Автор материала, опубликованного The National Interest, обращает внимание на труды итальянского теолога Джакомо Аконцио (на латинский манер Якоб Аконциус. — ИноТВ), поборника религиозной терпимости, каких в XVI веке было немного. Средневековый философ стремился объяснить причины религиозных войн и преследования инакомыслящих и внёс огромный вклад в отношения между церковью и государством на Западе. Автор статьи видит в работах итальянца объяснение и варианты решения экзистенциальных проблем, накопившихся в современном американском обществе.
Ожесточённое сектантство, захлестнувшее средневековую Европу, — это «синоним» трайбализма и раскола на враждующие группы, который теперь омрачает американскую общественную жизнь, заявляет автор. Точно так же, как современное культурное противостояние приобрело воинственный характер, так и разногласия по фундаментальным религиозным вопросам в XVI веке переросли в насилие. Европейцы, казалось, больше не могли жить вместе, поскольку любое разногласие становилось политическим вопросом, оформленным в апокалиптических терминах, пишет колумнист, намекая на очевидную параллель с обществом Штатов XXI века.
Аконцио писал, что, нарушив заповеди, человечество сделалось самолюбивым, нравственно слепым и самодовольным; гордыня заставляла власть предержащих верить в истинность и правильность своих помыслов, толкала их на преследование инакомыслящих. При этом непререкаемый авторитет лидеров, в том числе религиозных, свойственный средневековому обществу, благоприятствовал репрессиям: сомневающиеся в их компетентности порицались и теряли всякое доверие. Итальянский теолог заявлял, что великая цель Сатаны состоит в том, чтобы увести людей от жизни с Богом, привести их к конфликту, страданиям и смерти, и подчёркивал: «Стратегия Сатаны заключалась в том, чтобы манипулировать политической властью для воплощения прихотей высокомерного и озлобленного духовенства». Автор публикации отмечает, что в данном контексте Сатану можно воспринимать как олицетворение человеческого самодовольства. Тем самым он наталкивает читателя на мысль о том, что средневековые выводы весьма актуальны и сегодня.
Примечательно, что система отношений церкви и государства лишь усугубляла проблему гонений во времена Аконцио: когда магистраты стали основными арбитрами в религиозных спорах, проповедники не устояли перед искушением злоупотребить полученной властью, потому всякий несогласный объявлялся еретиком, пишет автор статьи. Контрреакцией на гонения стал рост числа сект и ересей, ненависть и беспорядки. Порочный круг репрессий и социальных волнений коренится, согласно Аконцио, в «самой натуре человека, от природы склонного к чрезмерному самолюбию». Так, первый человек, захотевший стать подобным Богу, был искушён Змеем и изгнан из рая. Итальянский теолог подчёркивал важную вещь: личные убеждения должны существовать вне досягаемости государства, которому нужно мыслить рационально и пытаться наладить диалог со всеми частями общества, позволив «еретику самому работать над своим спасением». Совет, вероятно, актуальный и для американского общества.
Английский философ XVII века Джон Лок, увлёкшийся работами толерантистов, много размышлял о важности проявления терпимости к религиозным различиям. «Только свет и доказательства могут изменить мнение людей; и этот свет никоим образом не может исходить от телесных страданий или каких-либо других внешних наказаний… Власть государства ограничена заботами о вещах этого мира и не имеет ничего общего с миром грядущим», — написал Локк, выразив ключевую мысль о важности принципа светскости власти, которая не должна вмешиваться в вопросы веры, иными словами — в сферу личных убеждений людей.
Таким образом, корни либеральной демократии — политического сообщества, основанного на принципах свободы вероисповедания и плюрализма, — были глубоко укоренены в европейской мысли. Авторы-бунтари, вынашивавшие концепцию свободы, всегда были в меньшинстве. Плыть по течению и молчать, когда дела идут не по нашему разумению, нетрудно для любого благоразумного человека. Решивший бросить вызов всем условностям своего времени, церкви и государству, рискует стать объектом преследования и порицаний, при этом не выиграв ничего и потеряв всё. Это больше, чем мужество, резюмирует автор статьи.