Банальность добра

Сравнивать глобальную корпоративную феодалию с Третьим рейхом — примерно так же банально, как на каждый чих поминать Оруэлла и его «1984». Да, Google, Facebook и Twitter срастаются в одну большую тоталитарную империю, которая, уже нисколько не смущаясь, диктует свою повестку, рассказывает нам, что смотреть и что читать, заглушает неугодных и осыпает золотом лайков и репостов угодных. И можно сколько влезет возражать, что бан — не газовая камера. Но и евреев в газовые камеры тоже повели не в первый же день, и диктатуры редко становятся диктатурами в мгновение ока — ничего этого не происходит без идеологической арт-подготовки. Так, чтобы, когда дойдёт до дела, большинство было к этому делу готово и хотя бы молчаливо его одобряло.

Также по теме

«Укрепление антирасистских ценностей»: в США закроют посвящённую Джону Уэйну выставку из-за его слов 50-летней давности

Школа кинематографических искусств при Университете Южной Калифорнии закроет экспозицию, посвящённую легендарному голливудскому актёру...

Всё это общие места, которые сегодня не повторял только ленивый и которые уже совсем никого не удивят. Но банальности — они оттого и банальности, что наиболее точно и без прикрас отражают реальность. И потом глобальные «силы добра» уж очень активно сами заботятся о том, чтобы рождать в нас такие вот ассоциации.

На днях Google обрадовал тем, что стал отмечать сердечками на своих картах магазины, принадлежащие темнокожим. Black owned business. Разумеется, не призывая к тому, чтобы все сломя голову бросились покупать только там, а вроде как просто ещё раз напомнить о многообразии. Но у любого даже не образованного, а хоть что-то читавшего человека это вызовет немедленную ассоциацию: простите, опять нацистская Германия и сертификаты, выдававшиеся «правильным» владельцам магазинов. Wann ist Das Geschaeft rein arisch? («Когда бизнес истинно арийский?») — эта памятка сейчас лежит в музее Нюрнберга вместе с учебниками для детей младшего школьного возраста, показывающими, как отличать низшую расу от высшей.

Не увидеть этой параллели невозможно. Однако глобальные «силы добра» упорно делают вид, что «это не то», используя примитивную, но для многих убедительную защиту: немцы в нацистской Германии были агрессивным большинством и давили беззащитные меньшинства — мы же, наоборот, даём поддержку слабым и угнетённым. «Банальность зла» — так определяла происходившее в рейхе Ханна Арендт. Мы же — силы добра, а потому какой с нас спрос?

Всё так, но зло в чистом виде бывает только в сказках про злого разбойника Бармалея, который зол без причины — просто потому, что ему нравится. Бармалей способен увлечь за собой горстку нигилистов-маргиналов, но никак не целый народ. Это можно сделать, только объяснив, почему зло в данный момент является добром. А если вспомнить историю, то в тридцатые годы немцы в Европе чувствовали себя ещё хуже, чем негры в нынешней Америке.

Германия очень поздно (относительно других государств) стала единой, а её народ запоздало почувствовал себя именно народом, а не подданными десятка отсталых королевств и герцогств. И только Северогерманский и Рейнский союзы, а потом и Германская империя встали с колен, случилась Первая мировая, когда страны-победительницы, как гопники в подворотне, начали со свистом и гиканьем избивать молодую республику.

Куда там Джорджу Флойду — вся страна не могла дышать, когда Франция встала на неё коленом неподъёмных репараций.

Нацизм не был изобретением немцев. Цвет европейской и прежде всего британской интеллектуальной элиты десятилетиями конструировал идеологию, объясняющую миру, почему белый человек должен властвовать над чёрными колониями. Немцы просто переписали её под себя, убедив свой народ, а потом и большую часть Европы, что они восстанавливают справедливость и возвращают себе отобранное. И тогда появились инструкции, как отличать правильный магазин от неправильного, а потом случилась Хрустальная ночь, когда бравые отряды штурмовиков СА невозбранно занялись лутингом. До газовых камер оставалось ещё несколько лет.

Я не предполагаю, что мы, сделав этот полный круг (прямо как завещал Черчилль, от фашизма к антифашизму), придём к тому же. История повторяется, но никогда не повторяется в точности. Но когда в рамках борьбы за равенство вне зависимости от расы появляются таблички, выделяющие одну расу из других, — это верный сигнал, что что-то пошло не так. Мы слишком упорно воевали с банальностью зла, не заметив, что банальность добра в итоге стала гораздо опаснее.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.