В 2016 году чета полицейских была зарезана исламистом на глазах их трёхлетнего ребёнка в собственном доме в Маньянвилле, напоминает глава Национального межуниверситетского союза Франции Оливье Виаль в статье для Le Figaro. Менее пяти лет спустя, 23 апреля 2021 года сотрудница полиции Стефани Монферме была убита в полицейском участке в Рамбуйе, а ещё через несколько дней другой полицейский, Эрик Массон, был застрелен прямо на улице в Авиньоне. «Атаки участились. Насилие становится обычным делом. Ненависть к полицейским распространяется», — делает вывод автор статьи. Так, по данным Национального управления по борьбе с преступностью, в прошлом году 8 719 полицейских и жандармов были ранены на службе, а 11 погибли.
Как объяснить тот факт, что после трагедий в Маньявилле и Рамбуйе улицы французских городов стали пестреть направленными против полиции надписями, против авторов которых не было заведено ни одного серьёзного дела, задаётся вопросом Виаль. Зная об этой безнаказанности, кто-то даже воспользовался первомайской демонстрацией в Париже, чтобы нарисовать граффити с призывом «устроить Маньявилль повсюду», негодует эксперт.
Эта «подрывная работа», эта «фабрика злобы и неприятия» правоохранительных органов не подействовала бы так быстро без поручительства части академического сообщества Франции, убеждён специалист. С его точки зрения, в течение многих лет учёные стараются «покрыть научным лаком» всё, что может дискредитировать правоохранительные органы, а научные журналы и лектории стали посредниками в деле разрушения института полиции.
Продолжая идеи Мишеля Фуко, преподаватели и научные сотрудники отстаивают мысль о том, что целью полиции является не защита общества от преступников, «а назначение внутреннего врага» и «поддержание классовых, расовых и гендерных угнетений», сетует автор. К примеру, преподаватель философии университета Париж-8 Эльза Дорлин считает, что «полиция призвана не столько поддерживать социальный порядок путём урегулирования конфликта, сколько гарантировать безопасность капитала, то есть государства, империи». Учёные пытаются навязать обществу карикатурную картину, в которой полиция используется в неких корыстных целях, необъктивна и, разумеется, расистски настроена, подчёркивает Виаль.
«Новый любимец ультра-левых» Жоффруа де Лагаснери доходит в своих рассуждениях до утверждения о том, что «полиция используется, прежде всего, не для соблюдения закона, а для устранения групп населения», а также играет в обществе роль, связанную с образовательной селекцией, «то есть удаляет ряд лиц, особенно чернокожих и арабов, из школьной системы, чтобы приобщить их к уголовной и тюремной системе».
Феминистское движение также подливает масла в огонь обвинений в адрес полицейских. Недавно около десятка активисток опубликовали петицию с осуждением государственных репрессий полиции против борцов с «системными угнетениями». «Мы боимся полиции. Ведь её пространство для манёвра кажется безграничным, включая в себя наше унижение, изнасилование, убийство», — утверждают эти общественные деятели «с присущим им умением различать полутона».
«С высоты своих кафедр эти учёные скорее проповедуют, чем учат», — замечает Виаль. Их университетские звания — это оружие, используемое, чтобы узаконить самые радикальные теории и дискредитировать тех, кто их оспаривает, полагает специалист. И этот «обстрел» в конечном итоге производит свой пагубный эффект. Так, опрос, проведённый в ноябре прошлого года Французским институтом общественного мнения для журнала Marianne, показывает, что сегодня 60% французов в возрасте от 18 до 30 лет обеспокоены ростом «полицейского насилия», и этот процент растёт вместе с уровнем образования. Кроме того, 41% молодых людей поддерживают тезис о существовании «государственного расизма», притом что среди людей всех возрастов таких всего 30%.
«Все эти теории — в реальности настоящие зажигательные бомбы, открыто декларируемая цель которых — уничтожить, простите, деконструировать наши институты, в первую очередь нашу полицию. Трудно согласиться с тем, чтобы они развивались за счёт денег налогоплательщиков, которые финансируют исследования и зарплаты этих учёных», — заключает автор.