«Кто такой — или что такое — Марк Цукерберг?» — вопрошает обозреватель The Guardian Джон Нотон. Прежде всего, отвечает на свой вопрос журналист, он основатель и председатель совета директоров Facebook — компании, которая, являясь «в теории публичным акционерным обществом», на деле, судя по документам, поданным ей в Комиссию по ценным бумагам и биржам США, представляет собой «его вотчину». Цукербергу принадлежит такая доля акций компании, что он «волен делать всё, что ему заблагорассудится», — даже продать компанию против воли всех остальных акционеров, вместе взятых, констатирует Нотон.
Между тем просто тот факт, что в руках Цукерберга находится «самодержавная власть над огромной корпорацией», не может служить достойным мерилом для него как для личности, продолжает автор. По мнению Нотона, точнее его можно было описать метафорически: Цукерберг — это «Франкенштейн нашего времени». Те, кто читал одноимённый роман, вспомнят его сюжет: гениальный учёный Виктор Франкенштейн в ходе необычного научного эксперимента создаёт «кошмарное, но всё же разумное существо», но, преисполнившись отвращения к своему созданию, покидает его; в конечном счёте, монстр убивает жену учёного, а сам Франкенштейн, преследуя чудовище, чтобы ему отомстить, погибает в Арктике, напоминает обозреватель The Guardian. При этом о том, что произошло после этого с монстром, роман не рассказывает, отмечает журналист.
«Facebook — это монстр Цукерберга. В отличие от Франкенштейна, он по-прежнему питает тёплые чувства к своему творению, благодаря которому он стал богаче Крёза и сделался бесспорным властителем империи из 2,2 миллиарда пользователей. А ещё оно дало ему большую власть, вместе с прилагающимися к такой власти обязанностями, — рассуждает Нотон. — Вот только сейчас становится всё очевиднее, что его креатура вышла из-под контроля, что от этой власти ему не по себе и что у него почти нет идей о том, как свои обязанности выполнять».
Как полагает автор, всё это стало понятно на прошлой неделе из «откровенного интервью» начальника Facebook журналисту Каре Свишер. По мнению Нотона, в этой беседе обсуждалось многое, однако интереснее всего в ней были несколько вопросов, которые «красноречиво свидетельствовали о том, что Цукерберг просто не способен понять масштаб проблем, которые сейчас создаёт для общества его творение».
Первая из этих проблем — конечно же, новостные фейки. По их поводу глава Facebook высказался так: «Мы избрали к фейковым новостям такой подход: мы не говорим, что в интернете нельзя говорить вещи, которые не соответствуют истине. Я считаю, что это было бы уже чересчур. Ошибаются порой все, и если бы мы стали блокировать страницы людей, когда они в некоторых местах заблуждаются, тогда стало бы очень трудно давать людям возможность высказаться и говорить, что нам не всё равно».
Как отмечает Нотон, после такой реплики Свишер спросила Цукерберга о сайте так называемых альт-правых InfoWars: его представительство в Facebook, имеющее без малого 900 тыс. подписчиков, «регулярно распространяет ложные данные и теории заговора» — к примеру, там утверждают, что массового убийства в начальной школе «Сэнди-Хук» в американском штате Коннектикут в 2012 году просто не было. Несмотря на это, InfoWars продолжает активную деятельность на Facebook — пусть Цукерберг и заявил в беседе со Свишер, что не согласен с их мнением о «Сэнди-Хук», подчёркивает журналист.
«Но почему — потому, что «ошибаются порой все», или потому, что у них есть 900 тысяч подписчиков?» — задаётся вопросом Нотон. Свишер Цукерберга об этом так и не спросила — а вот британский телеканал Channel 4 в ходе журналистского расследования «под прикрытием», организованного в ирландской компании, нанятой Facebook в качестве подрядчика для модерации, установил, что удалять нежелательный контент с популярных страниц этим «забитым ирландским крепостным» было запрещено — решение о таком удалении должно было приниматься только в самом Facebook, говорится в материале.
Впрочем, как полагает обозреватель The Guardian, наиболее «показательным» моментом интервью со Свишер стали слова Цукерберга об отрицании холокоста — причём эту тему глава Facebook поднял сам. «Я еврей, — цитирует журналист предпринимателя, — а есть ведь такая группа людей, которые не согласны с тем, что холокост был. Меня это оскорбляет до глубины души. Однако, в конечном счёте, я не считаю, что наша платформа должна такое удалять, потому что, на мой взгляд, есть такие вещи, которые некоторые люди понимают неправильно. Я не думаю, что за их неправильным пониманием стоит намерение, но мне кажется, что это намерение будет сложно опровергнуть и так же сложно понять».
По мнению Нотона, это изречение Цукерберга нельзя не найти «странным», а объяснить его можно только тремя возможными причинами. «Первая: Цукерберг — социопат, который желает сохранить как можно больше контента, пусть даже нежелательного или банального, в открытом доступе, чтобы максимально увеличить вовлечённость пользователей (а значит — и доходы), вне зависимости от последствий для общества. Вторая: сеть Facebook теперь настолько велика, что он воспринимает себя как своего рода губернатора с чуть ли не конституционной обязанностью защищать свободу слова. Это бред: Facebook — это компания, а не демократическое государство. Ну и третья — и самая вероятная: в атмосфере предельного раскола и истерии, царящих сейчас в американской (как, впрочем, и британской) политике он до смерти боится, что его обвинят в «предвзятости», — перечисляет автор.
В общем, всё выглядит так, будто Цукерберг внезапно осознал, какой властью его наделил созданный им монстр, подытоживает обозреватель The Guardian. Как в заключение отмечает Нотон, журналист The New York Times Кевин Рус недавно высказал мысль о том, что всё более неустойчивое поведение Цукерберга может быть симптомом какой-то более серьёзной проблемы: «Он построил компанию, которая на большей части планеты поглотила в себя средства общения и массовой информации. А теперь мы наблюдаем, как он от всего этого отказывается. Когда управляешь миром, есть одна главная проблема — нужно править, а этого ему, по всей видимости, делать не хочется».