Ужасная катастрофа в Ла-Манше, где в минувшую среду при попытке достичь британских берегов утонули 30 мигрантов, подняла целый ряд суровых и сложных вопросов о том, почему же туда так отчаянно стремятся беженцы, пишет обозреватель Daily Mail Дэвид Барретт. Как напоминает журналист, в этом году опасное путешествие через пролив только по официальным данным предприняли уже почти 26 тыс. человек, а реальное их число может быть гораздо больше. Между тем всего за несколько дней до трагедии на этой неделе британская публика узнала и другую «поразительную» цифру — парламентский заместитель госсекретаря по вопросам иммиграции и судов Том Персглав в ходе слушаний в парламенте страны признался, что из всех этих тысяч людей обратно в континентальную Европу были депортированы лишь пятеро, подчёркивает Барретт.
Как поясняет обозреватель DM, всё дело в том, что если претенденту на статус беженца удаётся ступить на британскую землю, он почти наверняка остаётся там надолго даже в том случае, если его ходатайство о получении убежища содержит ложные сведения. И это — отнюдь не единственное, что заставляет людей рисковать жизнями ради того, чтобы добраться в Великобританию. «Это безопасная и богатая страна, которая проявляет к потенциальным беженцам куда большую щедрость, чем большинство соседей, и где соискатели статуса беженца получают кров и пропитание, а проведя здесь год, даже получают возможность работать. Этим и объясняется такая сила притяжения», — пишет автор.
Но почему же у страны в таком случае не получается отсеивать так называемых экономических мигрантов, предоставляя убежище лишь тем, кто и в самом деле спасается от репрессий? Чтобы ответить на этот вопрос, Барретт решил детально и поэтапно разъяснить читателям, что происходит с мигрантом после того, как он оказывается на одном из британских пляжей.
Некоторым из мигрантов удаётся высадиться в Великобритании тайно, после чего они сразу же устремляются вглубь страны. Если им везёт, они добираются до крупного города, не повстречав полицию или агентов миграционных ведомств, — и тогда они могут «раствориться в серой экономике и далее жить в стране без ведома властей сколько угодно», отмечает обозреватель Daily Mail.
Тем мигрантам, которых обнаруживают ещё в море, выдают спасательные жители и тёплые одеяла, а затем доставляют на берег — как правило, в сортировочный центр «Таг Хейвен» в Дувре, продолжает журналист. Там они получают одежду, а также горячее питание, которое порой оказывается «поразительно дорогим»: так, например, в этом месяце появилась информация, что британское МВД ранее заказало для попавших в центр мигрантов в местной сети ресторанов на вынос 3 тыс. горячих обедов с шашлыком стоимостью 19,5 фунта каждый, а также несколько сотен пицц в сети Domino’s, подчёркивает автор.
В сортировочном центре у мигрантов собирают личные данные, а затем, после прохождения медосмотра, их распределяют по семьям (если они приехали с родственниками) и развозят автобусами по отелям в разных уголках Великобритании, пишет Барретт. Всем мигрантам также выдаются оплаченные налогоплательщиками мобильные телефоны, дабы представители МВД могли поддерживать с ними связь, — по информации выступающей за ужесточение пограничного контроля общественной организации Migration Watch UK, в период между январём и сентябрём нынешнего года было роздано 14 тыс. таких телефонов. Кроме того, все мигранты получают недельное пособие в размере 39,63 фунта на приобретение предметов первой необходимости; при этом те из них, кто имеет на иждивении детей, получают дополнительные суммы на еду, а беременные женщины могут претендовать на единовременное пособие в размере 300 фунтов.
Основной формой содержания мигрантов с начала миграционного кризиса в минувшем году остаются гостиницы — и миллионы фунтов на проживание тысяч потенциальных беженцев в трёх- или четырёхзвёздочных отелях с полным пансионом, разумеется, тоже идут из карманов британских граждан, констатирует обозреватель Daily Mail. Условия в гостиницах значительно более приятные, чем в континентальной Европе. К примеру, в Греции ещё с лета всех мигрантов отправляют в выстроенный на деньги ЕС лагерь на острове Самос, который «напоминает тюрьму». А между тем из-за огромных затрат на содержание мигрантов в Великобритании резко подскочили расходы на систему приёма беженцев, достигнув с начала нынешнего года по март 1,4 млрд фунтов, что на 42% больше, чем было за аналогичный период 2020-го, напоминает автор.
Как пишет Барретт, большинство мигрантов месяцами дожидаются рассмотрения своих прошений о предоставлении убежища, всё это время продолжая проживать в гостиницах, и, как утверждают в британском МВД, некоторые из них на данном этапе начинают «обходить систему». «Ещё до того, как мигранты покидают Францию, они проходят инструктаж у перевозчиков, которые советуют им, на какие аспекты их биографии нужно делать напор, дабы укрепить аргументы в своих ходатайствах, а порой даже рекомендуют им уничтожать паспорта, — разъясняет журналист. — Некоторые из просителей лгут: как свидетельствуют материалы судов, претенденты на статус беженца предоставляли ложную информацию и о своей этнической принадлежности, и о вероисповедании, и о различных деталях своего прошлого, и о сексуальной ориентации, и о возрасте, и всё это ради того, чтобы подкрепить свои ходатайства. Некоторые из явно взрослых просителей утверждали, что им меньше 18 лет, и их в результате учили в средних школах вместе с британскими подростками».
Повысить шансы на получение заветного статуса потенциальным беженцам помогают и юридические консультации, предоставляемые благотворительными организациями или адвокатами, услуги которых оплачиваются за счёт получаемой мигрантами материальной помощи. На прошлой неделе глава МВД Великобритании Прити Пател сообщила, что Эмад аль-Суилмин — 32-летний террорист-смертник, атаковавший 15 ноября гинекологический центр в Ливерпуле, — смог задержаться в стране лишь потому, что воспользовался «каруселью апелляций», раз за разом обжалуя отказ предоставить ему убежище. В итоге аль-Суилмин легально оставался на британской территории семь лет, причём на момент теракта ему ещё предстоял суд по одной из апелляций, а значит, депортировать его власти не имели права. Террорист даже крестился, видимо, пытаясь таким образом добавить себе очков в глазах судей — однако британские следователи выяснили у очевидцев, что за несколько месяцев до теракта он посещал мечеть и участвовал в службе, рассказывает Барретт.
В конечном счёте мигранты могут получить постоянное место жительства либо в муниципальной квартире, либо в съёмном жилье в частном секторе, оплачивающемся за счёт местных властей. Там они продолжают дожидаться рассмотрения своих ходатайств, но это «томительный» процесс: по официальным данным, в конце сентября на рассмотрении находились в общей сложности более 125 тыс. прошений (включая такие, где заявитель уже получил отказ, но подал апелляцию), однако по 67,5 тыс. из них ещё не было принято даже первоначального решения. При этом 30 тыс. ходатайств к тому моменту были поданы более года назад — а между тем мигранты, которые больше 12 месяцев не получили ответа от МВД, получают право претендовать на разрешение на работу, подчёркивает обозреватель DM.
Даже в том случае, если мигрант не смог оспорить отказ властей предоставлять ему убежище, его всё равно можно депортировать далеко не всегда — к примеру, это запрещается делать в том случае, если страна, откуда он прибыл, считается британскими властями «небезопасной», отмечает автор. Существуют и более удивительные юридические механизмы: к примеру, в прошлом году «преступник» из Зимбабве, которому уже 14 лет удаётся избегать депортации через тяжбы, одержал очередную судебную победу, заявив Верховному суду, что, вернувшись домой, потеряет доступ к лекарствам от ВИЧ, несмотря на то, что 86% ВИЧ-положительных зимбабвийцев на самом деле такие медикаменты получают. В итоге мужчине дали возможность подать очередную апелляцию.
Способ остаться в Великобритании официально имеется даже у нелегальных мигрантов: если им удаётся прожить на британской территории 20 лет, они получают право подать ходатайство о «легализации», а ещё через десять лет им даже даётся возможность получить постоянный вид на жительство, подчёркивает Барретт.
«Так должно ли кого-то удивлять, что десятки тысяч людей всё же предпринимают опасное путешествие через Ла-Манш, несмотря на огромные риски?» — в заключение вопрошает жуналист.