Как недавно сообщали немецкие СМИ, президент России Владимир Путин «заверил канцлера Ангелу Меркель», что Россия при необходимости будет готова финансировать проект «Северный поток — 2» из собственных средств. Тем временем активный протест против строительства второй ветки российского газопровода по дну Балтийского моря остаётся «одной из ключевых тем в польской внешней политике», поскольку Варшава, как любой серьёзный покупатель, стремится сохранить «альтернативные каналы снабжения», пишет Gazeta Prawna. Однако следует задуматься о том, у кого в действительности возникнет больше проблем в этой «битве» за «Северный поток — 2»: у Польши, занимающейся диверсификацией источников поставок, или у России, которой «становится все сложнее заработать на газе», отмечает автор.
Например, если сравнить ситуацию на рынке пшеницы, где Россия сейчас является крупнейшим мировым экспортёром, то объём экспорта за последнее время вырос в количественном выражении на 36%, но общая стоимость снизилась на 1,8% — а это означает, что хотя Россия продаёт всё больше, однако российские производители зарабатывают на экспорте всё меньше, подчёркивается в статье. Кроме того, государство «доплачивает» производителям за экспорт, выделяя дотации на транспортные перевозки и строя дополнительные хранилища. «В итоге мы наблюдаем явление, которое экономисты называют неэффективным инвестированием», — пишет Gazeta Prawna.
Аналогичный принцип работает и на газовом рынке, поясняет автор. Если проанализировать путь, который прошёл российский «Газпром» за 25 лет своего существования, то выводы окажутся «далеко не оптимистическими», подчёркивается в статье: «Хотя за последние 18 лет экспорт углеводородов позволил России заработать астрономическую сумму в $3,5 трлн, зависимость российской экономики от продажи нефти и газа не снизилась, а лишь увеличилась. В 2000 году доля углеводородов в экспорте составляла 52%, а в 2017 — уже 55%. Федеральный бюджет все сильнее зависит от этого сектора: в 2002 году доля нефтегазовых доходов составляла в нем 25%, а сейчас — уже 40%».
Разумеется, важны не сами проценты как таковые, а объём финансовых поступлений, отмечает автор. «Во время углеводородного бума Россия располагала огромными деньгами. Однако, вопреки обещаниям политиков, альтернативных источников пополнения бюджета в эпоху процветания она не нашла — и не подготовилась к сложным временам, когда снизятся цены или спрос на российское сырье. Структура экономики осталась прежней. Россия поставила всё на одну, газовую карту», — сообщает Gazeta Prawna.
Долгосрочные планы «Газпрома» предусматривают, что объём поставок на европейский рынок будет стабильно и ощутимо расти: аналитики концерна предсказывают, что добыча в Европе снизится, а спрос вырастет, и в итоге европейцы будут покупать не 300 млрд кубометров газа, как сейчас, а порядка 450, говорится в статье. На этих расчётах основаны и планы российского гиганта, который собирается к 2027 году начать добычу на восьми новых месторождениях — три из них расположены в Восточной Сибири, откуда газ должен пойти в Азию, остальное сырье предназначено для Европы. Однако практика показывает, что наличие газопровода ещё не гарантирует его использования на полную мощность, подчёркивает автор. В частности, загрузка существующего газопровода «Сахалин — Хабаровск — Владивосток» до 2016 года не превышала 40%, в дальнейшем «данные засекретили», пишет Gazeta Prawna.
Не лучше обстояли дела и с первой веткой газопровода «Северный поток», отмечается в статье: если в 2012 году его мощности использовались на 67%, то в 2011 — уже на 57%, в последующие годы — на 35%, а в 2015 — лишь на 29%. Достигнуть 100% загрузки удалось лишь с 2016 года, когда Россия постепенно смогла преодолеть последствия экономического кризиса, сообщает Gazeta Prawna. Похожая ситуация складывается и с газовым договором между Китаем и Россией, уверен автор: «Фактически его не существует — но россияне, несмотря на это, прокладывают газопровод «Сила Сибири». Они строят, вкладывают деньги, но перспектив на доходы не видно». Консорциум, занимающийся строительством объекта, будет освобождён от уплаты налогов на 20 лет, а «Газпром» — на 15 лет. При этом, как недавно сообщил заместитель министра энергетики Владимир Милов, российские компании добывающего сектора задолжали Китаю уже $70 млрд, а условия контрактов чаще всего держатся в секрете, подчёркивается в статье: «Удастся ли России заработать на поставках в Поднебесную — большой вопрос, ведь в Китае, как отмечает Милов, обнаружили огромные запасы собственного сланцевого газа».
Другая проблема заключается в том, что «Газпром», по мнению автора, «сложно назвать компанией с эффективным управлением». Если в 1999 году российский концерн добывал 546 млрд кубометров газа в год, то спустя 18 лет эта цифра уменьшилась до 472 млрд кубометров, в то время как штат сотрудников компании за это время разросся с 298 тысяч до 467 тысяч человек, пишет Gazeta Prawna. Американские и европейские санкции в некотором смысле «помогли россиянам», заблокировав доступ к современным технологиям, позволяющим вести разведку в самых сложных местах (Арктика, шельф Чёрного моря, труднодоступные участки на Дальнем Севере), и тем самым «умерив российские инвестиционные аппетиты», говорится в статье. По мнению западных аналитиков, санкции «заставили российский энергетический сектор отказаться от сумасбродных дорогостоящих инвестиций и сосредоточить усилия на ключевых областях».
В то же время представители российских оппозиционных кругов предупреждают, что многие проекты «Газпрома» в реальности «не имеют ничего общего с целесообразностью» и являются лишь способом «нажиться на строительстве газопроводов, газокомпрессорных станций и всей сопутствующей инфраструктуры», сообщается в статье. В частности, одна только наземная (российская) часть «Северного потока — 2» за последние три года подорожала на 25%, а стоимость строительства газопровода «Турецкий поток», как выяснилось в этом году, окажется на $1 млрд больше, чем планировалось. «На бумаге всё, с точки зрения россиян, выглядит отлично: затраты на доставку 1000 кубометров российского газа в Германию составляют около 400 евро, а на сжижение и транспортировку того же количества американского сырья — 500. Разница ощутимая, однако, в ближайшие годы этот разрыв может уменьшиться», — отмечает Gazeta Prawna.
Кроме того, развитие европейского газового рынка вполне может пойти совсем не в том направлении, на которое рассчитывает «Газпром», предупреждает автор: «Важным фактором может оказаться хотя бы значительное увеличение доли возобновляемой энергии в энергетическом балансе главного покупателя и важнейшего партнёра России — Германии. Такая цель зафиксирована в коалиционном договоре немецких партий, которые заявляют о стремлении довести её долю в энергетике с 33% до 66% к 2030 году». Если так и произойдёт в действительности, то «Газпрому» будет сложно претворить в жизнь свою стратегию, говорится в статье: «Тогда вместо увеличения объёма спроса можно будет ожидать максимум стагнации этого показателя».
Стоит также учитывать влияние на рынке Катара, который недавно сообщил о намерении нарастить экспорт своего газа с 77 до 100 млрд кубометров, одновременно увеличить объём экспорта на европейский рынок собираются и американские производители, отмечает автор. Кроме того, продолжается разведка перспективных месторождений у берегов Кипра, а также планируется прокладка трубопровода из Алжира в Италию и из Марокко в Испанию. «В целом рынок СПГ постепенно, но неуклонно становится мировым, и этот тренд в долгосрочной перспективе остановить не удастся. Если Россия хочет утопить одолженные деньги в Балтийском море (а вторую ветку газопровода она строит, беря дорогие кредиты), не будем ей мешать. Задача Польши и Европы — вынудить её продавать газ так дёшево, чтобы все это мероприятие оказалось нерентабельным», — заключает Gazeta Prawna.