«Мы должны не обижаться на слова президента Франции о смерти НАТО, а скорее обдумать их и сделать выводы», — пишет в издании Rzeczpospolita польский публицист Лукаш Гадзала.
Эммануэль Макрон оскорбительным образом заявил, что НАТО находится в глубоком кризисе и на стратегическом уровне оно фактически прекратило своё существование, поскольку отсутствует координация между США и Европой. По словам президента Франции, Европе следует более серьёзно задуматься о стратегической автономии, которая подразумевает необходимость восстановления отношений с Россией. Он уверен, что это будет длительный процесс, который растянется даже на 10 лет, рассказывает автор.
Канцлер Германии Ангела Меркель сразу же высказалась против такой точки зрения, и вскоре после этого новая глава Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен выступила в защиту НАТО. В свою очередь, реакция польских комментаторов была единодушной: «слова Макрона являются манифестом французского эгоизма и национализма», «Франция, как и Россия, скучает по империи и мечтает о партнёрстве с Россией», «Макрон подрывает не только НАТО, но и единство Европы», «Макрон действовал как самопровозглашённый европейский лидер с предложением компромиссной политики по отношению к России». Эта реакция удивительным образом одинакова для представителей как левого, так и правого толка польской политической сцены, добавляет он.
Эта волна критики комментаторов разной масти, которая обрушилась на Макрона, напоминает претензии к доктору, который говорит, что пациент находится в тяжёлом состоянии. «Давайте подумаем лучше, действительно ли взгляды Макрона настолько грубы и действительно ли они противоречат польским национальным интересам?» — предлагает автор.
У Макрона есть основания для того, чтобы жаловаться на нежизнеспособность альянса, и он не первый западный лидер, который сделал это. США используют НАТО только тогда, когда им это нужно, часто без согласования своих решений с европейскими партнёрами. Турция, которая является членом альянса, также проводит политику, противоречащую интересам американских и европейских партнёров. Кроме того, большинство стран Западной Европы, несмотря на формальные обязательства, не тратят 2% ВВП на оборону. Сплочённость и авторитет НАТО страдают от всего этого, объясняет публицист.
Макрон сомневается в НАТО, но одновременно уже долгое время продвигает конструктивное видение Европы, которая должна стать ответом на мир, в котором США всё меньше и меньше заинтересованы в защите европейских союзников, добавляет он.
Президент Франции отмечает, что глобальный порядок, который существует в конкретных тепличных условиях с 1989 года, претерпевает фундаментальные преобразования. В новом мире больше не будет доминирующей силы, следовательно, скорее всего, придётся иметь дело с несколькими мировыми державами. Макрон хотел бы воспользоваться этим обстоятельством и сделать Европу одним из наиболее важных игроков в новом мировом порядке, который станет максимально интегрированным. Отсюда следуют и его идеи о более тесной интеграции стран еврозоны, европейской армии и совместного военно-промышленного комплекса, а также стратегического диалога, основанного на партнёрстве с Россией, Китаем и США. Европа Макрона — это Европа, место которой в формирующемся миропорядке прямо пропорционально совокупному экономическому потенциалу отдельных государств-членов, объясняет польский публицист.
Для Польши как для страны среднего размера, которая по самой своей природе больше всего выигрывает от существования международных институтов, такое предложение выгодно. Вопреки некоторым критикам этого подхода, в более интегрированном Европейском союзе голос таких стран, как Польша, был бы относительно сильнее, чем в более слабой структуре, которая имеет место сегодня, добавляет он.
Постулат Макрона о диалоге с Россией связан также с безопасностью Польши. Польские власти убеждены в том, что позитивная роль Польши в НАТО заключается, прежде всего, в том, что она расположена на первой линии противостояния с Россией. Следовательно, когда президент Франции говорит о необходимости диалога с Москвой, в Варшаве это воспринимается как предательство идеалов альянса и попытка ужиться с Россией в обход небольших стран Центральной Европы, подчёркивает автор.
Между тем вряд ли кто-то в Польше замечает, что в интересах страны возобновление диалога с Москвой. Польша не может позволить себе не поддерживать отношения даже с одной страной её региона, особенно с самой крупной. Эта ситуация скорее приводит к недоразумениям и конфликтам и лишает Польшу роли среднего государства, функционирующего в европейском порядке. Очевидно, что без открытых каналов связи с Москвой сложно начать какие-либо переговоры по этому вопросу, а таких имеется много на линии Варшава — Москва.
Более того, почти все крупные европейские страны регулярно общаются с Россией и ведут свой бизнес. Не потому, что они согласны с аннексией Крыма*, поддержкой Россией сепаратистов в Донбассе, попыткой убийства Скрипаля, действиями российских троллей и другими некрасивыми поступками Кремля. Германия, Франция, Италия, Австрия, Финляндия, партнёры Польши по Вышеградской группе или даже Эстония — все эти страны поддерживают нормальные, регулярные контакты с Россией, иногда более тесные, иногда — менее. Но они их поддерживают. «Следовательно, если только мы не разговариваем с Москвой, возможно, пришло время подумать о том, кроется ли проблема исключительно в позиции Кремля», — задаётся вопросом Гадзала.
Автор предлагает посмотреть на ситуацию в целом и без предрассудков и увидеть схожесть интересов Франции и Польши. «Более тесная европейская интеграция и участие в диалоге с Россией — это, в конце концов, лучшие решения для снижения нашего исторически обусловленного чувства угрозы. Это также лучший способ подготовиться к функционированию в мире всё менее надёжных гарантий НАТО», — резюмирует в издании Rzeczpsopolita польский публицист.
* Крым вошёл в состав России после того, как за это проголосовало подавляющее большинство жителей полуострова на референдуме 16 марта 2014 года (прим. ИноТВ).