Вопрос о том, что хранится в засекреченных архивах КГБ, на протяжении долгих десятилетий был предметом споров и спекуляций в латвийском обществе, отмечает DELFI. После долгих дискуссий и препирательств сейм принял в октябре этого года решение рассекретить архивы, и содержание первой порции картотек может стать достоянием общественности уже на этой неделе, если верить имеющейся в распоряжении журналистов неофициальной информации. Ранее латвийские СМИ уже сообщали, что в рамках этого процесса планируется опубликовать «агентурные картотеки, картотеку учёта внештатных оперативных сотрудников и телефонные книжки работников КГБ, содержащие информацию о штатных сотрудниках», поэтому широкая общественность ждёт откровений о «доносчиках и коллаборационистах», которые помогали советским органам госбезопасности. Но по прогнозам специалистов, процесс может оказаться далеко не столь сенсационным и ярким, говорится в статье.
По регламенту Центр документирования последствий тоталитаризма должен передать оцифрованные документы Латвийскому национальному архиву до 3 декабря, а архив обязан опубликовать полученные данные до 31 декабря. Однако осведомлённые источники сообщают, что процесс было решено не затягивать до последнего и обнародовать часть данных уже на этой неделе, сообщает DELFI. В частности, публикации подлежит картотека агентуры КГБ в алфавитном порядке, которая содержит более 10 тысяч карточек. В неё входят имена и активных на тот момент агентов, и исключённых; также в неё вносились общие данные о лицах, которые планировали выехать из СССР за рубеж, и имена «потенциальных кандидатов для вербовки» в случае войны или непредвиденной ситуации, поясняется в статье.
Кроме того, имеется также картотека статистического учёта агентуры КГБ (более 4 тысяч карточек) — в ней те же имена, что и в алфавитной картотеке, однако они сгруппированы по принадлежности к структурным единицам Комитета госбезопасности. Каждая учётная карточка содержит имя, отчество, дату и место рождения, адрес, место работы и занимаемую должность завербованного лица. Также в неё указаны фамилия и звание вербовщика, номер отдела КГБ, фамилия одобрившего вербовку руководителя отдела, дата вербовки и отметки об исключении лица из числа агентуры. Этот архив в советское время использовался для подготовки отчётности, пишет DELFI. Будет также обнародована и картотека «внештатных оперативных работников КГБ» — лиц, которые на общественных началах оказывали «помощь в контрразведывательной деятельности на транспортных, промышленных объектах, а также отдельных заведениях Минобороны», содержащая 75 карточек, говорится в статье. Таким внештатным оперативникам не давали позывных, а создавали аббревиатуру из первых букв имени, фамилии и отчества.
Каждый документ архива отсканирован и будет доступен в виде PDF-файла с ограниченными возможностями поиска. Но необходимо отметить, что хотя латвийцы и получат вскоре доступ к документам КГБ, однако они смогут лишь прочесть картотеку — где содержатся имена без подробностей. Она немногим отличается от картотеки читателей в библиотеке и является, по сути, лишь инструментом, через который сотрудники КГБ в своё время искали отсылку к той или иной персоне, поясняет DELFI. И хотя картотека может дать общественности некие имена людей, которые считались «завербованными», однако она ничего не скажет о характере сотрудничества или о том, имел ли вообще место факт сотрудничества — поскольку все «самые ценные» сведения, включая полный перечень случаев сотрудничества данного лица со спецслужбами, заносились в личные дела, которые после распада СССР были полностью вывезены сотрудниками КГБ в Россию. Так что по-настоящему ценных материалов у латвийской стороны, как предупреждают историки, уже практически не осталось.
Конечно, существует ещё и цифровая база данных КГБ «Дельта» (DELTA), оригинал которой также передадут из Центра документирования последствий тоталитаризма в Латвийский национальный архив. Однако разрешение на её изучение смогут получить исключительно специалисты — историки, юристы, журналисты, литераторы и некоторые студенты, лишь после одобрения предварительно заявки с обоснованием своего «исследовательского интереса» к конкретным документам, подчёркивается в статье. Простым гражданам доступ к этим данным не предоставят. «Сами карточки без оперативных дел, журналов регистрации агентов и записей из базы данных «Дельта» о содержании доносов не представляют большой ценности», — приводит DELFI мнение сотрудника Латвийского национального архива Гинта Зелмениса. С более детальными документами латвийская общественность сможет ознакомиться лишь с мая 2019 года, так что более чётких выводов придётся ещё подождать, говорится в статье.
Похожим образом складывается ситуация и с Фондом архива Латвийской Коммунистической партии, который также планируется обнародовать до конца этого года. Как поясняют историки, содержащиеся там документы будут не слишком интересны для простого обывателя, поскольку они содержат в основном данные о номенклатурных работниках периода 1980-х годов. В то время как дела партийной номенклатуры высшего уровня с начала 1940-х до конца 1970-х годов содержатся в другом фонде, который не затронет нынешний законопроект. Из тех документов, которые будут обнародованы уже в декабре, определённый резонанс в латвийском обществе могут вызвать лишь дела «боевых агентов КГБ» — то есть, тех сотрудников органов госбезопасности, которым после завершения Второй мировой войны была поставлена задача «бороться с национальными партизанами», пишет DELFI. До 31 декабря 2018 года судебная система Латвии должна передать в Национальный архив все заведённые на этих агентов дела, по многим из которых ранее уже были выдвинуты обвинения. Однако зачастую приговор так и не был вынесен из-за смерти обвиняемых, поскольку все они на момент судебного разбирательства уже находились в преклонном возрасте, сообщается в статье.
Некоторые инициаторы законопроекта полагают, что интеллигенцию Латвии ждёт культурный шок. Как заявил в преддверии обнародования архивов депутат Юрис Янсонс, в период с 1954 по 1991 годы КГБ ЛССР завербовало «более 26 тысяч информаторов». В свою очередь, глава комиссии исследования документов Карлис Кангерис предположил, ссылаясь на мнение экс-главы Центра документирования последствий тоталитаризма Индулиса Залитиса, что в рассекреченный картотеке могут находиться около шести сотен карточек с фамилиями «представителей латвийской интеллигенции», говорится в статье: «Именно вербовка представителей латвийской творческой интеллигенции в КГБ велась наиболее активно». Как уверяет диссидент и один из самых рьяных активистов Константин Пупурс, он уже «вычислил», что часть «доверенных лиц КГБ» сейчас является известными деканами и профессорами Латвийского Университета, отмечает DELFI.
Однако депутат Юрис Янсонс призвал не забывать, что сам факт наличия того или иного имени в картотеке ещё не доказывает, что данное лицо «действительно сотрудничало с КГБ» — это можно с уверенностью доказать только в судебном порядке. С 1991 года в Латвии уже прошло около трёхсот судебных процессов о возможном сотрудничестве лиц с КГБ, и в большинстве случаев суд признавал, что для подтверждения факта сотрудничества «не хватает доказательств», рассказал в интервью DELFI судья Юрис Стуканс, член комиссии исследования документов КГБ: «Во всех этих трёхстах делах суд признал, что карточки не могут быть основанием признания факта сотрудничества. Просто не удавалось доказать факт сотрудничества, поскольку материалы дел отправлены в Москву». Судья также напомнил, что до сих пор сотрудничество с КГБ удалось доказать через суд лишь в отношении девяти лиц, включая семерых осведомителей, говорится в статье.
Так или иначе, сам факт обнародования каких-либо архивов, содержащих личную информацию завербованных КГБ латвийцев, уже привёл к «началу самоочищения» в обществе: часть жителей Латвии поспешила выступить с признаниями, не дожидаясь «момента истины», сообщает DELFI. Если за первые 25 лет после распада СССР своё сотрудничество с КГБ в Латвии публично признали только два человека (бывший глава МИД Георг Андреев и бывший ректор ЛУ Ивар Лацис), то за последний год уже несколько известных в латвийских масштабах личностей сообщили о своей принадлежности к числу информаторов. «Первой ласточкой» здесь стал поэт Янис Рокпелнис (сын автора текста гимна ЛССР, переводчик стихов Блока, Цветаевой и Бродского на латышский язык), который признался в этом в интервью латвийской газете Neatkarīgā rīta avīze, опубликованном в декабре 2017 года. При этом, как утверждает сам Рокпелнис, у него всегда была «традиционная, абсолютная ненависть к чекистам и коммунистам». Причиной публичного саморазоблачения он назвал муки совести: «Понимаешь, я тогда ещё не был христианином. Если был бы — не заключил бы договор со злом», — рассказал литератор беседовавшему с ним журналисту.
Ещё одним «видным информатором», как выяснилось недавно, являлся Алдис Эрманбрикс, автор известной в советское время среди латышей телепередачи Varavīksne. Благодаря личным связям Эрманбрикс, которые он активно использовал для получения записей западных музыкальных групп, в эфире его программы советский зритель мог смотреть редкие в те времена «капиталистические клипы». Однако, как выяснилось, сам он тоже был «на крючке» у советских спецслужб, подчёркивается в статье. Эрманбринкс не раскрывает, как его имя в 1983 году попало в картотеку, но заверяет, что использовал свои возможности влиять на агентов КГБ «лишь во благо» — например, давал положительные рекомендации уезжавшим за рубеж музыкальным коллективам из Латвии. Но все написанные его рукой донесения пропали из архивов КГБ — согласно журналу выписок, в конце 1990 и начале 1991 года они были уничтожены, поэтому этому музыкальному деятелю остаётся лишь поверить на слово. «Однако, по неофициальной информации, часть архива все же не была уничтожена, а вывезена в Москву», — пишет DELFI.
Бывший президент Латвии Валдис Затлерс также признался в интервью DELFI, что когда он сам ознакомился в своё время с архивами КГБ ЛССР, то увидел там имена людей, с которыми был лично знаком. В основном это были различные творческие люди, пояснил Затлерс: «Есть и такие, кто говорил, что все это свинство, однако сам всем этим занимался». Он также уверяет, что архивы содержат и фамилии тех, кто на публике и с друзьями продолжает категорически отрицать любую связь с органами госбезопасности при советской власти: «Они, наверное, не до конца честны. Но это вопрос нравственности, вопрос уважения к своей стране», — подчеркнул бывший президент Латвии в беседе с журналистами.
В свою очередь, глава комиссии по исследованию архивов КГБ ЛССР Карлис Кангерис заявил в интервью DELFI, что картотеку агентов КГБ следует опубликовать полностью «как сборник документов оккупационного ведомства СССР, без исключений и комментариев». Ведь Латвийская Республика не отвечает «за возможный ущерб, который нанесло КГБ, включив кого-то в данную картотеку», пояснил историк. Он также подчеркнул, что картотека — лишь указатель содержания архива личных дел агентов, и сама по себе ещё ничего не доказывает: «При этом вместе с картотекой обществу должны быть доступны и исследования учёных. Читая исследования в контексте картотеки, можно понять цель и суть этой картотеки. А сама она не содержит данных о личной жизни. Интимные детали содержит лишь база данных «Дельта». Если кто-то считает, что это затрагивает его честь и достоинство, то есть возможности подать в суд на само дело, на создателей картотеки или на Российскую Федерацию как наследницу СССР», — считает Кангерис.
Аналогичного мнения придерживается и президент Латвии Раймонд Вейонис, сообщает DELFI. По его мнению, обнародование советских архивов будет осуществлено в интересах латвийского общества, чтобы оно «могло перелистнуть и эти черные страницы истории Латвии и её народа». Вейонис также подчеркнул, что публикуемая в этом году информация и обнародованные имена сами по себе ничего не скажут о деяниях конкретных людей, поэтому не следует делать поспешных выводов: «Прежде чем спешить с выводами, важно дождаться и ознакомиться с дополнительной информацией. Поспешно делая выводы, мы рискуем создать ошибочное понимание истории», — предупредил президент Латвии в беседе с журналистами.