Чудовищные кадры убийства Джорджа Флойда американским полицейским снова вывели на первый план раскол на почве идентичности и вернули понятие «расы» в общественные дебаты, пишет обозреватель Le Figaro Эжени Бастье. В Соединённых Штатах белые люди преклоняют колени перед чернокожими, чтобы попросить у них прощения за столетия расизма, а в социальных сетях прогрессивная молодёжь демонстрирует учебники по осознанию своей «белой привилегии» в надежде, что эта «публичная порка» снизит уровень коллективного насилия.
При этом идея «привилегий» выходит далеко за рамки осуждения дискриминации меньшинств, замечает автор. Согласно этой концепции, быть белым уже преимущество, независимо от материального положения человека, условий его жизни или личных трудностей. Более того, теория привилегий подразумевает, что отсутствие дискриминации не норма, к которой все должны стремиться, а социальный конструкт, дающий преимущество белым. «Если белые не подвергаются дискриминации, значит, подвергаются чёрные. Чтобы последних не дискриминировали, нужно дискриминировать первых. Война рас — это игра с нулевой суммой», — рассуждает журналист. На взгляд автора, эта война создаёт «соревнование жертв» даже в самой бедной среде — согласно этой парадигме, нищий белый будет находиться в привилегированном положении по отношению к своему цветному собрату.
Как отмечает обозреватель, эти теории всё больше завоёвывают круги французских активистов, отдаляя их от «универсального антирасизма». Отныне белые могут выступать в качестве «союзников» угнетённых, однако не имеют права ставить себя на их место и выступать с какой-либо критикой в адрес меньшинств. «Раса всё ещё отрицается как биологическая реальность, однако вновь входит в обиход как социальный конструкт», — заключает автор.
Если раньше обобщения (в отношении чёрных) считались злом, сегодня они обязательны по отношению к белым, уверена Бастье. Когда-то расизмом считалось утверждение о превосходстве белых, сегодня расизм — отрицать это. Расизм, согласно новым представлениям, уже не нравственный недостаток, с которым нужно бороться посредством просвещения, а система господства, которой невозможно избежать при всём желании. Таким образом, белая кожа становится социальным конструктом, созданным на пользу угнетателям, хотя они этого и не осознают. Это значит, что их необходимо заставить «выдавить из себя» стыд за то, что они белые.
Как подчёркивает обозреватель, особенность таких теорий в том, что они представляются как «научные», поскольку исходят из канона социальных наук. Те, кто оспаривает их, обвиняют одновременно в заинтересованности и некомпетентности. «Если вы отрицаете свои привилегии, значит, вы читали недостаточно книг по критической теории расы или извлекаете выгоду из этого отрицания», — поясняет этот подход журналист.
Такая теория оказывается «нефальсифицируемой», поскольку противостоит доказательству обратного и делает опровержение частью самой теории, замечает обозреватель. «Если вы критикуете марксизм, значит, вы буржуа. Если вы критикуете психоанализ, значит, вы невротик. Если вы критикуете белую привилегию, значит, она приносит вам выгоду», — приводит пример Бастье.
Когда-то французы изобрели понятие «деконструкция», переименованное американскими университетами во «французскую теорию», и сегодня оно возвращается во Францию в виде «импортированной» из США расовой войны, констатирует Бастье. Однако как можно сравнивать США, где всего 50 лет назад были запрещены смешанные браки, этнические общины были разделены, а количество убийств со стороны полицейских остаётся «ошеломительным», с Францией, у которой другая история и другие линии раскола в обществе, задаётся вопросом автор.
«Тем, кто возмущается «отсталостью» нашей страны в признании «системного расизма», нужно показать кадры Америки в огне и крови: действительно ли мы этого хотим?» — интересуется обозреватель в заключение.