Отвечая в 2017 году на вопрос, что он думает насчёт дела Вайнштейна и движения #MeToo, ныне покойный писатель Том Вулф сказал, что как гражданина его это ужасает, но забавляет как писателя, напоминает на страницах Le Figaro французская публицистка и философ Беренис Леве. «Если так пойдёт и дальше, это может стать величайшим фарсом XXI века», — заметил тогда Вулф. «Дело, несомненно, превращается в фарс, однако ужас имеет тенденцию перевешивать забаву. Вот уже пять лет изо дня в день атмосфера накаляется», — констатирует Леве.
Великий поход #MeToo позволил феминизму, построенному на «идентичности, виктимности и сепаратизме», утвердиться во Франции, считает автор статьи. Это явление затронуло все сферы: средства массовой информации, школу, университеты, музеи, оперу, театр, литературу и науку. Феминистский новояз стал официальным языком. «Правильно думать, правильно говорить — теперь значит думать и говорить о положении женщин в категориях, разработанных и распространяемых неофеминистами», — констатирует публицистка. Однако, как стало очевидно сегодня, защита женщин для неофеминизма — это всего лишь алиби. Это вывеска или, скорее, одна из вывесок, «под которой ведётся лихорадочный крестовый поход против Запада», убеждена обозревательница Figaro. И в первую очередь это крестовый поход против его наиболее типичного представителя: гетеросексуального белого мужчины.
«Патриархат» — «один из тех ключей, который должен открывать все замки», узаконивать любое действие, любое преследование, любое осуждение. Его патетически осуждают образовательные и культурные учреждения, где нефеминистская идеология господствует безраздельно, пишет Леве.
Склонность феминистского движения к тоталитаризму проявляется в том факте, что вся жизнь человека оказывается под контролем, считает философ. Граница между частной и общественной жизнью, которая является отличительной чертой свободного общества, исчезает. Инквизиция частной жизни — это правило и даже обязанность в глазах феминисток. Для них между понятиями «мужчина» и «насильник» стоит знак равенства. Презумпция невиновности отходит на второй план или даже исчезает.
Повсюду в обществе, в политических партиях появляются специальные «следственные» комиссии — своего рода чрезвычайные суды, созданные для замены правосудия, которое считается неспособным решить проблему. «Наша этика — это не этика правосудия», — без страха и трепета утверждает социалистка Лоланс Россиньоль, выдающаяся фигура политического движения #MeToo. Эти обвинения столь же расплывчаты и, следовательно, столь же произвольны, как и вчерашние обвинения врагов народа, подчёркивает Леве.
Доносительство возведено в ранг добродетели, а разоблачитель — самая почитаемая фигура времён немецкой оккупации — удостоен звания национального героя, сетует публицистка. Из-за обычного твита, журнальной статьи или упоминания в книге мужчин ждёт кара без какого-либо судебного разбирательства.
Ещё одним элементом, присущим террору и тоталитарному режиму, является то, что общество, и особенно политическое общество, состоит уже не из противников, а из врагов, пишет философ. Что касается перегибов и эксцессов, то «нельзя приготовить омлет, не разбив яиц», отвечают феминистки, повторяя старый добрый лозунг тоталитарных режимов.
Между мужчиной и женщиной, борющимися сегодня за одну и ту же должность, битва, несомненно, будет неравной, но неравной в ущерб мужчинам и в пользу женщин, подчёркивает автор статьи. Пережиток и воплощение старого мира, мужчина, тем более если он белый, гетеросексуальный и старше 50 лет, обязательно померкнет перед лицом своей соперницы-женщины.
Единственный способ противостоять эксцессам феминизма — это умение смеяться над ним, полагает Леве. Жаль, что для этой цели больше нет Мольера и других комедиографов, когда они так нужны, сетует обозревательница Figaro.