Госсекретарь США Майк Помпео заявил в воскресенье, что у него есть «множество доказательств» появления Covid-19 в уханьской лаборатории, не уточнив, в какой именно, и сделал ли Пекин это намеренно, напоминает Le Figaro.
Хотя неизвестно, «сбежал» ли китайский вирус из лаборатории и из какой конкретно, тот факт, что это произошло в Ухани, где находится предоставленная Пекину французами лаборатория высокой биологической безопасности Р4, и учитывая попытки китайских властей скрыть информацию, заставляет вновь поднять сверхчувствительный во Франции вопрос о продаже КНР технологий двойного назначения — которые могут использоваться как в гражданской, так и в военной сфере, отмечает издание.
Если окажется, что Франция, предоставив Китаю такую «технологическую жемчужину» как Р4, невольно и косвенно сыграла роль в распространении вируса, для Парижа это станет унижением, в частности, потому что китайские власти не преминут использовать этот факт в своей дезинформационной кампании, подчёркивает газета. Видимо, поэтому в военных и дипломатических кругах на эту тему наложена печать секретности, предполагает автор статьи.
Как замечает Le Figaro, Р4 не единственный болезненный вопрос в этой сфере. Существует ещё проект по строительству завода для переработки ядерного топлива Orano, длящийся уже около двадцати лет. По словам издания, для Франции это гигантский контракт, сопряжённый, однако с огромными рисками, поскольку речь в нём также идёт о технологиях двойного назначения.
В 2004 году проект строительства Р4 был во Франции предметом споров. Многие политики и учёные утверждали, что необходимо помочь Китаю, только что оправившемуся от эпидемии атипичной пневмонии, защитить себя от подобных бездействий в будущем. Министерство обороны, внешняя разведка и МИД страны выступали против проекта, который мог бы стать военной программой разработки бактериалогического оружия.
Большую роль в продвижении проекта сыграли французские учёные. «Научное сообщество было ослеплено и отказывалось видеть реальность китайской системы. Исследователи полагали, что открытость капитализму превратит Китай в нормальную страну. Они забыли, что он по-прежнему оставался государством ленинизма, в котором наука не независима, а управляется Коммунистической партией», — рассказывает Валери Нике, специалист по Азии в Фонде стратегических исследований (FRS).
Однако именно французские политики навязали продажу властям, сопротивление которых затормозило выполнение договора. В то время Китай только что вступил в ВТО, западные страны развивали с ним партнёрские отношения. «Считалось, что режим будет развиваться, открываться демократическим идеям, нормализуется», — вспоминает источник в дипломатических кругах.
Однако после открытия лаборатории в 2017 году французы были вытеснены из проекта. Сотрудничество между двумя странами, связанное с подготовкой китайских исследователей и контролем за деятельностью французской стороны, так и не началось. «Китайцы совершенно не хотели, чтобы мы заглядывали им через плечо. Они хотели доказать, что сами справятся, что великому Китаю больше не нужны его западные покровители», — делится с газетой дипломат, долгое время проработавший в Пекине. Однако, по признанию специалиста, больше вируса его волнуют отношения Китая с Францией на протяжении последних 30 лет. «Мы создали дракона. В течение нескольких десятилетий никто не хотел видеть, кем были на самом деле китайские лидеры. Мы проигнорировали их готовность взять реванш», — сетует источник издания.
При этом сам Китай не скрывает ни своих целей, ни готовности приобретать западные технологии любыми средствами. Так, у входа на территорию Тайшанской АЭС, для которой Франция поставила два реактора, посетителей предупреждали четыре таблички: 1) мы покупаем зарубежные технологии. 2) мы их перерабатываем. 3) мы воспроизводим их на национальном уровне. 4) мы их экспортируем. Сотрудничество европейского авиационного гиганта Airbus с Китаем — пример того, как Пекин сокращает свою технологическую отсталость. «Мы прекрасно знали, что китайцы собираются построить копию нашего завода. И все же мы позволили им украсть нашу информацию и приобрести важнейшие мощности, которых у них не было раньше. И всё из-за краткосрочной финансовой логики», — сожалеет французский эмигрант в Пекине.
Передавать технологии Китаю или рисковать потерей контрактов — вечная дилемма промышленных и политических лидеров во Франции, замечает издание. В частности это касается технологий двойного назначения, особенно после отказа Китая от разделения гражданской и военной сфер и создания в 2015 году руководящего комитета по гражданской и военной интеграции под председательством Си Цзиньпина. С 2018 года закон также обязывает гражданские и военные лаборатории сотрудничать.
США, выступавшие против продажи французской лаборатории P4 Китаю, начали бить тревогу, отмечает газета. Департамент энергетики запретил своим исследователям участвовать в «Программе 1000 талантов», которая завлекает зарубежные элиты, в том числе и специалистов по технологиям двойного назначения, внушительными стипендиями. Американцы также прекратили финансирование некоторых разработок уханьской Р4, начатых после ухода французов. Дипломаты посольства США в Пекине в 2018 году предупредили свою администрацию о недостаточности мер безопасности в P4.
«Почему мы продолжаем обнажать свою экономику перед страной, которая так мало уважает наши ценности? Почему мы передаём им наши секретные технологии?» — задаётся вопросом дипломат. «Потому что мы боимся. Потому что наша зависимость от Китая достигла такого уровня, что она влияет на все наши решения», — объясняет собеседник Le Figaro.
По его убеждению, после пандемии Covid-19 французская внешняя политика должна «вернуть себе инстинкт самосохранения» и сосредоточиться на торговых отношениях со странами, которые разделяют её ценности и имеют сходную нормативную систему: США, европейскими странами, Японией, Австралией. «Франция должна найти путь, который позволил бы ей защитить свои национальные интересы», — настаивает дипломат.