«Тьфу ты. Как оказалось, замах европейских крайне правых оказался куда страшнее, чем их удар, — пишет Politico. — Да, нелиберальные партии показали хорошие результаты во Франции, Италии, Польше, Венгрии и не только. Однако в основном они не превзошли ожиданий, а порой даже и не дотянули до них».
В итоге результаты популистов оказались не намного лучше, чем в 2014 году.
Для европейских демократических партий, как и для всего Европейского союза, по мнению газеты, это хорошие новости. При этом стратегия европейских центристов от Меркель до Макрона, которые пытались подать выборы как вопрос о «судьбе Европы», помогла привлечь избирателей на участки.
На протяжении всей предвыборной кампании проевропейские партии предупреждали о «скверне» евроскептического популизма в лице французского Национального объединения, «Альтернативы для Германии», итальянской «Лиги Севера» и многих других, которые могли пустить по ветру десятилетия европейской интеграции.
Европейцы услышали эти призывы и пришли на выборы в большом количестве: общая явка по Европе составила около 51%, в то время как в 2014 году этот показатель остановился на уровне всего 43%. Подобные цифры помешали евроскептикам добиться ошеломляющих результатов, так как им идёт на руку низкая явка, учитывая то обстоятельство, что они всегда умели мобилизовать свой электорат для участия в выборах.
В Германии и Австрии крайне правые популисты финишировали, не дотянув до своих же показателей на национальных выборах 2017 года, потеряв 1,8% и 3,3% соответственно.
Хотя «АдГ» моментально указала на то, что она улучшила свой результат со времён последних европейских выборов более чем на 50%, это сравнение хромает, так как с 2014 года партия претерпела значительные метаморфозы. Пять лет назад «АдГ» главным образом высказывалась против антикризисных мер и помощи странам еврозоны, её же крен вправо и включение в повестку дня миграционного вопроса наметились позднее.
Антииммиграционная Датская народная партия взяла только одно место в Европарламенте — для сравнения, в прошлый раз они закрепили за собой четыре кресла. В Нидерландах результаты крайне правых партий оказались хуже, чем опасались их соперники. Испанская популистская партия Vox получила только около 6% голосов.
Хотя Партия брексита Найджела Фараджа показала в Великобритании приличные результаты, заняв первое место, она вряд ли сможет сыграть серьёзную роль, не вступая в один из основных блоков — что маловероятно.
Даже во Франции и Италии, где у популистов самые сильные позиции на континенте, результаты оказались ниже ожиданий. «Национальное объединение» Марин Ле Пен получило 23,5% голосов, выбившись в лидеры, однако эта партия всё равно не достигла уровня популярности 2014 года.
«Лига Севера» Маттео Сальвини также показала хорошие результаты в Италии, набрав более 33% голосов. Однако его мечты о формировании крупнейшего блока в Европарламенте так и останутся мечтами: по прогнозам Politico, его фракция может установить контроль над 70 местами из 751.
Сальвини пытается заложить основу нового популистского альянса из «АдГ», Национального объединения, Австрийской партии свободы и, возможно, венгерского «Фидеса» Виктора Орбана, который может вскоре покинуть Европейскую народную партию. Вне зависимости от того, вступит ли Орбан в блок или нет, остаются большие вопросы на счёт его единства. Вышеупомянутые партии разделяют негативное отношение к миграции и придерживаются нелиберальных, антидемократических ценностей, однако этим их сходства и ограничиваются.
Сальвини, например, и слышать не хочет о европейских правилах в области бюджетной дисциплины, чего категорически не приемлют в «АдГ» и АПС. К тому же итальянский лидер настаивает на том, чтобы другие европейские страны приняли у себя беженцев, находящихся в Италии, против чего выступает Орбан.
«Популисты стремятся осуществить национальную повестку дня, что по определению противоречит созданию коалиций на уровне Европы. Это означает, что ведущим партиям не надо пытаться разделять и властвовать. Популисты сами всё сделают», — заключает Politico.