С нами на связи из Боулинг-Грин, штат Кентукки, сенатор-республиканец Рэнд Пол, член сенатского комитета по международным отношениям. Сенатор Пол, рад снова видеть вас на Meet the Press, сэр.
РЭНД ПОЛ, сенатор США: Доброе утро.
Позвольте, я начну с того, что вы слышали от администрации, а сейчас, кажется, и от посла… Я знаю, что вы были и на других брифингах. Как по-вашему, вы располагаете достаточной информацией, чтобы поступок Трампа вас не тревожил?
РЭНД ПОЛ: По-моему, информация, которую мы слышали, была противоречивой. От госсекретаря мы слышали, что они не знают, где и когда, но что-то назревало. Мне это кажется нелогичным. Он думает, что может найти квадратуру круга, но мне это представляется довольно нелогичным.
Я также считаю, что вопрос шире. И вот чем меня действительно разозлил этот брифинг: и в частных беседах, и публично они утверждают, что голосование конгресса в 2003-м или 2002 году — о нападении на Саддама Хусейна — теперь позволяет им оставаться в Ираке и совершать там всё, что они захотят, включая убийство иранского генерала. Думаю, в 2002 году конгресс имел в виду не это. И ещё я думаю, что одно поколение не может связать другое поколение по рукам и ногам.
Итак, в этой дискуссии о военных полномочиях я отстаиваю такую позицию: наше дальнейшее присутствие в Ираке и Афганистане подлежит обсуждению, необходимо разрешение конгресса.
Я хочу попросить вас прокомментировать одно высказывание президента Трампа. Он ведь и не думает извиняться за то, что не проинформировал конгресс. Послушаем его объяснение.
ДОНАЛЬД ТРАМП, президент США: Да, меня это беспокоит. Можете себе такое представить, у нас остаются доли секунды до операции против Сулеймани, ничего подобного у нас не было уже много, много лет. И, можете себе представить, они хотят, чтобы мы звонили и говорили с этим мошенником, с коррумпированным политиком Адамом Шиффом!
Итак, сенатор, я знаю, что политические страсти накалены и общественное мнение расколото. Но если это станет нормой — то, что администрация решает не информировать конгресс, потому что им просто не нравится кто-то, через кого должна проходить эта информация, — к чему мы тогда придём?
РЭНД ПОЛ: Ну, знаете, эта тенденция не нова…
Нет.
РЭНД ПОЛ: Это началось, пожалуй, очень активно при Трумане, в Корейскую войну, при Линдоне Джонсоне во Вьетнамскую войну. Президент Обама произвёл многие сотни точечных убийств, не спрашивая разрешения. Так что, я считаю, узурпировать полномочия пытались президенты от обеих партий. Но наши отцы-основатели хотели, чтобы эти полномочия оставались у конгресса. Они хотели, чтобы начать войну было трудно. А мы, я думаю, уже давно от этого отходим.
Но вот почему я готов дать отпор. Не потому, что я не доверяю президенту Трампу. На самом деле я считаю, что он проявил изрядную сдержанность. Но я готов противостоять даже президенту от моей партии, потому что нам необходимо проявить решимость и забрать полномочия обратно.
Нам также необходима дискуссия о том, собираемся ли мы бесконечно отправлять наших детей в Афганистан и Ирак. Скажу честно, я считаю, что мы должны положить конец этим войнам.
Обеспокоены ли вы? Я имею в виду, что цифры говорят сами за себя. Похоже, что мы отправляем на Ближний Восток больше военнослужащих, чем возвращаем домой. Взять хотя бы Саудовскую Аравию — я знаю, вы были против. Какой это сигнал американскому народу?
РЭНД ПОЛ: Ну, я думаю, что сигнал неоднозначный. По-моему, президент Трамп очень последовательно заявлял, что не хочет бесконечных войн. Но я возражал ему, говоря: «Если вы и дальше будете посылать туда новые войска, война будет бесконечной». Военнослужащие — это только мишени.
В ближайшие пару недель я буду проводить слушания по афганским документам. Меня тревожит то, что в частных беседах командиры и генералы более десяти лет говорили, что в Афганистане нет никакой миссии. На этой неделе у нас погибли двое молодых ребят. Знаете, у меня есть друзья, чьи дети отправятся туда в ближайшие полгода. Я не хочу отправлять этих молодых мужчин и женщин на войну, если миссии нет, а генералы между собой говорят, что победить нельзя.
Дата выхода в эфир 12 января 2020 года.