Заместитель главного редактора L’Express ставит под сомнение логику Соединённых Штатов, согласно которой президент Трамп, преследуя цель ядерного разоружения, идёт на уступки Северной Корее, однако всё больше ужесточает свой подход к Ирану. Пытаясь изменить условия ядерной сделки с Тегераном и использовать свою непреклонность как рычаг давления на Ким Чен Ына, Дональд Трамп может добиться противоположных результатов и окончательно утратить доверие северокорейского лидера, уверен автор.
Стоило Ким Чен Ыну согласиться на встречу с президентом США Дональдом Трампом, как тон высказываний главы Белого дома в адрес северокорейского лидера существенно поменялся, замечает на страницах L’Express заместитель главного редактора издания Кристиан Макариан. Тот, кого ещё недавно называли «маленьким человеком-ракетой», вдруг оказался «открытым и честным» лидером, с которым президент США ведёт «плодотворные дискуссии».
В чем же причина столь противоречивого поведения? 20 апреля Северная Корея объявила о том, что приостанавливает ядерные испытания, отказывается от запусков межконтинентальных баллистических ракет, а также закрывает ядерный полигон. Однако, как отмечает автор статьи, о полном уничтожении ядерного арсенала страны, на котором изначально настаивал Вашингтон речи не шло, поскольку именно он станет главной темой предстоящей встречи.
Северная Корея обладает эффективной ядерной мощью, прошедшей неоднократные испытания, и только её способность использовать ядерное оружие на средних и дальних дистанциях всё ещё требует совершенствования, напоминает журналист.
Однако несмотря на то, что до «полного, поддающегося контролю и необратимого уничтожения ядерного оружия», требуемого Вашингтоном, ещё далеко, некоторые «слабые» признаки свидетельствуют о том, что отныне приоритетом Ким Чен Ына станет экономическое развитие.
В то же время 24 апреля президенты США и Франции объявили о начале работы по созданию нового соглашения, касающегося иранской ядерной программы, которое должно заменить собой сделку, заключённую между Ираном, пятью членами Совбеза ООН и Германией 14 июля 2015 года. Идея нового соглашения, по мнению автора, потребовалась Эммануэлю Макрону для того, чтобы избежать выхода США из сделки — неоднократно обещанного Трампом в ходе предвыборной кампании. Новый текст соглашения должен сохранить в себе ключевые пункты предыдущего соглашения, однако будет включать три новых элемента: продление ограничений на ядерную деятельность Ирана до 2025 года, официальный запрет на испытания баллистических ракет, а также прекращение иранского вмешательства, «представляющего угрозу для стабильности в регионе», в дела Ирака, Сирии, Ливана, Газы и Йемена.
«Если коротко, соглашение 2015 года превращается в настоящий ультиматум Ирану, а мы от переговоров перешли к коленопреклонению», — резюмирует автор, отмечая, что подобное ужесточение курса совсем не по нраву историческим союзникам США — в первую очередь, Германии. «Желая получить всё, есть риск всё потерять», — отмечает обозреватель L’Express.
Непонятно, зачем Ирану в таких условиях вообще участвовать в переговорах, кроме того, маловероятно, что с новыми условиями согласится Россия, считает автор. «Сложно полностью изменить стратегию столь изворотливого противника, как Исламская республика Иран, пытаясь ограничить его рамками кабального соглашения, которое только вынудит его укреплять все составляющие его агрессивной внешней политики», — уверен журналист.
В подтверждение этого предположения министр иностранных дел Ирана уже выступил с угрозами о возобновлении программы по обогащению урана в случае, если Трамп аннулирует соглашение. В Кремле также дали понять, что альтернатив существующей ядерной сделке нет.
«Можно ли считать, что Иран представляет большую угрозу для мира во всём мире, чем Северная Корея? Не нужно ли задуматься над этим ослепительным парадоксом, согласно которому, чтобы подписать соглашение о ядерном разоружении с Ким Чен Ыном, необходимо сорвать соглашение о ядерном разоружении, заключённое с Роухани?» — задаётся вопросом журналист.
По убеждению автора, американская администрация руководствуется другой логикой: она стремится проявить жёсткость по отношению к Ирану, «чтобы эхо её непримиримости отчётливо донеслось до Северной Кореи» накануне грядущих переговоров.
Однако, по мнению журналиста, Пхеньян может прочесть в этом послании нечто совсем другое: «Можно ли доверять самой могущественной стране мира, в которой президент подписывает вместе с пятью другими великими державами важнейшее соглашение, а его преемник меняет его росчерком пера?»