В среду 32-летняя Мария Шарапова попрощалась с теннисом, опубликовав в Vogue и Vanity Fair «эссе» собственного сочинения, которое вызывает не критику, а смесь восхищения и сочувствия, пишет обозреватель The Guardian Кевин Митчелл.
По мнению журналиста, российскую теннисистку, которая выиграла пять турниров Большого шлема и могла заморозить комнату своей холодной величественностью, запомнят как «ледяную королеву большого спорта»: её скорее уважали, чем любили. Тем не менее Шарапова была любимицей прессы с того самого дня, как всего в 17 лет обыграла Серену Уильямс и выиграла Уимблдонский турнир, и до последних дней на закате карьеры, когда значимые победы уже были в далёком прошлом.
Благодаря её уникальному удару она непременно становилась центром внимания на больших турнирах, хотя её лучшие дни уже прошли. Издание отмечает, что знаменитая теннисистка за свою карьеру завоевала 36 титулов и заработала $38,7 млн. Она никогда не пыталась оспорить доминирование Уильямс, хотя сражалась за каждое очко в этом бесплодном соперничестве.
Шарапова приближалась к финишной черте два последних сезона, и ни для кого не стало сюрпризом, когда в январе 19-я ракетка мира Донна Векич выбила её из Открытого чемпионата Австралии по теннису в первом раунде. В течение года до этого российская спортсменка выиграла несколько матчей против теннисисток с низким рейтингом, а последний раз свою наиболее значимую победу она одержала в прошлом году в матче против бывшей первой ракетки мира Каролин Возняцки. Однако на протяжении всей карьеры знаменитая спортсменка боролась с травмой плеча и в конце концов сдалась перед бессмысленностью упражнений. Теперь молодые звёзды тенниса ей не по зубам, однако она не показывала слабину даже при сокрушительном поражении.
Как пишет Кевин Митчелл, в своей «подчас трогательной» прощальной статье Мария Шарапова рассказала о себе больше, чем когда-либо прежде, — даже в своей автобиографии и документальном фильме, вышедшем после допингового скандала. Так, теннисистка призналась, что её преимуществом было не чувство превосходства над другими игроками, а то, что она «чувствовала себя на грани падения с обрыва, поэтому постоянно возвращалась на корт, чтобы понять, как продолжать подниматься».
Открытый чемпионат Австралии стал для неё, по её же словам, «хорошим местом», где она чувствовала себя «крайне уверенно», — кроме, возможно, того дня, когда проиграла четвертьфинал Уильямс и потом узнала, что из-за многолетнего приёма запрещённого мельдония будет отстранена на два года (после апелляции срок сократили до 15 месяцев). Это стало сокрушительным ударом по самооценке и имиджу российской спортсменки, однако она мужественно попыталась бороться: опередила Международную федерацию тенниса и сделала заявление из гостиницы в Лос-Анджелесе. После дисквалификации Шарапова, разумеется, не могла оставить свою карьеру в таком плачевном состоянии и мужественно пыталась вернуться в большой спорт, но так и не убедила ни своих критиков, ни своих врагов в том, что способна продемонстрировать хотя бы остатки былой магии.
«А как всё чудесно начиналось для этой русской блондинки», — пишет обозреватель The Guardian: она приехала в США в 1994 году со своим суровым и решительным отцом без средств к существованию и без знания языка, однако убедила спортивную компанию IMG, что стоит их внимания. Плодотворное партнёрство длилось всю её карьеру. За это время Шарапова пять раз становилась первой в рейтинге теннисисток — впечатляющее достижение, принимая во внимание множество талантливых игроков. Журнал Forbes 11 лет подряд называл её самой высокооплачиваемой спортсменкой в мире.
«На протяжении всей моей карьеры вопрос «Стоит ли оно того?» никогда не стоял — в конце концов, оно всегда того стоило, — цитирует британское издание открытое письмо Марии Шараповой. — Моя сила духа всегда была моим самым сильным оружием. Даже если мой противник был физически сильнее, увереннее — даже просто лучше, — я проявляла упорство». Знаменитая спортсменка призналась, что будет скучать по игре каждый день: «Я отдала свою жизнь теннису, а теннис дал мне жизнь».
Как отмечает в заключение обозреватель The Guardian Кевин Митчелл, «это было одно из самых долгих прощаний в спорте»: многие его предугадали задолго до того, как конкурентоспособность Шараповой пошла на спад. Однако, по словам журналиста, никто не может отнять у неё «неукротимый дух», который компенсирует отсутствие врождённых способностей. Если иногда она и казалась лучше, чем была на самом деле, это была искусная маскировка. «По ней будут скучать только из-за одной особенности, которой у неё было в избытке: настойчивости», — считает Митчелл.