Польские Наполеоны

Российско-польский спор вокруг событий, предшествовавших и приведших ко Второй мировой войне, переходит на новый уровень. На днях Варшава выступила с новой инициативой. Министр иностранных дел этой страны Яцек Чапутович предложил Москве «успокоить эмоции и нормализовать отношения». «Потому что, несмотря ни на что, мы соседи, в конце концов», — добавил он. Но при этом дал понять: речь идёт не о готовности Польши идти на компромисс, а исключительно о милости победителя в адрес побеждённой стороны. «Я думаю, что мы определённо выиграли этот исторический спор с Россией. Россия попыталась навязать своё повествование истории, однако это не удалось», — пояснил глава польского МИД.

Также по теме

МИД Польши заявил о победе в «историческом споре» с Россией

Министр иностранных дел Польши Яцек Чапутович заявил о победе Варшавы в «историческом споре» с Россией. Соответствующее заявление он...

Почему Чапутович просит мира, понятно. План Варшавы по переписыванию истории и перекладыванию вины за Вторую мировую и холокост с себя и Гитлера на Советский Союз не нашёл должного понимания ни у внешних партнёров, ни у части самого польского населения.

Так, русофобские власти Восточной Европы (те же страны Балтии) встали на сторону Польши, однако Западная Европа Варшаву не поддержала. Во-первых, потому что приличный человек никогда не подпишется под обвинениями из серии «Советский Союз мог бы освободить Освенцим на полгода раньше, но вместо этого позволил немцам ещё полгода убивать там евреев». Во-вторых, европейские либералы уже схватились на европейских полях с набирающими силу ультраправыми, а значит, заинтересованы в том, чтобы общество не забывало, к чему страны может привести ультраправая идеология и идущая с ней рука об руку ксенофобия. Так, мэр Лондона Садик Хан прямо обвиняет правое правительство Польши в попытке переписать историю и вымарать из неё антисемитизм, который существовал в Польше до, во время и после холокоста. 

Наконец, в-третьих, Польша начала идеологическую войну с Россией в крайне неудачное время — когда Западная Европа, наоборот, стремится найти с Москвой точки соприкосновения и возобновлять сотрудничество по вопросам экономики и безопасности. В этом плане активность Варшавы в лучшем случае воспринимается как проявление очередной глупой русофобии польских властей с их местечковым сознанием, а в худшем — как намеренный саботаж общеевропейской политики. Который, естественно, не поддерживается. «Франция не пророссийская и не антироссийская, она проевропейская. Даже если Россия не в Евросоюзе, она в Европе. И мы не заинтересованы в том, чтобы игнорировать наши отношения с Россией и оставлять между нами недопонимание», — написал президент Франции Эммануэль Макрон после встречи с польским президентом Анджеем Дудой. А затем добавил, что главным приоритетом Франции является «европейская безопасность и стабильность». 

Если почитать европейские и американские СМИ, то там журналисты, естественно, критикуя Россию за все грехи, критикуют одновременно и Польшу. Поясняют, что правящая в Польше партия — консервативная и националистическая «Право и справедливость» — использует историческую войну для мобилизации своего электората, а также «усиливает патриотический угар для борьбы с политическими противниками». 

Собственно, электорат этих противников по понятным причинам не поддерживает идеологический угар правящей партии. Кроме того, польские власти не до конца учли тут социологию.

Также по теме

В Думе обсуждают возможность запрета приравнивания действий руководства СССР и Германии во время Второй мировой

В комитете Госдумы по культуре ведутся дискуссии вокруг возможной инициативы о запрете приравнивания целей, решений и действий...

Польские власти, не получившие поддержку ни вовне, ни изнутри, предлагают Москве мировую — естественно, без признания поражения Варшавы. Вопрос в том, как Кремлю на это реагировать?

Можно, конечно, поступить так, как взрослый поступил бы с подростком, который хочет примириться и при этом сохранить свою гордость. Подросток — что с него взять? Нужно же быть прагматичным и понимать, что поляков мы всё равно не переубедим. Так зачем пытаться? Не лучше ли согласиться на нормализацию отношений и передать исторический вопрос из уст политиков в руки историкам?

Нет, не лучше. Просто потому, что Великая Отечественная война — это не исторический вопрос, а важнейшая часть действительности. Как в плане стабильности российского государства (память о подвиге в войне — важнейшая скрепа для российских народов), так и для образа России в мире как страны, которой Европа обязана своим спасением. Поэтому Москва и не согласна даже полупризнавать какую-то польскую победу в этом вопросе. «Так думают все Наполеоны: и Бонапарт, и в больнице», — прокомментировала эту «победу» официальный представитель российского МИД Мария Захарова.

Вопрос в том, как Москва намерена продолжать войну за историческую правду? Можно, конечно, апеллировать к тому, что советские солдаты не только освободили Восточную Европу, но и вернули европейцам право на жизнь. «Польша существует сегодня благодаря победе Советского Союза во Второй мировой войне. Не будь этой победы, не было бы ни Польши, ни поляков на этой земле, — поясняет посол России в Польше Сергей Андреев. — Поэтому если уж говорить о долгах, то это Польша в неоплатном долгу и перед Россией, и перед другими государствами бывшего Советского Союза». Ведь за освобождение Польши отдали жизни более 470 тыс. советских солдат — это больше, чем все потери во Второй мировой со стороны Соединённых Штатов (которые, как известно каждому приличному европейцу из голливудских фильмов, были главными победителями в этой войне).

Однако эта стратегия доказала свою неэффективность. Во-первых, поляки парируют наш тезис «мы вас освободили» утверждением, что немецкая оккупация сменилась советской. Во-вторых, фраза «без советского солдата поляков бы истребили» сейчас — через 75 лет после краха нацистских расовых планов — не воспринимается в нужном ключе польским обществом. Наконец, в-третьих, польское население может быть настроено против ультраправых во власти, однако русофобию в нём никто не отменял. Так что польские должники не считают себя должными кредитору, а значит, ничего отдавать не собираются.

Гораздо более эффективным тут видится другой трек войны, который будет апеллировать не к полякам, а к европейцам. Россия должна продолжить раскрывать архивы и публиковать документы, которые проливают свет на поведение Польши перед началом войны и на её роль в развязывании Второй мировой. Которые наглядно покажут европейцам, к чему приводит русофобия, попытки приручить крокодильчиков и вместе с ними поделить добычу. Возможно, тогда они поймут (а точнее, вспомнят), что колокол войны и конфликта, в который Европу пытаются втянуть русофобы всех мастей, в какой-то момент может пробить и по ним.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.