Кризис на Украине продолжает набирать обороты, в то время как США, НАТО и Россия ведут дипломатический танец и уже успели обменяться документами, имеющими отношение к структуре европейской безопасности, пишет в своей статье для Bloomberg экс-главком силами НАТО в Европе Джеймс Ставридис.
В то же время российская 8–я гвардейская армия находится на острие копья Москвы и готова к возможному вторжению на Украину. До сих пор основными игроками в этой дипломатической игре были США и Россия — и это именно то, чего добивается Путин, так как он стремится подчеркнуть равноправный статус Вашингтона и Москвы.
Тем не менее европейцы во главе с президентом Франции Эммануэлем Макроном также стремятся занять место за столом переговоров. «Какая же у европейцев повестка и как она будет проявлять себя как в рамках этого кризиса, так и за его пределами»? — задаётся вопросом автор.
В своё время Генри Киссинджер говорил, что проблема со «звонком Европе» в тех случаях, когда США нуждаются в её помощи, заключается в том, что на континенте нет никакого центрального органа власти, который мог бы поднять трубку. Несмотря на своё большое население и экономическую мощь, континент ограничен своим разнообразием культур, языков и внешнеполитических целей.
В ЕС входят 27 стран — и каждая из них крутит педали общего велосипеда с разной степенью энтузиазма. Этот расклад, как и следовало ожидать, проявил себя и в украинском кризисе.
В пятницу Макрон и Путин провели переговоры по телефону, и этот разговор вскрыл некоторые различия в позициях США и Европы, хотя французские чиновники и отметили, что Путин проявил определённую склонность к практичности. Между тем, Макрон давно говорит о том, что Европа должна вести независимую внешнюю политику. При этом у Франции с Россией сложились более тёплые отношения, чем у многих других стран НАТО, причём корни этой традиции уходят ещё в XVII век.
Французы, очевидно, полагают, что США слишком остро отреагировали на российскую группировку на украинской границе и слишком зациклились на снимках российских танков. С такой позицией, однако, Ставридис не согласен — как и американские разведслужбы.
Вдобавок к форумам Россия — США и Россия — НАТО есть ещё и чисто европейский путь. Франция и Германия участвуют в нормандском формате, который в прошлом добился некоторых успехов в плане заморозки конфликта в Донбассе.
Между тем, в разговоре с Путиным Макрон, судя по всему, выдвинул несколько новых идей по урегулированию ситуации, которые вполне могут быть доработаны на будущих переговорах в нормандском формате — если, конечно, война не разразится в ближайшие несколько дней. Такой подход вполне в стиле французской дипломатии, в рамках которой Париж порой предпочитает действовать независимо от НАТО.
Макрон много говорил о необходимости создать европейскую армию, которая европейским странам будет вполне по карману. При этом Ставридис не раз наблюдал, как французы вносили значительный вклад в операции НАТО и активно привлекали другие европейские страны к борьбе с пиратством и действиям в различных горячих точках.
В то же время для создания большой и постоянной европейской армии, которой, скорее всего, будет управлять ЕС, будет нужно участие не только Франции, но и Германии, Италии, Польши и ряда других стран с сильными вооружёнными силами. При этом хотя США и любят жаловаться на то, что их союзники по НАТО недостаточно тратятся на оборону, коллективный оборонный бюджет Европы (включая Великобританию) составляет около $300 млрд — что втрое больше, чем у России. Иными словами, финансовое положение ЕС вполне позволяет ему создать единую армию — и авантюризм Путина вполне может подтолкнуть континент в этом направлении.
По мнению Ставридиса, когда Макрон общался с русскими, он продемонстрировал независимость Европы в условиях кризиса, а также довольно открыто намекнул на то, что Европе нужна своя армия.
Ещё один ключевой элемент этой инициативы — это Германия. Тем не менее новое правительство канцлера Олафа Шольца, очевидно, придерживается более мягкого подхода к России, чем другие члены НАТО. Это вполне естественно, если вспомнить, что Москву и Берлин связывают крепкие торговые связи, и это не говоря уже о зависимости Германии от российского газа.
По мере того как кризис будет развиваться, Вашингтону, возможно, будет всё труднее координировать действия таких сторонников жёсткой линии, как США и Великобритания, и более умеренных в этом плане Франции и Германии.
«Путин, конечно, был бы рад наблюдать за тем, как его угроза на украинской границе ведёт к серьёзному расколу между США и ЕС — что станет для него неким геополитическим дивидендом вдобавок к его главной цели — а именно помешать сближению Украины с Западом. Путин также надеется на то, что ему удастся оттеснить НАТО на задний план путём разжигания разногласий между европейцами в Брюсселе», — считает Ставридис.
«До сих пор США удавалось делать так, чтобы все эти игроки более или менее держали строй. Вашингтон надеется, что инициатива Макрона не откроет для Путина новые возможности в плане извлечения выгод из любых разногласий», — подытоживает экс-главком.