Добро пожаловать на The Real News Network. С вами из Вашингтона Пол Джей. Мы переходим ко второй части нашего интервью с российским политэкономом Александром Бузгалиным. Он преподаёт политэкономию в Московском государственном университете. В данный момент он находится в Амхерсте (штат Массачусетс) и снова выходит с нами на связь из Научно-исследовательского института политэкономии.
Российский капитализм вобрал в себя худшее от СССР и Запада
Советский бюрократизм и злоупотребление административным ресурсом, активное привлечение мафиозных и клановых структур, экстенсивный, а не интенсивный характер роста - все эти характеристики, по мнению политэконома Александра Бузгалина, вобрал в себя нынешний российский капитализм. Во второй части своего интервью он рассказывает о причинах формирования такой системы в России.
Спасибо, что вновь нашли для нас время, Александр.
АЛЕКСАНДР БУЗГАЛИН, профессор кафедры политической экономии МГУ: Спасибо за приглашение, ещё раз спасибо. Очень рад вновь поговорить с вами, коллеги.
Как уже говорилось в первой части интервью, вы называете российский капитализм «капитализмом парка Юрского периода». По ходу нашего обсуждения вы продолжаете знакомить нас со своей презентацией в PowerPoint. Это необычный для нас формат, но нам интересно предоставить вам возможность разъяснить свою точку зрения. Если по ходу у меня появятся какие-либо вопросы, я их задам. Итак, вернёмся к «парку Юрского периода».
АЛЕКСАНДР БУЗГАЛИН: Да, вначале я сказал, что в России очень специфическая экономическая система. Рассмотрим существующие отношения в нынешней России, в нынешней российской системе при помощи классического политэкономического анализа. Я начну с очень краткой научной вводной части, а затем не так кратко, но, опять же, с научной точки зрения представлю основные идеи. Не думаю, что всегда можно показывать красивые картинки и объяснять сложные противоречия очень простыми словами, поэтому прошу простить меня, если эта глава будет несколько скучной.
Прежде всего, ряд экономистов (особенно мейнстримных) считают, что в России существует «нормальная» рыночная, или капиталистическая экономика, хотя и с некоторой национальной спецификой – но у каждой страны есть своя специфика, у Франции и у Великобритании, у Соединённых Штатов и у Канады, и в этом нет ничего необычного. Однако, если внимательно посмотреть на существующие у нас отношения (что я сделаю чуть позже), мы поймём: такое определение не отражает истинного положения дел в России.
Второй вариант: различные названия для нашего капитализма. Я использовал название «капитализм парка Юрского периода», проводя аналогию с могучими динозаврами. Но есть и другие названия: «кремлёвский капитализм», «бюрократический», «олигархический», «криминальный капитализм». В чём-то эти характеристики соответствуют нашей действительности, но заглянем в суть.
Кроме того, для нашей экономики подходит ещё одна важная характеристика – неоконченная трансформация. И во многом это так. Мы находимся между разными экономическими системами, и эта незаконченная трансформация создаёт множество специфических противоречий.
Есть ещё одна характеристика. Она мне близка, это мой личный взгляд, – я писал о ней в «Вопросах экономики» – и состоит она в том, что нам достались мутации позднего капитализма. Поздний капитализм может принимать различные формы, и речь может идти о мутациях этих форм, подобных мутациям человека, пережившего ядерную бомбардировку или что-то в этом роде. В России эти мутации стали результатом ужасного стечения обстоятельств, неадекватных реформ и ряда других предпосылок (о них я поговорю позже).
Итак, что мы имеем? Имеем мы капитализм, природа которого не до конца оформлена и противоречива. Это можно объяснить и противоречием между русской цивилизацией, её духовными особенностями и принципами капитализма, принципами либеральной капиталистической рыночной экономики. Существует два варианта. Первый – заявить, что русская душа для капитализма не подходит, следовательно нам нужен другой тип экономики. Но есть и другое объяснение: национальные особенности России не подходят капитализму, следовательно, нам нужен капитализм, а изменить нужно все национальные особенности России. Это большое сражение, которое обычно ведут так называемые западники и славянофилы и русофилы.
Если посмотреть на российский капитализм, на характеристики этого капитализма, необходимо вспомнить исторический контекст. И я настоятельно рекомендую тем, кто действительно интересуется этой проблемой, прочитать книгу Фреда Вира и Дэвида Котса, посвященную трансформациям России от времён Горбачёва до времён Путина. Это на самом деле очень важная книга, в ней много статистики и так далее.
Если обратиться к главным причинам, почему мы получили столь специфическую, я бы даже сказал, уникальную экономическую систему, для объяснения я воспользуюсь всего тремя главными, основными причинами.
Первая причина – наследие советского прошлого. До сих пор чувствуется влияние многих негативных элементов бюрократической авторитарной системы и диспропорциональности нашей экономики. В нашей экономике всё это сохраняется и играет важную роль.
Затем, в девяностые, у нас была так называемая «шоковая терапия». В России мы называем её и иначе – «шок без терапии»: шок мы испытали и до сих пор ждём, когда же будет терапия, когда же мы выздоровеем. Но, увы, со здоровьем у нас до сих пор неважно. «Шоковая терапия» была попыткой всего за несколько лет – по факту, за полтора года – провести полную приватизацию и за один день отпустить цены. Так и сделали, за один день. И потом решили, что для свободной рыночной экономики и частной собственности этого достаточно. Но это не так.
Комментируя свою академическую презентацию, проведу всего одну параллель. Плановую экономику часто сравнивают с поездками на городском метрополитене, а рыночную экономику – с поездками на личном автотранспорте. Всем понятно: чтобы появился личный автотранспорт, недостаточно устроить взрыв в метро. Необходимы дороги, необходима нормальная дорожная сеть, необходимы машины, необходимы водители, и людям необходимо дать денег, чтобы они эти машины купили. То же самое с рынком. На покупку приватизированных предприятий денег ни у кого не было. Опыта ни у кого не было. Не было никакой инфраструктуры. Не было институциональных предпосылок. В результате мы получили ужасные противоречия и, я могу даже сказать, ужасную катастрофу. В первой главе я сказал, что валовой национальный продукт упал на 50%.
Затем мы получили ещё одну, уже третью, предпосылку этого специфического «капитализма Юрского периода» в России. Появилась новая, современная система воспроизводства, основанная на добыче и экспорте сырья: нефти, газа, цветных металлов, стали. И это создаёт неэффективную модель экономического развития. Данный тип воспроизводства умножил противоречивые черты, доставшиеся от советского прошлого, умножил противоречивые черты, введённые «шоковой терапией».
Далее скажу, что очень важным фактором в нынешней ситуации является так называемая негативная конвергенция самых жутких черт советского прошлого и самых жутких черт капитализма.
У диссидента академика Сахарова и у многих других была мечта, что после падения Советского Союза – даже не падения, а трансформации и реформирования Советского Союза, – у нас будут лучшие черты советской системы: бесплатное образование, культура, фундаментальная наука, социальная справедливость – эти очень важные черты. А ещё энтузиазм… то есть не энтузиазм, а энергичность, соревновательность, свободный рынок, свобода индивидуальности, демократия, взятые от капитализма.
Вместо этого мы получили авторитарное бюрократическое управление, мы получили ужасные диспропорции от нашего советского прошлого, и при этом – примитивную конкуренцию, войны между полукапиталистическими-полуфеодальными кланами, разобщение людей, безработицу и ужасное социальное расслоение и социальные конфликты. Поэтому я говорю о мутации позднего капитализма в результате этой негативной конвергенции.
Какова схема распределения ресурсов в нашей экономике? Прежде чем об этом говорить, подчеркну: любую экономическую систему можно описать, во-первых, через способы распределения ресурсов (рыночное, плановое, какое-то иное, либо их сочетание). Во-вторых, имущественные взаимоотношения. В-третьих, социальные последствия. И, наконец, модель воспроизводства. Такую логику я преподаю на курсе компаративной экономики, прибегну к ней и для анализа экономики России.
Какова у нас схема распределения ресурсов? У нас по-прежнему есть элементы бюрократического планирования, которые трансформировались в теневое госуправление (не только в теневой рынок, но и теневое госуправление). Существуют дорыночные отношения, как в феодальном обществе. Существует очень странный рынок. И самая важная черта: местное корпоративное регулирование. Существуют огромные корпорации, эти динозавры, и у этих динозавров есть полномочия управлять, заставлять людей делать, что они хотят. И это ключевой вопрос нашей системы распределения ресурсов.
Это мутация рынка, соответствующего поздней капиталистической системе. И этот механизм корпоративного управления называется в экономической теории по-разному. В мейнстримной экономической теории это «рыночная власть» – очень абстрактная категория, в мейнстримной экономической теории слабо разработанная. В институциональной экономике Гэлбрейта это «спланированная система». В неоинстуциональном анализе это так называемая «сила ведения переговоров» – способность вести переговоры, давить на человека, с которым вы ведёте так называемые переговоры, с которым вы конкурируете. А в марксистской теории это теория полицентрического местного управления огромных монополистических корпоративных структур.
Перейдём к имущественным отношениям. Картинку с различными видами динозавров я поместил забавы ради, но если говорить серьёзно, анализируя корпорацию, мы увидим, что это, прежде всего, некая пародия на традиционные капиталистические корпорации конца… может, не конца, а середины XX века. Мы все ещё на 50 лет отстаём от современного капитализма, сетевого, высокотехнологичного и так далее.
Затем, внутри этой корпоративной группы у нас есть оставшийся с советских времён аппарат «патронажа», при котором верхушка элиты обладает огромнейшей административной силой. Затем, криминальная мафия, выступающая в качестве «крыши», очень важного элемента давления правящих сил в корпорациях. И, наконец, некоторые элементы феодального клана, с внутренней иерархией и личной зависимостью, при которых отчуждение и целесообразность диктуются неэкономическими соображениями. Это похоже не совсем на рабство, но что-то подобное, как в эпоху феодализма. И это, конечно, не феодализм в чистом виде, но некоторые его элементы у нас присутствуют.
И я хотел бы задать большой вопрос всем, кто меня смотрит и слушает. Давайте посмотрим: возможно, это всего лишь карикатура на западную корпорацию. В её штаб-квартире всё может быть честно и прекрасно, но если взять корпорацию в целом, со всеми её отделениями в различных государствах, с нищими работниками из стран третьего мира, она будет более-менее напоминать такого же динозавра, что и в России, только, быть может, выглядеть покрасивее.
Если же посмотреть на структуру этой кланово-корпоративной группы, отмечу, что на верхушке находятся высшие чиновники, тесно связанные с олигархами. Иногда этих олигархов наказывают, иногда – нет. Здесь вы видите фотографии различных людей, но самое главное – наверху стоит союз номенклатур олигархов и бюрократов.
За этим следует управление предприятиями, рабочими и гражданами. Итак, существует давление всех этих слоёв, включая лоббистов в госструктурах, включая криминальные «крыши», включая лоббистов в СМИ и так далее. Если мы попытаемся изучить каналы власти, то частично это будут акции, но это не главное, так как обычно рядовые держатели консолидируют лишь малое число акций, а большие консолидированные пакеты держит лишь небольшая часть инсайдеров от номенклатуры – и это главный элемент контроля. Кроме того, это административная власть, финансовый контроль, крайне важный для российской экономики, и интеграция с теневыми структурами.
Приведу только один пример. Для многих корпораций, производящих сырьё, существует одна типичная модель. Есть гигантская корпорация, добывающая огромное количество нефти или угля – или производящая сталь и так далее. Но затем эта корпорация продаёт все эти миллионы тонн сырья маленькой фирме, которая является всего лишь посредником. И эта маленькая фирма увеличивает цену вдвое и продаёт эти материалы.
Какова роль этой фирмы? Да очень простая. Её владелец – брат жены исполнительного директора или владельца 15% акций этой крупной корпорации. Он получает малую часть дивидендов от корпорации и огромную сумму от маленькой фирмы, которая стоит между корпорацией, производящей ресурсы, и потребителями этих ресурсов.
В такой ситуации у нас также есть различные формы дохода. Олигархи в нашей стране получают прибыль не только как нормальные, скажем так, капиталисты, нормальная буржуазия, но и получают особые виды ренты: инсайдерскую ренту, административную ренту. Потому что они делятся взятками с высшими государственными чиновниками. Они получают огромную долю природной ренты, которую должен получать российский народ, но которая на самом деле находится в руках госслужащих и олигархов или возвращается к ним. Они получают часть оплаты труда рабочих, потому что рабочая сила в нашей стране недооценена, ужасно недооценена. У них множество незаконных доходов, а также утилизация или… Не знаю, как вам это объяснить. Из советского прошлого тянется традиция использовать корпорацию для личной выгоды высокопоставленных чиновников. Если топ-менеджер хочет отдохнуть, корпорация оплатит из кармана рабочих его «обучение» на Багамах с проститутками. Если высокопоставленный чиновник хочет хорошо жить, корпорация оплатит ему жильё и банкеты, потому что они необходимы для продвижения корпорации. И так далее, и тому подобное. Вот почему у них так много незаконных доходов.
У нас есть квазисредний класс, который состоит по большей части не из профессоров, медицинских работников, докторов, учителей и так далее. Это небольшая часть людей в окружении этих олигархов или буржуазии, которая обслуживает этих жуликов XXI века.
К тому же, бо́льшая часть нашего населения до сих пор живёт в не очень хороших условиях. Спустя 20 лет после распада СССР их уровень жизни примерно такой же, как в советский период, причем не у всех, а, скажем, у среднего слоя. А что это значит? В 1991 году многие экономисты говорили, что советская система неэффективна, что она в глубоком кризисе. И что же мы получили? 50-процентный спад, рост из-за хороших цен на нефть и газ, и 20 лет спустя мы только надеемся, что в будущем вернёмся к уровню Советского Союза. То есть к неэффективной экономике, переживающей кризис. Хороший результат, правда?
Итак, описанный мною тип воспроизводства. Из-за силы кланово-корпоративных групп, паразитирующих на природных и социальных ресурсах нашей страны, рост или кризис нашей экономики имеет, разумеется, не интенсивный, а экстенсивный характер. В девяностые годы у нас были кризис и спад. В двухтысячные – рост из-за фантастической конъюнктуры на рынке нефти, газа и так далее. В 2008 году – снова спад на 8%. Такова ситуация. И эта ситуация может спровоцировать у людей реакцию, может спровоцировать взрыв.
Последние слайды – просто фотографии митингов: сто тысяч человек вышли протестовать против фальсификации результатов выборов. И заключительный кадр – фотография митинга против результатов президентских выборов на Пушкинской площади Москвы.
Итак, у будущей России есть выбор – и это последний слайд – быть марионеткой олигархов и других чужеродных сил или создавать новую Россию. И мы делаем всё возможное для создания новой России. Мы требуем солидарности – не денег, а настоящей солидарности, единой воли, единой информации, единых дебатов. Увы, мы изолированная периферия, и нам важно быть частью левого мейнстрима, демократического мейнстрима, оппозиционного мейнстрима. Так что давайте поддерживать связь. Могу даже дать адрес своей личной электронной почты. Он очень простой: Buzgalin@mail.ru.
Большое вам спасибо, Александр
АЛЕКСАНДР БУЗГАЛИН: Вам спасибо за приглашение. Для меня это большое удовольствие и честь.
Благодарим и наших зрителей за то, что были с нами на The Real News Network.
АЛЕКСАНДР БУЗГАЛИН, профессор кафедры политической экономии МГУ: Спасибо за приглашение, ещё раз спасибо. Очень рад вновь поговорить с вами, коллеги.
Как уже говорилось в первой части интервью, вы называете российский капитализм «капитализмом парка Юрского периода». По ходу нашего обсуждения вы продолжаете знакомить нас со своей презентацией в PowerPoint. Это необычный для нас формат, но нам интересно предоставить вам возможность разъяснить свою точку зрения. Если по ходу у меня появятся какие-либо вопросы, я их задам. Итак, вернёмся к «парку Юрского периода».
АЛЕКСАНДР БУЗГАЛИН: Да, вначале я сказал, что в России очень специфическая экономическая система. Рассмотрим существующие отношения в нынешней России, в нынешней российской системе при помощи классического политэкономического анализа. Я начну с очень краткой научной вводной части, а затем не так кратко, но, опять же, с научной точки зрения представлю основные идеи. Не думаю, что всегда можно показывать красивые картинки и объяснять сложные противоречия очень простыми словами, поэтому прошу простить меня, если эта глава будет несколько скучной.
Прежде всего, ряд экономистов (особенно мейнстримных) считают, что в России существует «нормальная» рыночная, или капиталистическая экономика, хотя и с некоторой национальной спецификой – но у каждой страны есть своя специфика, у Франции и у Великобритании, у Соединённых Штатов и у Канады, и в этом нет ничего необычного. Однако, если внимательно посмотреть на существующие у нас отношения (что я сделаю чуть позже), мы поймём: такое определение не отражает истинного положения дел в России.
Второй вариант: различные названия для нашего капитализма. Я использовал название «капитализм парка Юрского периода», проводя аналогию с могучими динозаврами. Но есть и другие названия: «кремлёвский капитализм», «бюрократический», «олигархический», «криминальный капитализм». В чём-то эти характеристики соответствуют нашей действительности, но заглянем в суть.
Кроме того, для нашей экономики подходит ещё одна важная характеристика – неоконченная трансформация. И во многом это так. Мы находимся между разными экономическими системами, и эта незаконченная трансформация создаёт множество специфических противоречий.
Есть ещё одна характеристика. Она мне близка, это мой личный взгляд, – я писал о ней в «Вопросах экономики» – и состоит она в том, что нам достались мутации позднего капитализма. Поздний капитализм может принимать различные формы, и речь может идти о мутациях этих форм, подобных мутациям человека, пережившего ядерную бомбардировку или что-то в этом роде. В России эти мутации стали результатом ужасного стечения обстоятельств, неадекватных реформ и ряда других предпосылок (о них я поговорю позже).
Итак, что мы имеем? Имеем мы капитализм, природа которого не до конца оформлена и противоречива. Это можно объяснить и противоречием между русской цивилизацией, её духовными особенностями и принципами капитализма, принципами либеральной капиталистической рыночной экономики. Существует два варианта. Первый – заявить, что русская душа для капитализма не подходит, следовательно нам нужен другой тип экономики. Но есть и другое объяснение: национальные особенности России не подходят капитализму, следовательно, нам нужен капитализм, а изменить нужно все национальные особенности России. Это большое сражение, которое обычно ведут так называемые западники и славянофилы и русофилы.
Если посмотреть на российский капитализм, на характеристики этого капитализма, необходимо вспомнить исторический контекст. И я настоятельно рекомендую тем, кто действительно интересуется этой проблемой, прочитать книгу Фреда Вира и Дэвида Котса, посвященную трансформациям России от времён Горбачёва до времён Путина. Это на самом деле очень важная книга, в ней много статистики и так далее.
Если обратиться к главным причинам, почему мы получили столь специфическую, я бы даже сказал, уникальную экономическую систему, для объяснения я воспользуюсь всего тремя главными, основными причинами.
Первая причина – наследие советского прошлого. До сих пор чувствуется влияние многих негативных элементов бюрократической авторитарной системы и диспропорциональности нашей экономики. В нашей экономике всё это сохраняется и играет важную роль.
Затем, в девяностые, у нас была так называемая «шоковая терапия». В России мы называем её и иначе – «шок без терапии»: шок мы испытали и до сих пор ждём, когда же будет терапия, когда же мы выздоровеем. Но, увы, со здоровьем у нас до сих пор неважно. «Шоковая терапия» была попыткой всего за несколько лет – по факту, за полтора года – провести полную приватизацию и за один день отпустить цены. Так и сделали, за один день. И потом решили, что для свободной рыночной экономики и частной собственности этого достаточно. Но это не так.
Комментируя свою академическую презентацию, проведу всего одну параллель. Плановую экономику часто сравнивают с поездками на городском метрополитене, а рыночную экономику – с поездками на личном автотранспорте. Всем понятно: чтобы появился личный автотранспорт, недостаточно устроить взрыв в метро. Необходимы дороги, необходима нормальная дорожная сеть, необходимы машины, необходимы водители, и людям необходимо дать денег, чтобы они эти машины купили. То же самое с рынком. На покупку приватизированных предприятий денег ни у кого не было. Опыта ни у кого не было. Не было никакой инфраструктуры. Не было институциональных предпосылок. В результате мы получили ужасные противоречия и, я могу даже сказать, ужасную катастрофу. В первой главе я сказал, что валовой национальный продукт упал на 50%.
Затем мы получили ещё одну, уже третью, предпосылку этого специфического «капитализма Юрского периода» в России. Появилась новая, современная система воспроизводства, основанная на добыче и экспорте сырья: нефти, газа, цветных металлов, стали. И это создаёт неэффективную модель экономического развития. Данный тип воспроизводства умножил противоречивые черты, доставшиеся от советского прошлого, умножил противоречивые черты, введённые «шоковой терапией».
Далее скажу, что очень важным фактором в нынешней ситуации является так называемая негативная конвергенция самых жутких черт советского прошлого и самых жутких черт капитализма.
У диссидента академика Сахарова и у многих других была мечта, что после падения Советского Союза – даже не падения, а трансформации и реформирования Советского Союза, – у нас будут лучшие черты советской системы: бесплатное образование, культура, фундаментальная наука, социальная справедливость – эти очень важные черты. А ещё энтузиазм… то есть не энтузиазм, а энергичность, соревновательность, свободный рынок, свобода индивидуальности, демократия, взятые от капитализма.
Вместо этого мы получили авторитарное бюрократическое управление, мы получили ужасные диспропорции от нашего советского прошлого, и при этом – примитивную конкуренцию, войны между полукапиталистическими-полуфеодальными кланами, разобщение людей, безработицу и ужасное социальное расслоение и социальные конфликты. Поэтому я говорю о мутации позднего капитализма в результате этой негативной конвергенции.
Какова схема распределения ресурсов в нашей экономике? Прежде чем об этом говорить, подчеркну: любую экономическую систему можно описать, во-первых, через способы распределения ресурсов (рыночное, плановое, какое-то иное, либо их сочетание). Во-вторых, имущественные взаимоотношения. В-третьих, социальные последствия. И, наконец, модель воспроизводства. Такую логику я преподаю на курсе компаративной экономики, прибегну к ней и для анализа экономики России.
Какова у нас схема распределения ресурсов? У нас по-прежнему есть элементы бюрократического планирования, которые трансформировались в теневое госуправление (не только в теневой рынок, но и теневое госуправление). Существуют дорыночные отношения, как в феодальном обществе. Существует очень странный рынок. И самая важная черта: местное корпоративное регулирование. Существуют огромные корпорации, эти динозавры, и у этих динозавров есть полномочия управлять, заставлять людей делать, что они хотят. И это ключевой вопрос нашей системы распределения ресурсов.
Это мутация рынка, соответствующего поздней капиталистической системе. И этот механизм корпоративного управления называется в экономической теории по-разному. В мейнстримной экономической теории это «рыночная власть» – очень абстрактная категория, в мейнстримной экономической теории слабо разработанная. В институциональной экономике Гэлбрейта это «спланированная система». В неоинстуциональном анализе это так называемая «сила ведения переговоров» – способность вести переговоры, давить на человека, с которым вы ведёте так называемые переговоры, с которым вы конкурируете. А в марксистской теории это теория полицентрического местного управления огромных монополистических корпоративных структур.
Перейдём к имущественным отношениям. Картинку с различными видами динозавров я поместил забавы ради, но если говорить серьёзно, анализируя корпорацию, мы увидим, что это, прежде всего, некая пародия на традиционные капиталистические корпорации конца… может, не конца, а середины XX века. Мы все ещё на 50 лет отстаём от современного капитализма, сетевого, высокотехнологичного и так далее.
Затем, внутри этой корпоративной группы у нас есть оставшийся с советских времён аппарат «патронажа», при котором верхушка элиты обладает огромнейшей административной силой. Затем, криминальная мафия, выступающая в качестве «крыши», очень важного элемента давления правящих сил в корпорациях. И, наконец, некоторые элементы феодального клана, с внутренней иерархией и личной зависимостью, при которых отчуждение и целесообразность диктуются неэкономическими соображениями. Это похоже не совсем на рабство, но что-то подобное, как в эпоху феодализма. И это, конечно, не феодализм в чистом виде, но некоторые его элементы у нас присутствуют.
И я хотел бы задать большой вопрос всем, кто меня смотрит и слушает. Давайте посмотрим: возможно, это всего лишь карикатура на западную корпорацию. В её штаб-квартире всё может быть честно и прекрасно, но если взять корпорацию в целом, со всеми её отделениями в различных государствах, с нищими работниками из стран третьего мира, она будет более-менее напоминать такого же динозавра, что и в России, только, быть может, выглядеть покрасивее.
Если же посмотреть на структуру этой кланово-корпоративной группы, отмечу, что на верхушке находятся высшие чиновники, тесно связанные с олигархами. Иногда этих олигархов наказывают, иногда – нет. Здесь вы видите фотографии различных людей, но самое главное – наверху стоит союз номенклатур олигархов и бюрократов.
За этим следует управление предприятиями, рабочими и гражданами. Итак, существует давление всех этих слоёв, включая лоббистов в госструктурах, включая криминальные «крыши», включая лоббистов в СМИ и так далее. Если мы попытаемся изучить каналы власти, то частично это будут акции, но это не главное, так как обычно рядовые держатели консолидируют лишь малое число акций, а большие консолидированные пакеты держит лишь небольшая часть инсайдеров от номенклатуры – и это главный элемент контроля. Кроме того, это административная власть, финансовый контроль, крайне важный для российской экономики, и интеграция с теневыми структурами.
Приведу только один пример. Для многих корпораций, производящих сырьё, существует одна типичная модель. Есть гигантская корпорация, добывающая огромное количество нефти или угля – или производящая сталь и так далее. Но затем эта корпорация продаёт все эти миллионы тонн сырья маленькой фирме, которая является всего лишь посредником. И эта маленькая фирма увеличивает цену вдвое и продаёт эти материалы.
Какова роль этой фирмы? Да очень простая. Её владелец – брат жены исполнительного директора или владельца 15% акций этой крупной корпорации. Он получает малую часть дивидендов от корпорации и огромную сумму от маленькой фирмы, которая стоит между корпорацией, производящей ресурсы, и потребителями этих ресурсов.
В такой ситуации у нас также есть различные формы дохода. Олигархи в нашей стране получают прибыль не только как нормальные, скажем так, капиталисты, нормальная буржуазия, но и получают особые виды ренты: инсайдерскую ренту, административную ренту. Потому что они делятся взятками с высшими государственными чиновниками. Они получают огромную долю природной ренты, которую должен получать российский народ, но которая на самом деле находится в руках госслужащих и олигархов или возвращается к ним. Они получают часть оплаты труда рабочих, потому что рабочая сила в нашей стране недооценена, ужасно недооценена. У них множество незаконных доходов, а также утилизация или… Не знаю, как вам это объяснить. Из советского прошлого тянется традиция использовать корпорацию для личной выгоды высокопоставленных чиновников. Если топ-менеджер хочет отдохнуть, корпорация оплатит из кармана рабочих его «обучение» на Багамах с проститутками. Если высокопоставленный чиновник хочет хорошо жить, корпорация оплатит ему жильё и банкеты, потому что они необходимы для продвижения корпорации. И так далее, и тому подобное. Вот почему у них так много незаконных доходов.
У нас есть квазисредний класс, который состоит по большей части не из профессоров, медицинских работников, докторов, учителей и так далее. Это небольшая часть людей в окружении этих олигархов или буржуазии, которая обслуживает этих жуликов XXI века.
К тому же, бо́льшая часть нашего населения до сих пор живёт в не очень хороших условиях. Спустя 20 лет после распада СССР их уровень жизни примерно такой же, как в советский период, причем не у всех, а, скажем, у среднего слоя. А что это значит? В 1991 году многие экономисты говорили, что советская система неэффективна, что она в глубоком кризисе. И что же мы получили? 50-процентный спад, рост из-за хороших цен на нефть и газ, и 20 лет спустя мы только надеемся, что в будущем вернёмся к уровню Советского Союза. То есть к неэффективной экономике, переживающей кризис. Хороший результат, правда?
Итак, описанный мною тип воспроизводства. Из-за силы кланово-корпоративных групп, паразитирующих на природных и социальных ресурсах нашей страны, рост или кризис нашей экономики имеет, разумеется, не интенсивный, а экстенсивный характер. В девяностые годы у нас были кризис и спад. В двухтысячные – рост из-за фантастической конъюнктуры на рынке нефти, газа и так далее. В 2008 году – снова спад на 8%. Такова ситуация. И эта ситуация может спровоцировать у людей реакцию, может спровоцировать взрыв.
Последние слайды – просто фотографии митингов: сто тысяч человек вышли протестовать против фальсификации результатов выборов. И заключительный кадр – фотография митинга против результатов президентских выборов на Пушкинской площади Москвы.
Итак, у будущей России есть выбор – и это последний слайд – быть марионеткой олигархов и других чужеродных сил или создавать новую Россию. И мы делаем всё возможное для создания новой России. Мы требуем солидарности – не денег, а настоящей солидарности, единой воли, единой информации, единых дебатов. Увы, мы изолированная периферия, и нам важно быть частью левого мейнстрима, демократического мейнстрима, оппозиционного мейнстрима. Так что давайте поддерживать связь. Могу даже дать адрес своей личной электронной почты. Он очень простой: Buzgalin@mail.ru.
Большое вам спасибо, Александр
АЛЕКСАНДР БУЗГАЛИН: Вам спасибо за приглашение. Для меня это большое удовольствие и честь.
Благодарим и наших зрителей за то, что были с нами на The Real News Network.
Дата выхода в эфир 06 мая 2012 года.
В нашем паблике в VK самые свежие статьи и сюжеты зарубежных СМИ
Сегодня в СМИ
