В 50—60-е годы прошлого века американцы искренне верили в возможную ядерную войну с Советским Союзом: дети регулярно принимали участие в учениях на случай авиаудара, у государственных учреждений были готовы отдельные планы действия для подобных чрезвычайных ситуаций, отдельные граждане строили собственные бомбоубежища и запасались продовольствием.
Сегодня эти страхи рассеялись, однако угроза ядерной катастрофы никуда не исчезла и, на самом деле, куда более реальна, чем многие себе представляют, пишет в своей статье для Politico вице-президент Центра национальных интересов (Center for the National Interest) и бывший руководитель аналитической группы по России при ЦРУ Джордж Биби.
По мнению автора статьи, сегодня «на смену дипломатии и желанию сохранить мир во всём мире пришли самонадеянность и ложное чувство безопасности, говорящее о том, что ядерного конфликта точно не будет». «Из-за этого мы так и остаёмся неподготовленными и уязвимыми перед ядерной атакой со стороны России», — утверждает аналитик.
Один из самых недавних признаков беспечности США — расторжение важнейшего договора ДРСМД, который в 1987 году показал, что Вашингтон и Москва «хотят стратегической стабильности больше, чем стратегического преимущества». Но не теперь. Теперь такая же печальная участь, похоже, ждёт и другой договор, СНВ-III, подписанный при администрации Барака Обамы.
Как подчёркивает Биби, сегодня почти все важнейшие договорённости по контролю над вооружениями и укреплению доверия, заключённые между Белым домом и Кремлём в эпоху холодной войны, либо расторгнуты, либо держатся на волоске — сохранить их или создавать новые никто не пытается.
Американские политики — как демократы, так и республиканцы, — по словам эксперта, больше сосредоточены не на том, как избежать ядерной катастрофы, а на том, чтобы показать, как жёстко они себя могут вести в отношении «реваншистской России и её лидера Владимира Путина».
Если раньше встречи между главами Белого дома и Кремля рассматривались как возможности найти пути мирного урегулирования и предотвратить конфликты, то сейчас в таких переговорах видят соблазн пойти по пути примирения, «смертельного греха при управлении государством». США больше боятся прослыть слабыми и нерешительными, чем развязать непреднамеренную войну. На этом фоне, конечно, призывы президента Дональда Трампа наладить отношения дипломатическим путём вызывают лишь критику и непонимание.
Как считает Биби, нынешняя ситуация в американской политике сложилась из трёх неверных суждений. Во-первых, стратеги в Вашингтоне исходят из положения, что ни одна сторона не хочет ядерной войны, а значит, такой войны быть не может. Вряд ли все эти «теневые» противостояния в экономике и киберпространстве смогут перерасти в полноценный ядерный конфликт. К тому же, если уж холодная война закончилась миром, то почему сейчас стоит переживать, что противостояние «с куда менее мощной Россией» закончится иначе?
Однако, как напоминает автор статьи, далеко не все войны развязываются по чьему-то умыслу и тонкому расчёту. Стоит только вспомнить начало Первой мировой войны — катастрофы, которая вылилась из столкновения геополитических амбиций, неверного восприятия чужих намерений и непонимания новых технологий, которую никто не хотел и не ожидал.
Вообще кибертехнологии, искусственный интеллект, а также сверхзвуковое и противоспутниковое оружие, размывающие границы между шпионажем и боевыми действиями, ядерными и традиционными вооружениями, нападением и обороной, делают «теневую войну» между Россией и США ещё более сложной и опасной, чем её «холодная» предшественница.
Если в XX веке ядерное оружие стало сдерживающим фактором, то в наши дни, скажем, в киберпространстве нападение считается лучшей обороной. А в мире, где все технологии так или иначе между собой связаны, перерастание конфликта из информационного поля в реальную жизнь становится очень серьёзной угрозой, а не слишком отлаженная линия коммуникации между Москвой и Вашингтоном лишь усугубляет ситуацию.
Второе заблуждение американских стратегов, по мнению Джорджа Биби, состоит в том, что они считают, что существование «российской угрозы» главным образом связано с вопросом устрашения. Логика такова: государства нередко затевают войны, потому что верят, что могут одержать победу, и США могут пошатнуть эту веру, продемонстрировав, насколько они сильны и что с ними лучше не связываться. Вашингтон сегодня уверен, что лучший способ сохранить мир — с помощью санкций и наращивания военного потенциала в Европе продемонстрировать Москве, что она будет наказана за свои «преступления».
Но устрашение может быть бесполезно, если страна считает, что нападают на неё. В таком случае, вместо того чтобы предотвратить агрессию, продемонстрировав свою готовность дать отпор, США могут непредумышленно спровоцировать войну. Во многом в последние годы так и происходит, обращает внимание аналитик.
Непрестанное расширение НАТО и вмешательства Вашингтона во внутренние дела России убедили Кремль, что Америка «представляет собой экзистенциальную угрозу». Правда и Москва в свою очередь, организовав манипуляции с президентскими выборами в США в 2016 году и неоднократно «проявляя агрессию» к своим соседям, дала США знать, что она тоже настроена весьма серьёзно.
Наконец, третье заблуждение американских политиков заключается в уверенности, что антиамериканские настроения идут от действующего в России режима и, скорее всего, пойдут на спад, если к власти придёт более либеральный лидер. Рано или поздно стремление россиян к свободе породит новую власть, которая будет проводить либеральные реформы и искать хороших отношений с Западом, как когда-то это делали Михаил Горбачёв и Борис Ельцин. Так что идти на компромисс с правительством Путина «не только аморально, но и необязательно и контрпродуктивно».
Если посмотреть на прагматичные и в некоторых случаях даже достаточно дружественные отношения России с другими демократиями, в которых она не видит угрозы, включая Израиль, Индию или Японию, можно понять, что Москва недолюбливает Вашингтон далеко не исключительно из-за идеологии. Реальность такова, что противоречия России и США сегодня представляют собой сложное переплетение геополитических, исторических и систематических факторов, которые никуда не денутся даже с уходом Путина.
Мысли о сдерживании такой взрывной смеси не могут не вызывать панику, но это осуществимо. Подход Вашингтона должен сочетать в себе твёрдость и готовность пойти на компромисс, поддержание боеготовности и налаживание дипломатической линии — баланс, не дающий далеко уйти ни в сторону уступок, ни в сторону конфронтации. Это непростая работа, но сейчас США даже не пытаются её выполнять, утверждает Джордж Биби.
В условиях меняющегося миропорядка и новых технологий России и Америке потребуются более активные и надёжные каналы общения, чтобы выработать новые правила. И этого не получится до тех пор, пока Вашингтон не осознает, что угроза случайного конфликта очень даже реальна и без механизмов урегулирования, действовавших в холодную войну, может нести катастрофические последствия.