Последний европеец

Когда говорят, что со смертью Сильвио Берлускони ушла эпоха, то сильно лукавят. Конечно, несмотря на, кажется, бесконечную череду уголовных дел, он оставался одним из наиболее заметных итальянских политиков. Но его реальное влияние было уже еле заметно. Даже его любимые итальянские правые — партия «Братья Италии» — во главе с действующим премьер-министром Джорджей Мелони, его бывшей союзницей, сторонились Берлускони. Нет, это было не забвение, но очевидное доживание жизни в политической пустоте. Пустоте, подчёркивавшей именно то, что эпоха закончилась.

Также по теме

Экс-премьер Италии Сильвио Берлускони умер на 87-м году жизни

Бывший премьер Италии Сильвио Берлускони скончался в возрасте 86 лет. Политик был госпитализирован в Милане. В апреле стало известно,...

И важно понять, что же это была за эпоха и почему не только Берлускони, но и подобный типаж лидеров перестал быть в Европе востребован.

Кем был Берлускони-политик? При всех зигзагах он опирался на потенциал своей Италии, национального европейского государства, а значит — на мнение общества. И когда его, кривясь, называли популистом, Берлускони это вряд ли смущало. Он искал, порой странными методами, поддержки избирателей, питался ею. В своём поведении он, конечно, был не столько европеец, сколько итальянец, но отражал и общий запрос политики европейской. И пока европейская политика хоть как-то нуждалась в мнении общества, отражала его, Берлускони держался на плаву, несмотря на многочисленные скандалы.

Как только в европейской политике на высшие должности стали выходить люди, просто победившие в бюрократических войнах (вторым поколением которых являются и О. Шольц, и Р. Сунак), магнат и балагур, умевший разговаривать на «народном итальянском», перестал быть нужным.

Собственно, и уход Берлускони с авансцены итальянской политики был весьма символичен. Вотуму недоверия правительству Берлускони в 2011 году в связи с так называемым кризисом еврозоны предшествовал скандальный эпизод с якобы сделанными Берлускони оскорбительными комментариями в адрес Ангелы Меркель, строившей безжалостной рукой единый европейский дом под водительством, как тогда все думали, Германии. Отпускал ли Берлускони комментарии относительно фигуры бундесканцлерин или же это всё были домыслы, осталось до конца непонятно. Но ситуация отражала главное противоречие тогдашней Европы — непреодолимый конфликт между национальными политиками (к ним можно было бы отнести и Николя Саркози, также примерно тогда же покинувшего пост президента Франции) и теми, кто, как А. Меркель, Ф. Олланд и прочие политические функционеры, были готовы растворить национальный суверенитет в общеевропейском, который на поверку оказался придатком евроатлантизма.

Вот тогда, думается, и закончилась эпоха Берлускони. Эпоха европейских политиков, отстаивавших своё право принимать самостоятельные политические решения, а не выполняющих функции бюрократов высокого уровня, эдаких политических топ-менеджеров при акционерах, находящихся, как правило, за пределами Европы.

И именно тогда, в 2011 году, была произнесена В.В. Путиным знаковая фраза о том, что Берлускони является «одним из последних могикан европейской политики».

Также по теме

Путин заявил, что Берлускони был для него дорогим человеком и настоящим другом

Президент России Владимир Путин выразил соболезнования в связи с кончиной бывшего премьера Италии Сильвио Берлускони. Он назвал...

Конечно, дон Сильвио потом пытался переиграть историю, входил в коалиции, осуществлял ребрендинг правых, заседал в Европарламенте и сенате Италии, но стратегический вектор развития европейской политики уже повернул в совершенно другую сторону, потому что повернула экономика.

И здесь вторая часть ответа, почему и куда ушла эпоха Сильвио Берлускони.

Он, при всех нюансах, хорошо представлял, как работает итальянская экономика и в чём залог успешности экономики европейской. Его политический взлёт был не только демонстрацией новых возможностей медиа — причём медиа национальных, — но просто хронологически совпадал с подъёмом Италии как серьёзной промышленной силы в Европе. Которая хотя и не конкурировала по объёмам с Германией, но производила поразительный спектр промышленной продукции — от текстиля и обуви до боевых самолётов и телекоммуникационного оборудования. Напомним, что именно в годы подъёма Берлускони — и в бизнесе, и в политике — Италия стала экономическим гегемоном Средиземноморья, потеснив Францию.

И такой Италии нужен был сильный и харизматичный лидер, умеющий договариваться о новых рынках, контрактах, инвестициях. Способный говорить и с российскими лидерами, понимая, что в основе европейского процветания — возможность получать относительно дешёвые энергоресурсы по стабильным ценам. Как только в европейской экономике стала править бал евро-атлантическая политика, ещё не обретшая нынешний зелёный окрас, как только экономические интересы Европы начали подчиняться американским ТНК, Берлускони стал ненужным.

Так что в последние годы Сильвио Берлускони просто служил неудобным для многих напоминанием о временах, когда Европа и Италия были самостоятельными игроками на мировой арене.

Теперь и это время ушло. Осталась большая европейская пустота.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.