Поведение России при Владимире Путине непостижимо: то она «нападает» на соседние страны, то «аннексирует» Крым, то защищает Сирию, где власти применяют химическое оружие, то организует политические покушения в Великобритании или поддерживает правые партии по всей Европе и пытается «подрывать» выборы на Западе, пишет норвежский политолог Стейн Ринген в своей статье для Los Angeles Times.
На прошлой неделе Владимир Путин начал свой четвёртый президентский срок. Так как же понимать эту «сеющую подобный хаос сверхдержаву»? — задаётся вопросом автор.
В последние годы Кремль ведёт себя весьма жёстко и самоуверенно. Неясность первых президентских сроков Владимира Путина 2000—2008 годов давно канула в Лету, как и надежды Запада, что этот лидер искоренит в России коррупцию и сделает страну «каким-то подобием правового государства».
Но вместо этого, как утверждает аналитик, произошла «консолидация клептократии» — коррупцию не победили, «неугодных» олигархов отодвинули подальше от власти, сформировав единый клан под контролем Путина. В таких условиях надеяться и дальше на демократизацию было бессмысленно, повествует Ринген. Сегодня Россия — «автократичная система, которая даже не слишком старается притворяться демократической».
Здесь есть соблазн решить, что речь идёт о каком-то примитивном режиме, «у которого за грубой силой нет воображения». Но такая позиция недооценивает Путина и его окружение, у которых на самом деле есть целая программа, подчёркивает автор статьи.
Когда распался СССР, на Западе это восприняли как конец «коммунистической диктатуры». Но для России это было нечто другое — «гибель империи». Советский Союз весьма успешно продолжал реализовывать разворачивающуюся на протяжении уже не одного столетия «российскую экспансию», благодаря которой эта «империя» растянулась от Центральной Азии до Центральной Европы. В одну ночь всё это было утрачено — как выразился Путин, это стало «крупнейшей геополитической катастрофой XX века». «Конец не коммунизма, а империи», — комментирует Ринген.
Теперь, по мнению эксперта, Владимир Путин стремится воссоздать утраченную «империю». В евразийском мировоззрении президента Россия предстаёт «империей добродетели» — географически она может распасться, но «духовное наследие» живёт вне зависимости от непостоянных национальных границ. Украина, к примеру, не может быть европейской, потому что не в этом её сущность — она принадлежит к Евразии и «неотвратимо является частью духовной России».
Другой компонент этой идеологии — враги, добавляет Ринген. У России враги есть, «включая Европейский союз, Америку, либерализм и демократию». Эта точки зрения, по версии Москвы, подтвердилась политикой западных стран в отношении постсоветской России. Несмотря на заверения в обратном, расширение НАТО на восток продолжилось, а затем и ЕС «в продолжение этого предательства» стал засматриваться на Украину. По словам автора, Москва считает, что американцы и европейцы никогда не будут относиться к ней с должным уважением, как к равному партнёру.
Как «империи добродетели», России есть, за что бороться. Также есть у неё и право выбирать методы этой борьбы. В окружении врагов Москве ничего не остаётся, как принять бой, рассуждает аналитик. Только у Путина выходит одна дилемма: у него большие амбиции, но средства для их реализации в виде слабой экономики и малочисленного населения с низким качеством жизни не столь обширны. Историк Тимоти Снайдер пояснил суть «стратегического релятивизма» российской внешней политики: Москва «не может стать сильнее, поэтому ей приходится ослаблять других».
После распада СССР Запад надеялся, что Россия станет «сговорчивым партнёром», а на деле она оказалась «агрессивным конкурентом», приходит к выводу Ринген.