Писатель: Швецию охватило «безумие крайностей», и больших перемен ей не избежать

У жителей Швеции сформировался ложный образ своей собственной страны. От сбалансированного подхода к проблемам это государство ушло в крайности. Об этом, а также о будущем и настоящем Швеции в интервью Svenska Dagbladet рассказал писатель и экономист Карл Гамильтон.

Рассуждая о социуме, некоторые шведские социологи, в частности Ханс Зеттерберг, говорят о шести сферах общества. Однако теория Зеттерберга строится на предпосылке, что модели и решения из одного измерения нельзя безоговорочно переносить в другое. Это, по мнению Гамильтона, «фундаментальная предпосылка», которая влияет на способность политиков управлять развитием общества.

Таково было предостережение Зеттерберга своим единомышленникам в ту пору, когда они достигли максимальных успехов. «Он стал рабом на колеснице, напоминающим триумфатору о том, что и он не вечен. Сегодня по всему миру наблюдается контрреакция, вызванная тем, что власть имущие мнили, что могут не учитывать, что многое из того, на что нельзя наклеить ценник всё-таки обладает большой ценностью. Человек — это нечто большее, чем единица, стремящаяся к максимизации прибыли», — считает Гамильтон.

Что же касается Швеции, то по наблюдениям писателя, «шведы охотно воспринимают её как «Страну Умеренности», где принимаются рациональные и хорошо взвешенные решения. «Нам нравилось считать себя неким промежуточным субъектом, мудрым компромиссом между Востоком и Западом, капитализмом и коммунизмом, неподвластным нерадивости южных стран и свободным от бездушной немецкой муштры. Разум и баланс. Не слишком много и не слишком мало. Этот образ ложен, хотя до сих пор и существует», — отмечает он.

Гамильтон утверждает, что Швеция превратилась в «страну крайностей», в частности в сферах экономической политики, благосостояния, обороны и регламентации иммиграции. Эксперт приводит несколько примеров того, как за последние четверть века при проведении реформ власть имущие делали выбор в пользу крайностей, несмотря на многочисленные предупреждения.

«После окончания холодной войны большинство стран поняли, что им нужно заняться модернизацией вооружённых сил. Многие страны принимали у себя людей, бегущих от войны и голода. Борьба с инфляцией стала приоритетной задачей по всему миру. Школьное образование играет центральную роль во всех наукоёмких экономиках. Но нигде власть имущие не делали выбор в пользу таких радикальных решений как в Швеции. Почти всегда эти решения основывались исключительно на теоретических моделях и романтической убеждённости в том, что они знают, куда движется история. По сути, это пример классического безумия. В итоге власть имущие придерживались курса, который всё больше и больше осложнял им управление страной», — уверен писатель.

За несколько дней до того, как в 1992 году Швеция подняла ключевую ставку до 500% в попытке защитить курс национальной валюты, Гамильтон и один его коллега написали в Dagens Nyheter статью с заголовком «Отпустите крону»! Подобная оценка была совсем не уникальной, к подобному выводу пришли многие аналитики. Однако выбранный правительством политический курс не только не смог пережить столкновения с реальностью, но и нанёс экономике серьёзный ущерб.

По мнению эксперта, к крайностям «Страну Умеренности» привело сочетание традиционно сильной культуры консенсуса, а также дух времени — вера в превосходство рынка на всех уровнях общества. «Однако в тезисе Зеттерберга никто не обратил внимание на то, что каждая сфера общества особенна. Человеческие отношения нельзя приравнивать к экономическим взаимодействиям между покупателем и продавцом», — подчёркивает Гамильтон.

По словам писателя, хотя средний и верхний средний класс за последние 25 лет стали значительно лучше жить в материальном плане, многие люди начинают беспокоиться, что с ухудшением качества решений общество становится всё более уязвимо.

Гамильтон считает, что наиболее острые противоречия в шведском обществе наблюдаются не столько между государством и обществом, сколько между обществом и индивидом. «Необузданный индивидуализм охватывает всё большее количество областей, уничтожая общественные ценности. Традиционные структуры разрушаются. Говоря языком Маркса, всё сословное исчезает. Очень немногие правые оппозиционные партии стремятся бороться с этим противоречием», — полагает он.

На данный момент бытует точка зрения, что «авторитарная и националистическая волна», которая захлестнула мир, бросает вызов либеральному порядку. «Я же считаю, что такая оценка неполноценна. Реакция авторитарных сил — это лишь крайнее проявление более широкого движения, стремящегося защитить общественные ценности, которые являются основой для хорошей жизни… Французские жёлтые жилеты, например, появились сначала в маленьких городах в провинции. Это движение по своей сути консервативно и стремится защитить право на приличную жизнь», — отметил Гамильтон.

В то же время в рамках логики медийного общества формируется новый консенсус. Однако политические силы объединяются не столько для прагматичного решения проблем, сколько в поисках «голливудской драматургии», в которой есть герои, злодеи и угроза. И власть имущие хотели быть на правильной стороне истории, однако за их решения пришлось расплачиваться другим людям.

«В отличие от Голливуда, самопровозглашённые хорошие парни побеждают не всегда. Разнообразные модели разбивались о реальность. Защита курса кроны должна была вернуть нас в число благоприятных для бизнеса развивающихся стран, но привела к доморощенной депрессии. Шведская школа должна была стать школой мирового класса, но в международных рейтингах её оценки упали… Шведская армия должна была сделать качественный рывок, а вместо этого её упразднили. Миграционная политика должна была открыть границы для угнетённых. А всё закончилось миграцией без последующей интеграции, угрозой коллапса системы и появлением в парламенте партии с неонацистскими корнями», — вспоминает писатель.

Говоря о будущем Швеции, Гамильтон вспоминает, что когда страна впадала в крайности, эту тенденцию поддерживали все крупные партии. Та же партия недовольных, которая сейчас мешает формированию правительства — это творение рук сил, выступающих за консенсус. «Власть имущие добились именно того, чего они опасались. Швеция стоит на пороге кардинальных перемен», — подытожил шведский писатель.