Цена вопроса

Нужно отдать должное, всё-таки мы с вами живём в довольно занимательные времена. И когда сербский президент Вучич заявляет с гордостью, что цена российского газа будущей зимой поднимется до €4—5 тыс. за 1 тыс. кубометров, а для его страны газ будет минимум в три раза дешевле, то, с одной стороны, всё-таки хочется надеяться, что сербский лидер несколько преувеличивает.

Также по теме

«Дефицит сырья лишь усугубится»: как Запад пытается ликвидировать энергетическую зависимость от России

Экс-президент США Дональд Трамп заявил, что Россия зарабатывает «целое состояние» с нынешними ценами на углеводороды. При этом в...

Но с другой — удивляться безумию, творящемуся на энергетических рынках Европы, уже, наверное, не стоит: не удивляемся же мы нынешним $960 на хабе TTF в Нидерландах. Хотя ещё год назад эти цифры казались чем-то абсолютно мифическим и неподъёмным для экономики континента. Впрочем, год назад казалось, что энергетической безопасности Старого континента вообще ничто не угрожает, а ещё вот-вот — и запустится «Северный поток — 2», о котором на сегодняшний момент вообще лучше не вспоминать.

При этом на самом деле в контракте, о котором Вучич договорился с Путиным и которым он так гордится, нет ничего необычного: это плюс-минус именно те условия, по которым Российская Федерация готова поставлять голубое топливо и другим европейцам — стандартная нефтяная формула цены. Благодаря которой, к примеру, та же Германия довольно уверенно прошла минувшую зиму и даже зарабатывала, перепродавая русский газ тем же полякам по реверсу. Стандартная, в общем, история.

Но вот только это было прошлой зимой.

А насчёт будущей — тут сербский президент прав, это реальный успех. Дешевле русский газ будет доставаться только Белоруссии и Армении. Но там всё-таки немного другая география, согласитесь.

А Минск в текущем моменте — так и вовсе почти Москва…

Таким образом, что касается Белграда, то сербы свои вопросы, кажется, более или менее решили. Нет, ещё остаются переговоры о дополнительных 800 млн куб. м газа в год, которые запросил Вучич. Там есть определённые проблемы: покупатели объясняют запрошенное увеличение поставок «развитием Сербии», у продавца же есть, насколько мы понимаем, некоторые подозрения, что дополнительные объёмы собираются перепродавать, и такой балканский бизнес «Газпром» не очень устраивает. Но по 2,2 млрд кубометров газа так называемого базового объёма договорённость уже достигнута и зафиксирована. По крайней мере, как сообщили в пресс-службе российского президента, «условлено, в частности, что Россия и далее будет бесперебойно поставлять природный газ в Сербию». Про другие страны европейского континента это сказать нельзя.

И вопрос тут не в объёмах и безопасности поставок: после того как европейские операторы, несмотря на жесточайшее давление из-за океана, всё-таки согласились с переводом расчётов в рубли, сомневаться в надёжности поставок русского голубого топлива стало как-то совсем бессмысленно: это бесплатно русские газ поставлять в Европу были не готовы, а за нормальные деньги — почему бы и нет? Вопрос исключительно цены.

А вот тут-то как раз и начинаются некоторые проблемы.

Причём, что самое смешное, проблемы эти Европа придумала себе, откровенно говоря, сама (не без помощи Лондона, конечно).

Но британских биржевых спекулянтов тут хотя бы можно понять: они всегда любили ловить рыбу именно в мутной воде, да и Старый континент они никогда особо не любили, а вот деньги как раз даже и наоборот.

Также по теме

Вучич заявил о достижении договорённости о «благоприятной» цене за российский газ

Президент Сербии Александр Вучич заявил, что в ходе телефонного разговора с российским лидером Владимиром Путиным достиг...

Ну а чем думали брюссельские бюрократы, выхолащивая ту самую нефтяную формулу и заменяя её «честной рыночной ценой», формируемой на том самом хабе TTF в Нидерландах, а также (и в первую очередь) на торгующей газовыми фьючерсами лондонской бирже ICE, — вот на этот вопрос ответа лично у меня вообще нет. Потому что парадоксальным образом нынешние сверхвысокие цены на голубое топливо невыгодны даже поставщикам — чего уж тут, простите, о конечных потребителях говорить. Такие цифры в счетах и платёжных документах не понравятся вообще никому.

На самом деле тут всё просто. Ещё раз: такие, мягко говоря, щадящие цены, которые получил от своего российского коллеги сербский президент Вучич, — это вовсе не что-то уж совсем исключительное, это просто нормальная цена на длинном контракте. Дело в том, что, перед тем как газ кому-то продать, его сначала нужно добыть и доставить покупателю. А для этого добычу хорошо бы ещё и проинвестировать, извините. И когда ты смотришь на эту цепочку со стороны производителя, то тебе внезапно становится ясно, что тебя интересуют не сверхвысокие цены на бирже. Тебя интересует надёжность и стабильность на длинной дистанции, а не сверхдоход.

Нет, от денег никто отказываться не будет, но быстрые деньги — это доход не производителя, а исключительно спекулянта. Производитель просто назначает достаточную, с его точки зрения, цену, которая должна покрыть прежде всего расходы длинного проекта, и забирает своё по формуле, если очень грубо, «себестоимость плюс»: опираться на спекулятивные флуктуации «невидимой руки рынка» не то чтобы несолидно — просто риски не очень оправданны. И это как-то довольно наивно не понимать.

Словом, «Газпром», есть подозрение, так и продолжал бы с удовольствием поставлять газ на традиционные для себя рынки по сравнительно низким ценам, как это будет происходить сейчас с Сербией.

Увы, но от низких цен по нефтяной формуле Европа отказалась сама.

И этот энергетический кризис на континенте оказался на поверку вполне себе рукотворен: фактически в Брюсселе сами сломали систему собственной энергетической безопасности. А в чьих интересах они это сделали — второй вопрос. Ответ на который (есть такое ощущение) нужно искать «за большой лужей». По крайней мере, ни России, ни тем более самой Европе данное положение дел точно не выгодно. И чьи тут уши торчат, тоже, в общем, понятно: бенефициары считают деньги. Для них это тоже не более чем цена вопроса. Вот только для европейских экономик это получается какой-то очень уж дорогой и почти что неразрешимый вопрос.

Точка зрения автора может не совпадать с позицией редакции.