Президент Владимир Путин активно меняет российскую политическую систему, пишет Stratfor. По мнению аналитиков организации, так российский лидер реагирует на серьезные перемены экономического и демографического характера, которые происходят в стране.
Демографические проблемы «Политбюро 2.0»
Аналитики компании Stratfor продолжают цикл материалов под общим названием «Россия после Путина». Во второй статье серии обозреватель организации раскрывает экономические и демографические проблемы России, которые побудили Владимира Путина перестроить вертикаль власти, превратив ее в «Политбюро 2.0».
YURI KADOBNOV / AFP
По оценкам экспертов, население России, составляющее на данный момент 143 миллиона человек, к 2030 году сократится почти на 10%, пишет автор статьи. И это сокращение коснется в основном «этнических русских», тогда как мусульманское население (как «внутреннее, так и приезжее») растет и его доля в демографическом составе России составит к тому же 2030 году от 16 до 20% (в зависимости от того, учитывать ли нелегальных мигрантов).
Увеличение числа мусульман в стране породило реакцию в виде «усиления ультранационализма в обществе», отмечает обозреватель Stratfor. В течение последних трех лет в России прошло множество акций протеста, участники которых требовали «реформировать миграционное законодательство и приостановить субсидирование мусульманских республик Северного Кавказа». На таком фоне наблюдается также рост «ультраправославных настроений»: определенные объединения, созданные по религиозному признаку, пытаются встроиться в правоохранительную систему России.
Кроме того, сокращение русского населения ударило и по армии: «Москве пришлось убавить свои амбиции по численности армии с миллиона до 800 тысяч человек», а также задуматься над тем, «стоит ли интегрировать мусульман в армию, и как это сделать», пишет автор статьи.
Другой важной переменой стало взросление «поколения, родившегося после распада СССР», доля которого в населении страны составляет 21%, считает аналитик Stratfor. Представители этого поколения «не видели мира периода холодной войны, в котором доминировали Россия и США», и росли «в стабильной и относительно сильной путинской России», не помня «хаоса ельцинской эпохи». Благодаря распространению интернета в России (на данный момент всемирной сетью пользуются около 50% россиян, тогда как в 2006 году этот показатель не превышал 10%), у них появилась возможность многое узнать о внешнем мире.
В результате таких социальных сдвигов, «политический дискурс стал в России гораздо более разнообразным», что серьезно озадачило власти, пишет Stratfor. Антимусульманские настроения, взросление постсоветского поколения и расширение политического кругозора у населения в итоге вылились в «крупные антиправительственные протесты», которые прошли в стране в 2011 и 2012 годах.
«Протесты, очевидно, застали Кремль врасплох», - пишет автор статьи. В итоге власти «инициировали ряд мер, чтобы скорректировать государственную политику, понизив в должности или уволив несколько ключевых членов правительства, а затем обрушились на протестующих». В целом, ситуация заставила Кремль «пересмотреть свою стратегию по сохранению контроля».
Однако, помимо демографических изменений, Россию коснулись и изменения экономические, которые серьезно повлияли на стабильность страны, пишет обозреватель Stratfor.
Основным сектором российской экономики является энергетика, и Москва использует экспорт энергоресурсов в другие страны в качестве инструмента влияния, отмечает аналитик. Именно благодаря высоким ценам на ресурсы в начале XXIвека Кремлю «удалось получить достаточно денег для реализации своих планов», что позволило Путину консолидировать и усилить страну.
Однако, когда цены на энергоресурсы падают, Кремль «теряет доходы и львиную долю своего влияния на Западе», пишет автор анализа. Так и произошло в 2009 году, когда в результате финансового кризиса цены на нефть упали ниже отметки в 60 долларов за баррель: состояние российской экономики «резко ухудшилось», ВВП упал на 8% и «финансы Кремля были спасены лишь благодаря тому, что правительство использовало свои крупные резервные фонды».
Российский бюджет запланирован при средней прогнозируемой цене на нефть 90 долларов за баррель, напоминает Stratfor. Таким образом, «Кремль решил поставить будущую стабильность страны на этот прогноз».
Другим фактором нестабильности является рынок сбыта российского газа – пока не ясно, останется ли Европа его основным потребителем, пишет Stratfor. Многие европейские страны, уставшие от «политических манипуляций Москвы», стали диверсифицировать источники импорта голубого топлива, в частности, создавая терминалы для ввоза сжиженного газа. Кроме того, позиции России как крупнейшего экспортера угрожает и развитие технологии добычи сланцевых углеводородов. Из-за этого Москве приходится «идти навстречу клиентам» в Европе, а также искать новых потребителей в Азии (что исторически, как правило, не удавалось).
Эти и другие проблемы несут в себе угрозу для энергетического сектора, что, в свою очередь, «представляет опасность для стабильности страны и ее правительства», считают аналитики Stratfor. Для того чтобы свести эти риски к минимуму, стране необходимо «провести либерализацию энергетического сектора, положив конец монополии «Газпрома»», а также «продолжить свой курс на улучшение отношений с клиентами». Подобные перемены требуют, в свою очередь, изменения стратегии Кремля, что создает брожение в политической элите.
На фоне экономических и демографических перемен, коснувшихся России, старая политическая система устарела и развалилась, пишет Stratfor. По мнению аналитиков центра, Путин перестраивает ее в соответствии с четырьмя главными принципами: во-первых, создать систему, в которой было бы проще осуществлять кадровые перестановки и отсутствовали бы незаменимые люди; во-вторых, расформировать «вертикаль», заменив ее на систему «коллективных секторов», каждый из которых отвечал бы за одну область и не мешал бы другим; в третьих, добавить в систему «нейтральных игроков», популярных у российского народа и близких ему; и, наконец, в-четвертых, создать метод, который позволил бы подняться наверх молодому поколению, формируя таким образом «принцип наследования».
Новая система уже получила в России прозвище «Политбюро 2.0», за сходство с советскими политбюро сталинской эпохи, отмечает автор. «Политбюро редко являлись формальными институтами. Это были скорее группы представителей элиты, пользующейся особым доверием Сталина и имеющей возможность принимать решения в выделенных им сферах», пишет он. Последнее же слово всегда было за Сталиным, который выступал в качестве руководителя группы.
Всего в «Политбюро 2.0» состоят 10 человек, включая Путина, пишет обозреватель Stratfor. Будучи скорее неформальной структурой, «Политбюро 2.0» не распределяет четкие роли между членами; они могут занимать тот или иной пост в зависимости от текущих задач.
В структуру входят лишь доверенные лица президента, которые «показали себя компетентными стратегами». Каждый из них отвечает за определенный сектор: «Игорь Сечин контролирует нефтяную промышленность, Сергей Шойгу – армию, а Сергей Иванов – секретные службы», пишет автор. Единственным исключением является Дмитрий Медведев – он «скорее является представителем группы реформаторов (таких, как Аркадий Дворкович, Игорь Шувалов и когда-то Алексей Кудрин), которые не обладают сами по себе достаточным авторитетом, но под шефством Медведева все же имеют определенный коллективный вес».
Энергетику контролируют Сечин, фигуры, лояльные Медведеву, а также Геннадий Тимченко (держатель акций второй газовой компании России «Новатэк»; также занимается нефтью и газом). Путин выступает в качестве руководителя этого триумвирата и регулирует принимаемые ими решения.
Особо из членов «Политбюро 2.0» выделяется мэр Москвы Сергей Собянин, считает автор статьи: он пытается «стать преемником Путина и старается сохранить нейтральные отношения со всеми группами».
В отличие от предыдущей «клановой системы», «Политбюро 2.0» не настолько статично и его члены ощущают давление со стороны потенциальных «сменщиков», пишет Stratfor : «под десятью членами «Политбюро» находятся несколько «актеров второго плана», которые пытаются подняться выше».
Благодаря существованию таких конкурентов члены «Политбюро» строго соблюдают указания Путина и выполняют свою работу компетентно – президент может заменить любого из них на нового человека. К примеру, по мнению автора, авторитет Медведева сейчас падает и его могут «заменить на Алексея Кудрина», либо на Владислава Суркова, «который когда-то был лидером «цивиликов», а теперь оказался в немилости у руководства».
Кроме того, в группу «актеров второго плана» могут попасть и другие российские граждане, которые проявляют себя талантливыми стратегами или технократами, отмечает аналитик Stratfor. Таким образом обеспечивается сменяемость группы, а также «воспитание нового поколения» руководителей.
В нашем паблике в VK самые свежие статьи и сюжеты зарубежных СМИ
Сегодня в СМИ
