Хотя наименование «холодная война» так и напрашивается для нынешнего противостояния между США и Китаем, оно не вполне корректно, поскольку эти страны являются уже не двумя независимыми друг от друга системами — как было во времена, когда Америка соперничала с СССР, — а субъектами общемировой экономики, заявила в беседе с корреспондентом Bloomberg старший сотрудник Гуверовского института войны, революции и мира при Стэнфордском университете и старший советник министра финансов США по делам Китая Элизабет Икономи.
Как признала эксперт, конкуренция США и Китая действительно напоминает холодную войну — хотя бы тем, что она ведётся вокруг ценностей. «Си Цзиньпин подталкивал другие страны к отказу от западной модели рыночной демократии и принятию на вооружение авторитарной модели Китая. Китай также обострял военную напряжённость, создавая угрозу для свободы судоходства в Индо-Тихоокеанском регионе и посягая на территориальную целостность ряда стран там. Оформляется и тенденция к большей экономической самостоятельности в области важнейших технологий, в том числе и двойного назначения», — перечислила она.
Вместе с тем между холодной войной и американо-китайским соперничеством есть существенные различия, подчеркнула Икономи. «США и Китай не являются лидерами двух отдельных экономических блоков — они включены в мировую экономику, которая характеризуется высоким уровнем взаимосвязанности, — разъяснила она журналисту Bloomberg. — И хотя Китай и экспортирует отдельные элементы своего авторитарного строя, навязать этот строй целиком другим странам он попыток не предпринимал. Нет у Китая и аналога Организации Варшавского договора для конкуренции с НАТО или другими альянсами под руководством Вашингтона».
«Наконец, несмотря на все усилия Си по ограничению иностранного влияния внутри КНР, между Китаем и США существует гораздо больше контактов на уровне гражданского общества: в США приезжает обучаться более 300 тысяч молодых китайцев в год, а кроме того, до пандемии поддерживался активный культурный и научный обмен», — продолжила аналитик. Икономи не исключила, что раскол между демократическими и авторитарными странами может перерасти во что-то более близкое к холодной войне, однако отметила, что этот термин мешает понять суть того вызова, который встаёт перед Западом.
Комментируя отношения Китая и России, эксперт отметила, что, хотя их взаимоотношения на протяжении истории складывались очень по-разному, на данный момент точек соприкосновения у них больше, чем разногласий: они часто вместе выступают в ООН «в поддержку антилиберальных норм в плане прав человека, по вопросам, касающимся Северной Кореи, а также по суверенитету в интернете», поддерживают партнёрство в рамках Шанхайской организации сотрудничества и выступают против различных «демократических» объединений, включая НАТО и «Большую семёрку».
«По всей видимости, Путин, не заявляя об этом вслух, всё же смирился с тем фактом, что Россия в этих отношениях имеет статус младшего партнёра — ведь российская экономика по объёму составляет лишь одну десятую от китайской, а его Евразийский экономический союз, переживающий не лучшие времена, полностью затмила собой инициатива Пекина «Один пояс — один путь», — приводит рассуждения Икономи Bloomberg. — Кое-какие проблемные моменты между ними сохраняются: так, Россия выражала неудовлетворённость уровнем инвестиций со стороны Китая и озабоченность такими вопросами, как хищение интеллектуальной собственности в плане военных технологий. И тем не менее в ходе своего визита в Москву в 2019 году Си даже назвал Путина лучшим другом. О других лидерах подобных заявлений с его стороны мне слышать ещё не доводилось».
По мысли Икономи, Китаю так и не удалось воспользоваться пандемией коронавируса для того, чтобы укрепить свой международный авторитет, как это планировали сделать китайские чиновники. Как заявила эксперт в интервью Bloomberg, хотя Китаю удалось, быстро справившись с распространением патогена на своей территории, обеспечить весь мир средствами индивидуальной защиты (СИЗ) и оказать некоторым странам помощь в плане здравоохранения, положительный эффект от таких шагов практически свёл на нет «силовой» подход китайских дипломатов: те не только «требовали от других стран публичных благодарностей в обмен на помощь, при этом упрашивая правительства, помогавшие самому Китаю справляться с пандемией, не афишировать это», но и «распространяли дезинформацию о происхождении вируса и о мерах реагирования на пандемию за рубежом», а СИЗ китайского производства нередко оказывались низкокачественными.
Как напомнила американский аналитик, параллельно Китай, пользуясь всё той же пандемией, с целью удовлетворения своих территориальных притязаний значительно нарастил военную активность в Индо-Китайском регионе. На взгляд Икономи, в результате Пекин, преследуя свои узкие интересы, по существу «промотал» большую часть репутационных преимуществ — и, как отметила эксперт, свежие соцопросы показывают, что граждане развитых стран относятся к Китаю всё хуже.
По мнению эксперта, хотя центральную роль в том вызове, который представляет собой Китай сейчас, играет лично Си Цзиньпин, который пресёк процесс либерализации экономики страны и взял курс на «Великое возрождение китайской нации», характеризующийся гораздо более агрессивной внешней политикой, его взгляды, несомненно, поддерживает подавляющее большинство граждан и чиновников в стране. Вместе с тем нельзя забывать, что в те времена, когда в Китае в политическом плане наступала оттепель, рядовые китайцы, а порой и представители властей выражали самый широкий спектр взглядов на то, каким путём должна идти страна — и некоторые из них призвали к демократическим преобразованиям, заявила Икономи в своём интервью Bloomberg. Как полагает аналитик, это значит, что «великое возрождение» в китайском обществе видят очень по-разному и окончательно установившегося взгляда на то, какую роль должен играть Китай на мировой арене, на самом деле нет.