На вывесках в США сегодня чаще всего пишут одну фразу: «Есть вакансии». Я-то уж точно могу сказать, что вижу эти слова почти везде, где бываю. В Министерстве труда говорят, что в стране сейчас в общей сложности имеется 10 миллионов вакансий, а число безработных при этом — восемь миллионов. Так откуда такой разрыв?
Чтобы помочь нам разобраться, что происходит, я хотел бы пригласить обозревателя The Washington Post Хэзер Лонг, которая посвятила этой теме немало замечательных материалов. Итак, Хэзер, объясните нам, пожалуйста, почему же при таком количестве вакансий столько людей остаются безработными?
ХЭЗЕР ЛОНГ, обозреватель The Washington Post: Что же, Фарид — пандемия, конечно, ещё не закончилась, поэтому некоторым людям мешают опасения по поводу собственного здоровья. Беспокоят их и вопросы ухода за детьми: к примеру, в сентябре мы, к своему большому сожалению, обнаружили, что из состава рабочей силы выбыли более 300 тысяч женщин — то есть им пришлось либо уволиться, либо прекратить поиск работы из-за того, что, хотя школы сейчас вновь открывают свои двери, этот процесс идёт очень беспорядочно и многие факультативные программы, к несчастью, сейчас ещё не заработали. То есть все эти проблемы ещё актуальны и по-прежнему удерживают людей от того, чтобы вернуться к трудовой деятельности.
Вместе с тем, мне кажется, что здесь играет роль и несколько более глубинный фактор, и я его освещаю в своих статьях ещё с мая, с весны. Я назвала его «Великим переосмыслением работы в Америке». Дело здесь в том, что работники — и речь здесь идёт о самых разных работниках, начиная с высокооплачиваемых технарей и сотрудников юридических контор и вплоть до людей, работающих за 10, 11 или 12 долларов в час, — стали признавать, что хотят в карьере и в жизни в целом чего-то большего. Пандемия сильно на них повлияла, и они стали по-другому думать о том, чего они на самом деле желают. Именно поэтому теперь мы видим, что многие просто не хотят возвращаться на работу в ресторан или отель, пытаясь найти что-то другое. Поэтому же мы сейчас фиксируем рекордное число увольнений: только в этом году уволились 30 миллионов человек, этот феномен называют «Великим увольнением». Но на самом деле явление ещё масштабнее, ведь мы также видим волну ранних выходов на пенсию, а к тому же — волну оснований собственных предприятий. Такой уровень предпринимательской активности в стране не наблюдался почти 30 лет.
А ведь повышения зарплат отнюдь не сыграли такой роли, как предполагали ранее, — я видел, что в ресторанно-гостиничном бизнесе они выросли на 18 процентов, но работать туда люди всё равно не идут.
ХЭЗЕР ЛОНГ: Именно так. Мне кажется, что здесь работают сразу несколько разных факторов. Как вы отметили, зарплаты — особенно на низкооплачиваемых должностях — растут с такой скоростью, какой мы не видели ещё с начала 80-х годов прошлого века. Конечно же, компании пытаются как-то реагировать на текущую ситуацию и заманить работников обратно.
Однако на самом деле многие работники хотят дать работодателям понять, что повышение зарплаты — это хорошее начало, но им нужно нечто посерьёзнее. Это то, что они на самом деле хотят сказать, но этот посыл, как мне кажется, упускают. Когда реально звонишь людям, как я и делаю почти каждый день, и беседуешь с безработными или людьми, которые уволились в течение последних нескольких месяцев, главная причина, которую они приводят, вовсе не низкий оклад. Да, деньги тоже могут оказывать какое-то влияние, но главные причины — это выгорание, проблемы с душевным здоровьем, желание большей гибкости в плане соотношения работы и свободного времени, дабы иметь возможность быть рядом с семьёй или же стремиться к другим своими мечтам. Им кажется, что компании не хотят рассматривать их, так сказать, как целостные личности.
На мой взгляд, всё это может обернуться одной из крупнейших трансформаций на рынке труда со времён Второй мировой войны. Как известно, во время Второй мировой многие женщины пришли в сектора, где их до этого никогда не было, и с тех пор как в США, так и по всему миру количество работающих женщин всё время росло. Думаю, что происходящая сейчас «встряска» окажет похожий эффект, поскольку мы сейчас по сути наблюдаем — причём по всему миру, не только в США — рост спроса на более гибкие условия работы.
Дата выхода в эфир 18 октября 2021 года.