21 ноября Владимир Путин встречался с Достоевским, Толстым, Пастернаком, Шолоховым и Лермонтовым, пишет Маша Гессен на страницах своего блога в The New York Times. Пушкин заболел и не смог прилететь из Бельгии, но «мысленно» был в зале.
NYT: Владимир Путин и его «общество мертвых поэтов»
Владимир Путин продолжает воссоздавать советское государство в том виде, в котором он его понимает. Недавно он встретился с Достоевским, Толстым и Лермонтовым – с их родственниками, а не с самими писателями. А потом их собранию помешала проблема сегодняшнего дня – тема политзаключенных, рассказывает Маша Гессен на страницах The New York Times.
SERGEI CHIRIKOV / POOL / AFP
Речь идет, конечно же, не об авторах литературных шедевров, а об их родственниках и потомках. А присутствовавший на встрече Михаил Юрьевич Лермонтов был просто полным тезкой великого поэта, умершего в возрасте 27 лет бездетным, объясняет Гессен.
Очевидно, что не шутки ради президент собрал вокруг себя столько громких имен, пишет журналистка. По ее мнению, это была «очередная попытка Путина воссоздать советское государство таким, каким он его помнит». Ведь в советское время во всех сферах деятельности - «будь то высшая математика или высокое искусство» - все вопросы решали коммунистические вожди, причем делали это «публично и церемонно».
«Видимо, Путин решил, что пора взять литературу под свой контроль, и прибег к единственной форме литературной легитимности, которую он понимает: к великим именам», - предполагает Гессен.
Очевидно, что не шутки ради президент собрал вокруг себя столько громких имен, пишет журналистка. По ее мнению, это была «очередная попытка Путина воссоздать советское государство таким, каким он его помнит». Ведь в советское время во всех сферах деятельности - «будь то высшая математика или высокое искусство» - все вопросы решали коммунистические вожди, причем делали это «публично и церемонно».
«Видимо, Путин решил, что пора взять литературу под свой контроль, и прибег к единственной форме литературной легитимности, которую он понимает: к великим именам», - предполагает Гессен.
Это не было совсем уже нелогично, отмечает она. Официальные советские писатели входили в Союз писателей и представляли собой «скорее класс, чем профессию, и членство в таком классе, действительно, может передаваться по наследству». Нынешнее собрание тоже проходило в советской традиции: участники спрашивали президента о своих проблемах, а тот обещал их решить.
Но тут молодой писатель по имени Сергей Шаргунов заговорил о теме политических заключенных. «Ответ Путина был бессвязным. Он сказал, что никого в России не арестовывают, если он высказывается в рамках закона, но есть «предел, красная линия, которую нельзя переступать».
На помощь пришел Достоевский, рассказывает автор The New York Times. Он заявил «как потомок осужденного», что десять лет, проведенные «старшим Достоевским» в сибирской тюрьме «за нарушение закона», помогли его становлению как писателя. На это возразила вдова Александра Солженицына: она сказала, что советский ГУЛАГ, который в своей книге описал ее муж, был хуже царских тюрем, а российские места лишения свободы сегодня не лучше ГУЛАГа. Нет, ответил Достоевский: во времена его предка заключенные ходили в кандалах. Но зато у них было достаточно еды, парировала Солженицына.
Тут настала пора вмешаться Путину. Он заявил: «Мы никогда не вернемся к тем временам, когда шли гонения на Даниэля и Синявского, а Пастернака выгнали из страны». Вообще-то Юлия Даниэля отправили в лагерь, Андрея Синявского выгнали из страны, а Пастернака – из Союза писателей, комментирует Маша Гессен.
А что касается Федора Достоевского, то его отправили в Сибирь не за нарушение закона, а за участие в кружке, продолжает она. Свое заключение он описывал так: «Меня погребли заживо и заключили в могилу. Как ужасно было то время, у меня нет сил вам рассказать».
В нашем паблике в VK самые свежие статьи и сюжеты зарубежных СМИ
Сегодня в СМИ
