Западу тут не место

У намеченного на 22—24 августа саммита БРИКС в Южной Африке было две ключевые интриги: поедет ли туда Владимир Путин и пригласят ли на саммит Эммануэля Макрона. Причём обе интриги были взаимосвязаны — одна не решалась без определённости по другой. В итоге за месяц до проведения мероприятия стало ясно, что оба лидера не едут. Сначала южноафриканские власти заявили о том, что по договорённости с Москвой Россию «на земле» будет представлять министр иностранных дел Сергей Лавров, а на днях южноафриканские СМИ сообщили, что приглашение Эммануэлю Макрону так и не послали. И если в случае с Путиным (что бы там ни писали западные СМИ) имел место элементарный акт вежливости — российский лидер не хотел ставить своего южноафриканского коллегу в сложное положение, связанное с вердиктом МУС и обязанностью Южной Африки его соблюдать, — то Макрона по-настоящему унизили.

Также по теме

News24: власти ЮАР не пригласили Макрона на саммит БРИКС, несмотря на его просьбу

Французского лидера Эммануэля Макрона не пригласили на саммит БРИКС в Южно-Африканскую Республику.

Дело в том, что французский лидер в буквальном смысле напрашивался на этот саммит. И не потому, что так хотел оказаться в обществе товарища Си, индийского премьера Нарендры Моди, бразильского президента Лулы да Силвы и его южноафриканского коллеги Сирила Рамапосы, а также российского лидера Владимира Путина. Перед Макроном стояли две ключевые цели.

Во-первых, демонстрация лидерства. Запад прекрасно понимал, что БРИКС (наряду с ШОС) трансформируется из некоего клуба по интересам в альтернативную Западу структуру управления глобальными процессами. В этакий аналог «Большой семёрки» для развивающегося мира. И Западу так или иначе придётся с этими структурами Глобального Юга коммуницировать. Соответственно, тот западный лидер, который станет коммуникатором, извлечёт для себя большие дивиденды. Как в рамках Запада, так и в развивающемся мире. И этим лидером хочет стать Эммануэль Макрон — пользуясь тем влиянием, которое имеет Франция в Африке, а также статусом одного из лидеров Евросоюза. И саммит БРИКС должен был стать для Макрона площадкой для собственной презентации.

Во-вторых, Макрон исполнял роль этакого информационного кукушонка. Хотел не только презентовать себя, но и попытаться продвинуть на саммите западные нарративы. Рассказать о правах человека (вместо национального суверенитета), о прогрессивных ценностях (вместо традиционных), о борьбе за демократию. Если уж не навязать, то по крайней мере ввести в повестку эти нарративы — особенно пользуясь тем, что ряд стран — членов БРИКС (Южная Африка, Бразилия, отчасти Индия) пока ментально не готовы к тому, чтобы противопоставить себя коллективному Западу. А всё для того, чтобы БРИКС как структура стала менее привлекательной для развивающегося мира.

В результате и был запущен механизм напрашивания. Западные СМИ постоянно писали о том, что пригласить Макрона надо. По слухам, французский лидер даже получил устное приглашение от Южной Африки как хозяйки саммита, однако другие государства дали понять, что при всём уважении к южноафриканским товарищам и их правам такие вопросы нужно в БРИКС обсуждать коллегиально. И по итогам обсуждения выяснилось, что Макрон всё-таки не едет.

Вероятно, против присутствия Макрона высказалась не только Москва, но и китайские товарищи. Для китайцев БРИКС — это не просто какой-то форум, а инструмент распространения китайского влияния на развивающиеся страны. Орудие, помогающее Китаю достичь глобального лидерства. И Пекин не готов лишаться этого орудия или допускать появления на нём западоценностной ржавчины. Не готов смотреть за тем, как Макрон (и Запад в целом) уводят БРИКС из китайских рук.

Однако при всём уважении к китайским мотивам последней точкой в истории с приглашением французского лидера стал, скорее всего, отказ Владимира Путина ехать на саммит. И дело тут не в том, что Макрон (регулярно названивавший российскому президенту с просьбой поговорить о каких-то бессмысленных вещах) лишился возможности провести с ним встречу за кулисами.

Дело в том, что отсутствие Владимира Путина с одновременным присутствием Макрона стало бы серьёзной дискредитацией как для БРИКС в целом, так и для Южной Африки в частности.

Внешне это выглядело бы так, как будто Южная Африка как хозяин саммита под давлением Запада вынудила лидера России (одной из стран — членов БРИКС) воздержаться от приезда для того, чтобы потом ещё раз прогнуться под давлением Запада и пригласить Макрона. Такой репутационный ущерб и организация, и страна — хозяйка саммита позволить себе не смогли. Поэтому, судя по всему, и отказали Макрону.

В итоге получается, что Запад сам себя высек. Принуждая ЮАР отказать в посещении Владимиру Путину, он добился того, что отказано было Эммануэлю Макрону.

Однако, безусловно, и французский лидер, и его американские партнёры продолжат свои попытки «работать» с лидерами и структурами Глобального Юга. Продолжат пытаться навязать им свои нарративы, размыть тамошний суверенитет и тем самым ещё на какое-то время продлить существование однополярного мира. И в результате у колеблющихся стран возникает выбор: либо позволить себя размыть и тем самым лишиться места в совете директоров нового многополярного мира, либо жёстче защищать свой суверенитет. Третьего тут не дано: в отличие от России (проявившей уважение к Рамапосе и понимание той сложной ситуации, в которой оказалась ЮАР), модель поведения западных стран гораздо проще. Она укладывается в формулу «либо вы с нами, либо против нас».

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.