Кроме того, он поднял страну, вернул ей место в мире, пусть даже его авторитарные шаги и могут не нравиться», — заявил Ростислав Ордовский-Танаевский, озвучивший мнение местной «общины» потомков эмигрантов. Новые хозяева «Ракеты» придерживаются похожего мнения: «С появлением Путина люди вновь обрели гордость, и наши часы — шаг в этом направлении. Нынешняя политическая обстановка с подъёмом патриотизма, безусловно, играет нам на руку». Они даже выпустили специальные часы под названием «Крым 2014» в честь «объединения» Крыма с Россией, отмечает Paris Match.
В то же время лишь немногие из потомков эмигрантов приняли российское гражданство, как официально предлагал им президент Путин, и большинство из них постоянно возвращается туда, где они родились. «Я — француз, Франция дала нам все, когда мы приехали», — признаётся один из них. Другие говорят про социальные преимущества отсутствия российского гражданства, а также про административные сложности, связанные с его получением: «Там столько писанины… И никаких льгот!» Кроме того, они до сих пор сомневаются, можно ли до конца «доверять» российскому правительству, говорится в статье. Нет полной ясности и с тем, как пройдут памятные мероприятия в честь революции 1917 года: этот вопрос остаётся сложным для многих, хотя Путин и говорит, что хотел бы «примирения». Однако «Ракета» уже предложила к памятной дате новую модель, автором которой стал князь Ростислав Романов: это «чёрные часы с циферблатом, через который течёт капля крови», заключает Paris Match.
Фото: Wikimedia
