После событий «евромайдана» в 2014 году по всей Украине стали массово сносить памятники Владимиру Ленину. Движение, названное «ленинопадом», было с восторгом встречено на Западе. Последние несколько недель украинские националисты занимаются сносом памятников русскому поэту Александру Пушкину, который считается создателем современного русского языка и литературы, — чтобы окончательно очистить страну от российского присутствия.
Как пишет The American Conservative, на Западе почти не говорят о так называемом «пушкинопаде». Некоторые российские либералы оправдывают это варварство, называя его проявлением справедливого гнева. Однако «вычёркивание» Пушкина вовсе не является спонтанностью — это продолжение процесса дерусификации Украины, хотя литературу нельзя сводить к политике этнической ненависти.
Как продолжает автор материала, в Twitter тред журналиста Камиля Галеева, бывшего сотрудника Центра Вильсона в Вашингтоне, служит наглядной иллюстрацией борьбы за национальную идентичность в языке, проявлением которой и стал «пушкинопад». Галеев обвиняет Пушкина в том, что, смешав русское просторечие и французский язык, тот создал золотой стандарт русского языка, который затем превратился в язык огромной империи.
«Это объясняет значение Пушкина для современной России. Поскольку при Екатерине II Россия включила в свой состав территории, которые сегодня являются Украиной и Белоруссией, российское правительство всегда боролось за гомогенизацию всех восточнославянских территорий по русскому стандарту, за обеспечение однородности культуры и политики, и Россия стремилась навязать единый язык по всей России, Украине и Белоруссии. Однако встал вопрос: что именно мы должны насаждать в качестве стандарта?» — пишет Галеев.
Он сравнивает Пушкина с Тарасом Шевченко — украинским поэтом, «кобзарём», как его часто называют. По мнению Галеева, Шевченко представлял собой альтернативу Пушкину, поскольку якобы превратил украинский из диалекта в полноценный язык.
«И неважно, что Украина — это большая страна, где насчитывается множество региональных диалектов, что, кстати, тоже служит источником конфликтов. Политически влиятельные западноукраинские галичане зациклились на том, чтобы навязать собственный диалект согражданам, тогда как диалект жителей Закарпатья остаётся совершенно непонятным для чужаков. Многие украинцы до сих пор разговаривают на суржике — смеси русского и украинского языков. И это не говоря уже о повсеместной распространённости русского языка, которого многие теперь так боятся», — пишет автор статьи.
Сам «кобзарь» говорил на северополтавском наречии. Тем не менее Галеев расхваливает Шевченко, руководствуясь политическими соображениями: «Эта альтернатива была не просто лингвистической или культурной. Она также была политической. Пушкин поддерживал российские имперские традиции. Шевченко их отвергал».
В этом своём утверждении, продолжает автор The American Conservative, Галеев упускает из виду как либерализм Пушкина, так и его сложные отношения с властью. Галеев видит лишь восхваление русской военной традиции и называет поэта XIX века «супервоинственным». Примечательно, что Галеев также забывает упомянуть о содержании стихов Шевченко, что вполне понятно: если Пушкин воспевал имперскую славу, то его украинский «коллега» призывал к настоящему геноциду:
И над жидовскою спиной
Гуляет панская нагайка.
«Здравствуй, жид, свиное ухо!
Чёрт хранит скотину!»
Так в 1841 году писал Шевченко в своей исторической поэме «Гайдамаки», в которой рассказывается о восстании 1768 года. В «Гайдамаках» рассказывается о казаках, которые распевают в украинских степях: «Ни жида, ни ляха!»
«В защиту Шевченко стоит сказать, что, будучи националистом в эпоху романтизма, он транслировал то, что ему лично казалось истинными настроениями его народа. Хотя примерно 100 лет спустя Украине удалось реализовать её устремление «ни жида, ни ляха» — с некоторой помощью Гитлера и Сталина, — сама по себе поэма «Гайдамаки» не была призывом к действию. Это была просто поэма», — отмечает автор статьи.
Шевченко, продолжает он, это человек, которому пришла в голову блестящая идея написать несколько поэм на украинском языке. Пушкин же заложил основы дискурса, в котором этнические украинцы и лучшие украинские писатели добровольно решили участвовать. Гоголь, Ахматова, Бабель, Булгаков, Маяковский — писали на русском языке. Великие художники и музыканты, такие как Репин и Чайковский, тоже говорили на русском. Даже Шевченко написал большую часть своих работ — включая дневник — на пушкинском русском языке. Шевченко не оставил после себя значительного наследия, а языковая вселенная Пушкина создала возможности для критики империи, и именно Пушкин стал тем бессменным механизмом, с помощью которого свобода продолжала проявлять себя в русскоязычном мире.
Как заключает автор материала, мир должно беспокоить то, что Украина хочет уничтожить собственное культурное наследие внутри собственных границ, потому что отголоски «пушкинопада» будут ощущаться на Западе ещё много десятилетий. Уже были отмена конкурса, посвящённого Достоевскому, в одном итальянском университете, а также отмена концертов российского пианиста. Метрополитен-опера заменила российскую звезду Анну Нетребко украинской певицей, завернувшейся в жёлто-синий украинский флаг. И это всего лишь несколько примеров того, как распространяется антироссийский дух.
«Русофобия скоро окончательно укоренится в сфере высшего образования. Другими словами, прощайте, Толстой и Достоевский. Те немногие факультеты, которые всё ещё преподают их потрясающе красивые и наполненные глубоким смыслом труды, скоро окончательно прогнутся под давлением восточноевропейской версии «пробуждённости». В бешеной ненависти ко всему русскому нет ничего освободительного. Начавшийся на Украине «пушкинопад» не стоит считать незначительным перегибом со стороны охваченного войной государства. Это свидетельство упадка общества и антицивилизации, которая является отголоском тех уничтожающих памятники бунтов, которые сейчас идут на Западе», — подводит итог автор The American Conservative.