Реформирование языковой политики Украины является довольно сложной задачей, которая чревата последствиями, учитывая смешанный состав населения и драматические события «евромайдана» с их националистическими крайностями, отмечает New Eastern Europe. А по мере стремительного приближения новых президентских выборов на Украине, запланированных на март этого года, все вопросы, связанные с «националистической политикой», приобретают дополнительную остроту и напрямую отражаются на имидже Киева как внутри страны, так и на международной арене, говорится в статье.
Недавно президент Пётр Порошенко подписал новый закон, в соответствии с которым среднее образование на Украине должно проходить исключительно на украинском языке, напоминает автор. Очевидно, что с учётом напряжённых отношений Киева с Москвой, этот закон призван «оказать поддержку украинскому языку и ограничить возможности русскоговорящих жителей страны», говорится в статье. Но пытаясь укрепить позиции украинского языка, руководство страны может ещё больше отдалить от себя не только русское меньшинство, но и другие группы населения, в том числе проживающих на западе Украины этнических венгров, предупреждает New Eastern Europe.
С одной стороны, в свете предшествующих попыток «расширения влияния русского языка» на Украине во времена СССР действия Киева по реформированию языковой политики представляются вполне понятными, говорится в статье: «В течение более двух столетий, а также уже в советский период, украинцев заставляли учить русский язык. Сегодня украиноговорящие люди составляют большинство в стране. А за ними следуют, соответственно, те украинские граждане, для которых родными языками являются русский, венгерский и румынский».
«Мы находимся в центре страны под названием Украина — и тем не менее, когда я покупаю продукты в супермаркете и говорю по-украински, кассир смотрит на меня с ненавистью. Я вынужден переходить на русский, потому что он является более распространённым, и это просто какое-то безумие! Я не могу представить себе нечто подобное в любой другой стране», — пожаловался в беседе с корреспондентом New Eastern Europe Геннадий Канищенко, бывший владелец кафе «Бар Барабан», которое находилось раньше в центре Киева. По словам Канищенко, его родной украинский язык «в течение столетий находился в невыгодном положении», и даже сегодня его носители сталкиваются с проблемами. «Владелец этого бара вынужден был его закрыть — хотя раньше бар украшали граффити националистического толка, а для националистов и активистов евромайдана он в течение многих лет был излюбленным местом встреч и застолий, сопровождавшихся распитием алкоголя», — сообщается в статье.
Эмоции подобного рода «можно понять», отмечает автор — но в то же время реформирование языковой политики Украины является непростым делом и чревато последствиями, особенно учитывая события «евромайдана» с их «националистическими крайностями». Когда правительство в Киеве отменило закон, разрешавший некоторым регионам использовать русский в качестве официального языка, это лишь подлило масла в огонь и стало одной из причин протестов и беспорядков в Донбассе, которые в итоге даже «приняли форму вооружённого мятежа», говорится в статье.
«Нельзя не заметить политической подоплёки в националистической позиции Порошенко, а также в подписании им упомянутого закона», — подчёркивает автор. В настоящее время Пётр Порошенко имеет крайне низкий уровень популярности среди населения, он не смог ликвидировать в стране коррупцию, не решил другие серьёзные социальные проблемы — и именно поэтому решил выбрать для своей предвыборной кампании громкий лозунг «Язык, вера, армия», отмечается в статье. Действующий президент Украины надеется, что ставка на «ультранационалистическую стратегию» в предвыборной кампании позволит ему пройти во второй тур на новых выборах, но после подписания нового закона о языке он оказался под градом критики со стороны представителей национальных меньшинств, констатирует New Eastern Europe.
Вопрос относительно ответной реакции на подобную стратегию Киева, которая лишь ещё больше обостряет межэтнические конфликты, остаётся открытым, предупреждает автор. Помимо активной поддержки украинского языка, Порошенко также заявил о том, что Русская православная церковь представляет собой «пятую колонну» в стране. Такой открытый национализм со стороны украинского лидера может спровоцировать очередную волну «русофобии», предупредил в интервью New Eastern Europe Алексей Якубин, политолог и старший преподаватель Киевского политехнического института.
Кроме того, новый закон о языке вызывает протесты и со стороны этнических венгров, традиционно проживающих на западе Украины, отмечается в статье. В некоторых районах многие венгерские дети, проходившие обучение в школе на венгерском языке, не могут продемонстрировать сейчас хорошее знание украинского языка — по статистике, более 75% учеников не в состоянии сдать выпускной экзамен по украинскому языку, говорится в статье. Как рассказала в беседе с корреспондентом New Eastern Europe этническая венгерка Зита Батори, которая преподаёт социологию в Ужгородском национальном университете Украины, в детском и юношеском возрасте она также испытывала проблемы из-за того, что её родной язык — венгерский. Хотя в советские времена она училась в школе очень хорошо, однако позднее при поступлении в университет ей пришлось столкнуться с тем, что нужно было хорошо знать украинский язык, который она раньше не изучала. Ей помогло то, что она неплохо знала русский, поясняет автор.
«Люди вполне могут быть образцовыми украинцами, и при этом говорить по-русски», — подчеркнула Батори в интервью New Eastern Europe. По её мнению, даже если нынешняя языковая политика Киева в основном направлена против тех, кто говорит по-русски, однако в итоге и другие национальные меньшинства Украины рискуют «оказаться на обочине». Поэтому она поддерживает критику нового закона о языке: «Я не уверена, что это хорошая идея. Я все ещё думаю по-венгерски, и даже считаю на моем родном языке».
Кроме того, Батори полагает, что новую языковую политику вряд ли удастся до конца реализовать по чисто практическим причинам. Например, её собственные дети хорошо учатся, но она не намерена отправлять их слишком далеко от родного Ужгорода. «Что же сделает мать, столкнувшись с непростым выбором: направить детей на обучение в университет в Киеве, который находится в 800 километрах от Ужгорода, или в Будапешт, до которого 350 километров?» — задаётся вопросом автор. «Послушайте, я согласна с тем, что все должны говорить по-украински — но это не должно означать, что вы не можете получить среднее образование на венгерском. Я не знаю, понимает ли кто-нибудь из украинских политиков, что они делают с нами? Не думаю, что это кого-то беспокоит», — заключила Батори в беседе с корреспондентом New Eastern Europe.
В то же время, делая ставку на «воспитание новой национальной идентичности» и активно внедряя новый закон о языке, Киев тем самым отдаляет от себя и представителей западного политического истеблишмента, предупреждает автор. «Во время войны политики должны фокусировать своё внимание на продвижении таких гражданских добродетелей как демократия, интеграция в Евросоюз, верховенство закона и толерантность — это именно те вещи, с которыми граждане теоретически могут себя идентифицировать, в отличие от плохо продуманных попыток разделить и раздробить население ради краткосрочных электоральных целей», — говорится, в частности, в заявлении Атлантического совета. К этой критике присоединяются и другие занимающиеся наблюдением организации, которые считают, что принятый на Украине закон о языке «поднимает вопрос о дискриминации», сообщает New Eastern Europe.
По мнению украинского журналиста Дениса Пилаша, который тоже родился в Ужгороде и считает себя русином (хотя у него имеются также венгерские, хорватские, а возможно, даже немецкие, татарские и еврейские корни), «этнический вопрос» нужно обсуждать в ходе избирательной кампании — однако делать это следует иначе, потому что сейчас он используется в основном для обвинения людей в «сепаратизме» или в «пособничестве российской агрессии». Несмотря на свои столь разнообразные корни, сам Пилаш называет себя просто «интернационалистом», поясняется в статье. При этом со своими друзьями в Киеве он говорит по-украински или по-русски, также владеет венгерским языком, а дома с членами своей семьи общается на русинском языке.
«Дискуссии должны быть сосредоточены на создании более инклюзивного и плюралистического общества, в котором равные права будут иметь люди, говорящие по-русски, по-венгерски, а также на других языках», — отметил Пилаш в интервью New Eastern Europe. Вероятно, украинским властям стоит «задуматься о том, какую именно страну они пытаются создать», и разработать другой закон, который бы в большей степени отражал мультиэтнический характер страны — вместо того чтобы «пытаться ассоциировать национальную идентичность граждан с языком, на которым они говорят», заключает автор.