Альтернативы политике Запада в отношении России после начала спецоперации на Украине не было. «Если бы Соединённые Штаты и европейцы не пустили в ход всю имеющуюся в их распоряжении артиллерию, не превысив при этом порог, превративший бы их в прямых участников боевых действий, Владимир Путин воспринял бы жалобную апатию как приглашение двигаться дальше на запад», — пишет обозреватель Die Welt Жак Шустер.
Германия является частью Запада и важным элементом его системы союзов. Если бы правительство ФРГ «пошло на попятную», если бы оно «выступило посредником между Востоком и Западом и отказалось бы поставлять оружие» Украине, ему пришлось бы годами расплачиваться за это. Внезапно Европа снова бы столкнулась с германским вопросом и всем сопровождающим его подозрением, которое всегда вспыхивало, когда этот вопрос возникал, отмечает Шустер.
Внешняя политика — это «искусство взвешивать варианты и признавать тонкие различия, постоянно ставя под сомнение свои интересы». Тот, кто придерживается этой точки зрения, приходит к выводу, что решения, принятые Западом до сих пор, были правильными. Они останутся таковыми, даже если Москва решит, что больше не поставит ему «ни кубического миллиметра газа». Германия переживала кризисы и похуже. «Нам не помешало бы немного мужества!» — считает обозреватель.
Однако внешняя политика также предполагает отказ от всех иллюзий. В современной Германии заблуждения проявляются в форме «незнания фактов, сужения перспективы, идеализации и мифологизации хода конфликта и кризиса».
Есть три иллюзии, с которыми должен распрощаться Запад. Первая: западные санкции заставят Россию уступить. Вторая: Москва изолирована от мира. И, наконец, третья: Киев победит.
Ответ Запада Москве включает в себя санкции. Россию отключили от платёжной системы SWIFT, заблокировали ей доступ к торговле и передаче технологий.
«Сегодня россияне с трудом выезжают на Запад, их автомобильная промышленность с 600 тысячами рабочих застряла в тупике, авиация почти парализована: из 1100 самоётов 700 — западного производства. Более того, Москва не может покупать высокотехнологичные товары в другом месте. В этой области Россия на 66 процентов зависит от США и ЕС. Эксперты ожидают, что к концу года российская экономика рухнет на 10 процентов», — утверждает автор.
Тем не менее Путин «не позволит этому давлению поставить себя на колени». И не только потому, что продажи российского газа и нефти продолжают процветать. Северная Корея и Иран десятилетиями находятся под гнётом строжайших санкций. «Почему Россия, которую нельзя изолировать из-за её размера и военной мощи, должна потерпеть неудачу там, где преуспевают Пхеньян и Тегеран?» — задаётся вопросом автор статьи.
Вопреки тому, что канцлер и министр иностранных дел Германии утверждали в течение нескольких месяцев, «гигантская империя ни в коем случае не изолирована». Помимо того, что Кремль может рассчитывать на сверхдержаву Китай, большинство стран мира считают конфликт на Украине исключительно делом Европы: африканские страны нейтральны, а азиатские, за исключением Японии, воздерживаются от резких шагов.
А Южная Америка? Там правительства стран, объединённых в Меркосур, даже не позволили президенту Украины Владимиру Зеленскому выступить на их саммите в среду. Москва делает из этого только один вывод: она ведёт борьбу исключительно с Западом и ход конфликта отнюдь не так безрадостен, как это изображается в «империи иллюзий», отмечает автор.
После серьёзных стратегических ошибок, допущенных в начале конфликта, Россия «использует всю свою военную мощь, как каток». Превосходство российской огневой мощи над украинской —десять к одному. Украина борется за своё выживание и поэтому зачастую более успешна, чем предполагали русские. Тем не менее российские военнослужащие добиваются значительных успехов в продвижении по территории страны. Украинцы могут им противопоставить лишь обещания будущего контрнаступления.
«Сколько бы мостов и складов с боеприпасами ни взорвала украинская армия, Киев не может сломить военную сверхдержаву, которой, к сожалению, до сих пор является Россия», — пишет обозреватель. Победы украинцев не будет — по крайней мере в том смысле, в каком победа понимается со времён Карла фон Клаузевица: «Вооружённые силы противника должны быть уничтожены, то есть приведены в состояние, в котором они уже не могут продолжать борьбу».
«Немцы должны наконец понять, что боевые действия могут длиться годами», — призывает автор. Кроме того, их правительству и всем представителям общественности стоит начать дискуссию о том, на какие жертвы готовы пойти их соотечественники в этом конфликте и с какими разочарованиями они могут столкнуться. Обязанность политиков, а также журналистов — думать наперёд, отказываться от идеологического одобрения войны и никогда не довольствоваться очевидным, даже если это причиняет боль.
«Больно осознавать, что Украина не в силах заключить победный мир. Но рано или поздно дело дойдёт до переговоров с Москвой. Россия к ним пока не готова. Однако Вашингтону, как самому важному союзнику Киева, следовало бы сесть за стол переговоров с Москвой, не игнорируя нужды Киева», — утверждает журналист.
Даже во время «самой холодной войны» президент США Дуайт Эйзенхауэр и госсекретарь Джон Фостер Даллес — два «ястреба» — стремились к диалогу с Советским Союзом. Об этом говорит история женевских конференций 1950-х годов. «Они потерпели неудачу, но попытаться стоило. Так же, как стоило бы попробовать сегодня», — отмечает обозреватель Die Welt Жак Шустер.