Берлинская стена разделяла город на протяжении 28 лет, двух месяцев и 28 дней — с 13 августа 1961 года до 9 ноября 1989 года, пишет автор материала Bloomberg Леонид Бершидский. И только спустя ровно столько же времени ожидается, что следующее правительство Германии отменит «налог на солидарность», который был введён для выравнивания экономической диспропорции между востоком и западом страны.
Несмотря на то что от настоящей стены мало что осталось, «в экономическом плане» она сохранилась, отмечает Бершидский. Как следует из прошлогоднего правительственного отчёта, безработица в восточной Германии до сих пор почти на 50% выше, чем на западе, а восточный ВВП составляет около 73% от западного. Заработная плата восточных немцев составляет 82% от уровня зарплат западных. Экономический дисбаланс создал «огромные беды в немецкой политике». Левая партия Германии почти полностью представлена восточными немцами, партия «Альтернатива для Германии» также добивается там больших успехов: на последних выборах она собрала почти 22% голосов по сравнению с 12,6% по всей Германии.
«Политический радикализм» — это последствие того, что люди ощущают себя «брошенными», а также увеличения числа иммигрантов там, где к ним не привыкли. Для ЕС в целом проблема «экономической стены» ещё хуже, чем в Германии. Лишь Чехии удалось достичь 80% ВВП 15 западных членов, Венгрия и Польша находятся на уровне 63%, Болгария — на уровне 43%. Как заявили эксперты центрального банка Польши, без инноваций, укрепления институтов и более здоровой экономической политики бывшие коммунистические страны продолжат отставать.
Согласно рейтингу экспертов, среди посткоммунистических стран нет «ни одной настоящей демократии», а страны, не входящие в ЕС, даже нельзя считать «неудачными демократиями»: они представляют собой либо «гибридные режимы» (как, например, Украина, Молдавия, Грузия или Черногория), либо «авторитарные» (Россия и Казахстан). «Стены, отделяющие эти страны от Запада, с одной стороны, созданы коррупцией и плохим правительством, а с другой — продолжительным недоверием Запада, которое проявляется в визовых ограничениях и в торговой политике. Сближение с западными экономиками европейского уровня для этой части мира — это даже не реалистичная цель», — резюмирует Бершидский.