Американская санкционная политика в отношении России постепенно развивается — от попыток «слегка подтолкнуть» Кремль в нужном направлении к стремлению «причинить наибольшую боль». Пора задуматься о том, какие крайне серьёзные последствия может иметь подобный «скользкий путь» для России, США и их союзников, пишет обозреватель Bloomberg Леонид Бершидский.
По его словам, во время недавнего заседания банковского комитета сената состоялся примечательный диалог. Сенатор-республиканец Джон Кеннеди потребовал, чтобы занимающиеся санкциями высокопоставленные представители администрации Трампа ответили, что они сделают, если президент прикажет им «поставить российскую экономику на колени».
Чиновники ушли от прямого ответа. Вместо этого они заявили, что последствия столь серьёзного шага необходимо оценить, и добавили, что существующие ограничения уже достаточно «агрессивны». Тем не менее их уверения не подействовали на Кеннеди, и «раздосадованный» сенатор продолжал настаивать на своём. «Но экономику (России. — ИноТВ) не поставили на колени!» — сетовал он.
Разочарование Кеннеди можно понять. США уже ввели или грозят ввести санкции в ответ на серию действий Москвы, в том числе «аннексию» Крыма, «раздувание» пророссийского восстания на востоке Украины и кибератаки. Но это никак не сказывается на политике Путина, рассуждает Бершидский.
Заместитель министра финансов США Сигал Мэнделкер утверждала, что вызванная санкциями экономическая боль помогла сдержать «авантюризм» России. Но это заявление — попытка выдать «желаемое за действительное». Нет никаких доказательств того, что ограничительные меры повлияли на замыслы или планы Путина. И то, что он может хотеть их отмены, ещё ни о чём не говорит, убеждён автор статьи.
Очевидно, что американские санкции «вызывают раздражение» на нескольких уровнях. Они привели к сокращению прямых иностранных инвестиций. Некоторые крупные энергетические проекты пришлось отложить на несколько лет. Кроме того, определённый ущерб был нанесён богатым россиянам и их компаниям, признаёт колумнист.
«Любой бы захотел, чтобы подобные проблемы исчезли. Но непреклонная позиция России и отсутствие каких-либо шагов со стороны Путина, которые можно было бы интерпретировать как предложение мира, показывают, что Кремль не готов дать США какое-либо основание сдать назад. В результате в Вашингтоне возникает соблазн довести давление до максимума. Даже если администрация Трампа подобного не хочет, то многие законодатели хотят», — отмечает Бершидский.
По его словам, Кеннеди не одинок в своём стремлении ужесточить наказание. Шесть других сенаторов составили законопроект, который затрагивает инвестиции в энергетические проекты России, правительственные займы, а также сделки с её высокотехнологичной индустрией. Эти меры вкупе с санкциями против европейских компаний, занятых в строительстве газопровода «Северный поток — 2», практически представляют собой пределы возможностей США.
В самом крайнем случае Вашингтон может ввести эмбарго, наподобие того, что существует в отношении Ирана. В итоге любая компания, имеющая связи с США, не сможет вести дела с Россией. Американские власти способны лишить все банки страны доступа к основанной на долларе финансовой системе и наказать покупателей её нефти и газа.
Вместе с тем даже самые воинственные американские политики не хотят рассматривать последний вариант. Россия — крупнейший экспортёр газа в мире, и она добывает почти в три раза больше нефти, чем Иран. Её вытеснение с рынка приведёт к глобальному энергетическому кризису. Санкции в отношении всего внешнего долга страны также сотрясут рынки и разорят инвесторов, в том числе тех, что базируются в США, предупреждает автор статьи.
Кроме того, усиление ограничений против энергетического и высокотехнологичного секторов России, весьма вероятно, приведёт к принятию ответных мер в отношении действующих в стране американских компаний. А ведь российские продажи 50 крупнейших из них, включая Philip Morris International, PepsiCo и Procter & Gamble, составляют $16 млрд, обращает внимание Бершидский.
Поэтому, на его взгляд, прежде чем затевать полномасштабную экономическую войну, США должны ответить на два стратегически важных вопроса. Какую цену они готовы заплатить, чтобы добиться хоть каких-то уступок со стороны правительства Путина? И как долго они готовы ждать?
С макроэкономической точки зрения, Россию с её рекордно низким уровнем безработицы, умеренной инфляцией и международными резервами в размере $400 млрд вряд ли ждёт коллапс. Если только США не «развяжут международный энергетический или долговой кризис», что грозит им потерей союзников.
«Без причинения ей максимальной боли Россия может обходиться низким ростом экономики в течение нескольких лет. Такова основа расчётов Путина. И это не сулит ничего хорошего текущему курсу американской политики. Если Вашингтон причинит максимальную боль, на которую он способен, и ничего не изменится, то это станет болезненной неудачей для сверхдержавы», — заключает Леонид Бершидский.