Хотя в теории Европейский союз и вознамерился на международной арене «говорить на языке силы», на практике он по-прежнему «стесняется это делать» — а между тем, в геополитике всё сильнее намечается тенденция к «грубым методам», пишет на страницах EUobserver бывший министр иностранных дел Молдавии Нику Попеску. Как напоминает Попеску, Китай этой весной сменил «дипломатию масок» на «дипломатию волков», впервые за несколько десятилетий взяв жёсткий тон, а Турция недавно в нарушение международного эмбарго отправила в Ливию войска и оружие, а также повздорила с Парижем из-за инцидента с французским военным кораблём, подошедшим к ливийскому берегу и столкнувшимся с «агрессивными манёврами» со стороны турецких судов.
В подобных методах нет ничего нового — ведь ими уже около десяти лет с большим успехом пользуется Россия, констатирует экс-министр. Однако «российскими сценариями» начинают пользоваться всё больше стран, сетует он. К примеру, по мысли Попеску, интервенция Турции в Ливии напоминает российскую интервенцию в Сирии, а установление Анкарой контроля над значительной частью северных сирийских земель вызывает в памяти не только ситуацию с Северным Кипром, который турецкие власти удерживают уже несколько десятилетий, но и на действия Москвы, которая контролирует ряд конфликтных зон, «включая грузинские Абхазию и Южную Осетию, молдавское Приднестровье и украинский Донбасс».
«Пожалуй, на Россию нельзя возложить ответственность за то, что российские шаблоны для геополитических перебранок с ЕС и США в последнее время всё активнее используют другие страны, — пишет Попеску. — Однако Москва, которая, кажется, так легко смогла раздвинуть рамки допустимого в международной политике, сделала подобное поведение всё более привлекательным для остальных держав». Это в частности, касается кибератак против гражданских целей, которые вслед за Россией стали применять даже отдельные члены НАТО, а также попыток влиять на внутреннюю политику и на ход выборов в других странах при помощи «фабрик троллей» — теперь ими пользуются несколько десятков стран, включая Иран, Китай, Турцию и Израиль, рассуждает автор.
Тот факт, что границы допустимого отныне пытаются расширить всё больше держав, связан прежде всего с тем, что ЕС и США сами это позволяют — ведь чем мягче Вашингтон и Брюссель реагируют на агрессивные методы, тем больше ими соблазняются другие страны, и тем чаще они «игнорируют, бросают вызов, а то и активно покушаются на интересы Евросоюза и Соединённых Штатов», убеждён экс-министр.
Европейские лидеры в теории понимают это — они делают всё более жёсткие заявления в отношении Китая и Турции, отказываются отменять санкции против Москвы и говорят о том, что ЕС должен стать «более геополитической» и стратегически независимой структурой, признаёт Попеску. Однако теоретическое понимание геополитический реалий пока так и не обернулось конкретными политическими решениями, а подход Евросоюза к России, Турции и собственным восточным и южным рубежам остаётся «в целом не геополитическим»: оборонные расходы блока увеличиваются очень медленно и на фоне коронавирусного кризиса могут даже сократиться, созданная для введения санкций за кибератаки юридическая база пока так и не был использована по назначению, а кроме того Евросоюз не приобрёл никакого геополитического веса в Сирии и Ливии и, опасаясь гнева Москвы, по-прежнему боится развивать сотрудничество в области безопасности с Украиной и Грузией, сокрушается автор.
«До тех пор, пока конкретные политические решения ЕС будут так сильно отставать от провозглашённого Брюсселем желания говорить на языке силы, геополитическое пренебрежение Евросоюзом, порой перерастающее в запугивание, скорее всего будет распространяться всё шире», — подытоживает Попеску.