Швейцарская политика «выбирания изюма из булочек» подошла к своему пределу, и теперь Швейцария рискует проспать поворотный момент, пишет Neue Zürcher Zeitung. Нынешняя ситуация в геополитике не сулит Швейцарии ничего хорошего: в мире возникают новые силовые блоки, и некогда успешная стратегия страны перестаёт работать.
9 ноября 1989 года рухнула Берлинская стена, вызвав эффект домино всемирно-исторического масштаба. Путь к единству Германии стал неожиданно ясен, а советская империя рухнула. На следующий день в МИД Швейцарии посыпались запросы о том, как Федеральный совет оценивает атмосферу в Берлине. После этого власти Швейцарии распространили коммюнике: «Федеральный советник Фельбер не может комментировать журналистам все политические события. Ведь почти каждый день происходит что-то важное».
Как отмечает автор статьи, в этом заявлении присутствует явный раздражённый подтекст: Швейцария не желает заниматься внешней политикой и не хочет, чтобы её тревожила мировая история. «Неужели мы пропустили очередной исторический перелом?» — задаётся вопросом швейцарский журналист.
9 ноября 1989 года завершилась эпоха, начавшаяся в феврале 1945 года Ялтинской конференцией. В Ялте мир был разделён на два блока — американский и советский. Швейцария придерживалась нейтралитета, но тесно примыкала к западному блоку.
Уже тогда США не позволили обойти технологические санкции против Москвы, и поэтому Швейцария официально находилась в режиме эмбарго. В военном отношении также осуществлялось сотрудничество между НАТО и маленьким государством, которое стремилось к своей независимости. Швейцария, естественно, входила в сферу влияния Запада. В геополитическом плане нейтралитета у неё не было.
Всё кардинально изменилось с событием, которое Швейцария сочла слишком незначительным, чтобы его комментировать. После падения Берлинской стены и распада Советского Союза в декабре 1991 года произошёл распад силовых блоков. Остались только США — и однополярный мир, утверждает Neue Zürcher Zeitung.
В течение последующих 30 лет Америка отстаивала свой статус гегемона. В то же время наступила эра свободы. Глобализация набирала обороты. Китай извлёк из этого огромную выгоду, впрочем, как и другие страны-экспортёры, например Швейцария. США гарантировали свободу и нормативную базу.
«В течение трёх десятилетий Запад считал, что может навязать всем свои ценности. Это называлось либеральным мировым порядком», — поясняет швейцарская газета. Однополярный мир рухнул только с возвышением Китая, бесславным бегством из Кабула и конфликтом на Украине. Сейчас мы снова живём в многополярном мире, где за влияние борются разные центры силы: «эпоха свободы мутирует в эпоху джунглей».
Какое отношение всё это имеет к Швейцарии? После падения Берлинской стены страна в полной мере воспользовалась не только заявленным, но и фактическим неприсоединением и нейтралитетом. Кристоф Блохер был первым, кто понял геополитические сдвиги. Как бы неправдоподобно это ни звучало, но два события декабря 1991-го и 1992 года — распад Советского Союза и отказ Швейцарии от институционального партнёрства с ЕС — во многом связаны друг с другом.
Если бы холодная война продолжалась, было бы более надёжным вариантом искать опору и защиту не только в НАТО, но и в ЕС. Однако и в этом случае оставался бы соблазн действовать в одиночку, отбирая для себя преимущества. Поначалу эта стратегия была весьма успешной в отношении двусторонних соглашений.
В эпоху свободы Швейцария привыкла к тому, что её нейтралитет не относительный, как во времена холодной войны, а абсолютный. Эта парадигма абсолютного нейтралитета оставалась нетронутой и определяла самоощущение Швейцарии на протяжении трёх десятилетий. Основания для этого тоже имелись. Либеральный миропорядок сформировал идеальную среду для Швейцарии. Порядок, основанный на правилах, всегда лучше для малых государств, чем джунгли, в которых господствует сильнейший, пишет Neue Zürcher Zeitung.
Эпоха свободы не обошлась без неприятных исключений. Иногда США шли наперекор всем правилам и вынуждали Швейцарию уступать. Так было, например, с банковской тайной. Однако в целом нормативная база работала очень эффективно.
«Сегодня мы снова находимся на перепутье, как в 1989 году, — предостерегает автор статьи. — На этот раз плёнка истории движется в обратном направлении». Возникают новые силовые блоки. Конфликт на Украине заставил европейцев с болью осознать свою уязвимость. Они вновь сплачиваются вокруг США. НАТО, которое ещё недавно получило диагноз «смерти мозга», сейчас необходимо Европе больше, чем когда-либо.
В то же время в ЕС происходит смыкание рядов и более чёткое, чем прежде, разграничение на тех, кто «в клубе» и тех, кто «вне его». Сейчас в Брюсселе преобладает лагерное мышление. Китай создаёт свою сферу влияния, например, в Центральной Азии. Россия вынуждена мириться с китайской экспансией на свой бывший задний двор, поскольку зависит от поддержки Пекина. Здесь возникает нечто вроде китайского блока.
В условиях возрождения силовых блоков Швейцарии всё труднее сохранять свой особый статус. Китайские дипломаты, например, заявляют, что Швейцария не является нейтральной в украинском конфликте, поскольку присоединилась к санкциям ЕС против России. Как поясняет издание, это означает, что нейтралитет — чисто европейская конструкция, которая теряет смысл в условиях глобализации.
Кроме того, из-за вновь возникших силовых блоков становится трудно лавировать между всеми фронтами. Сейчас Швейцарии было бы полезно опереться на системы альянсов НАТО и ЕС, как это было до 1989 года, потому что в одиночку она рискует оказаться растерзанной между блоками. Как гласит африканская пословица: «Когда слоны ссорятся, достаётся траве». Во времена холодной войны большинство швейцарцев понимали, что их маленькое государство — это трава, которую вытопчут, если этого потребует ситуация.
В целом, швейцарцы всегда считали себя частью Запада. Несмотря на то что времена меняются, Швейцария продолжает придерживаться образа мышления последних 30 лет. Не хватает только Блохера, который на этот раз повёл бы страну не от западной интеграции, а к ней, отмечает швейцарская газета.
«Прошло время споров о законе о военном имуществе, разборок по поводу боеприпасов или тонкостей рамочного соглашения. Осталось то, что знаменует эпоху, — окончание холодной войны или возрождение политики великих держав и блокового противостояния. Это и есть геополитика», — разъясняет издание.
По мнению автора статьи, принятие факта формирования лагеря не означает, что Швейцария должна вступить в ЕС. Это означает лишь то, что нельзя везде говорить нет — иногда нужно и что-то давать. Если вы не соглашаетесь с ЕС, то следует обратиться к соседям в другом месте. Например, поддержать их в отстаивании европейской свободы на Украине. Или наоборот: сохранять ортодоксальный нейтралитет, но в то же время развивать более тесные связи с ЕС.
Внешняя политика — это строительный набор с множеством вариантов и возможностей. Нужно только захотеть их использовать. Швейцария, напротив, привыкла отгораживаться от мира — но во внешней политике, как и везде, существуют свои пределы возможного, заключает Neue Zürcher Zeitung.