В Париже открылся ресторан «Кафе Пушкинъ» — проект франко-российского ресторатора Андрея Деллоса, ещё в 90-е годы основавшего одноимённое заведение в Москве, сообщает Le Figaro. Как отмечает обозреватель издания, история «Кафе Пушкинъ» — это история о том, что «гастрономия порой рождается на стыке реального и вымышленного».
Много лет назад господин Деллос, сын французского дипломата и советской художницы, проучившись в парижской Национальной высшей школе изящных искусств, отправился в Москву, дабы завершить университетское обучение, рассказывает автор статьи. Параллельно молодой человек работал гидом, организуя экскурсии по столице для иностранцев. Ему, конечно, приходилось сопровождать и французов — и те то и дело просили его показать «кафе «Пушкин» на Красной площади».
Про это заведение гости из Франции знали из шлягера шансонье Жильбера Беко «Натали», где были такие строки: «Она сдержанно рассказывала об Октябрьской революции, а я уже думал, как, посетив Мавзолей Ленина, мы заскочим в кафе «Пушкин» выпить горячего шоколаду», уточняет журналист Le Figaro. Но увы, кафе, служившего в песне Беко «символом идиллических отношений между французом и миленьким русским экскурсоводом» и потому пленявшего сердца приезжавших в Москву соотечественников певца, в советской столице просто не было.
35 лет спустя, в 1999 году, этот символ воплотил в жизнь сам Деллос: в городе на семи холмах состоялось открытие ресторана «Кафе Пушкинъ», приуроченное к 200-летию со дня рождения великого русского поэта, продолжает автор статьи. Торжественная церемония прошла при участии самого Беко — его присутствие должно было гарантировать, что «легенда пустит корни в реальной жизни». Между тем за минувшие 35 лет «эстет и эрудит» Деллос не терял времени даром: он заводил связи в столице, основывал здесь клубы, которые потом перепродавал, и приобретал рестораны. Сегодня он — хозяин более 60 заведений в Москве и один из самых известных российских рестораторов, подчёркивается в материале Le Figaro.
Теперь же Деллос, твёрдо решивший развивать свой бренд на международном уровне, наконец запустил «флагманский» проект в столице Франции, на площади Мадлен. Парижский вариант «Кафе Пушкинъ» получился своего рода «швейцарским ножом» — это одновременно кондитерская, бар, ресторан и чайная «на стыке двух культур» общей площадью 600 кв.м, отмечается в статье. Как пишет обозреватель Le Figaro, шикарные интерьеры ресторана «воскрешают в памяти дорогой декор просвещённого и франкофильского XVIII века».
По данным Le Figaro, меню ресторана было разработано командой «Кафе Пушкинъ» при поддержке французской компании Ducasse Conseil. Как поведал в интервью газете гендиректор сети ресторанов «Кафе Пушкинъ» Стефан Житьо, «мы хотели придать мировой кухне русский колорит». Так и получилось, подтверждает журналист Le Figaro: среди блюд — бефстроганов, борщ и пожарские котлеты, но при этом, хотя «икра здесь и течёт рекой», можно заказать и более демократичные вещи под маркой «Пушкинъ Экспресс» — сэндвичи, бургеры, салаты и разные блюда из яиц.
Как пишет автор статьи, площади Мадлен давно не хватало «размашистого заведения», которое заменило бы собой когда-то располагавшиеся здесь кафе и бакалейные лавки. «Вместо наводнивших Париж преходящих модных веяний — начиная с датского уюта и заканчивая чёрствым хай-теком, — «Пушкинъ» предлагает ощутить ушедшую эпоху, преисполненную элегантных деталей, пусть и кондовых, а порой даже устаревших, но всё же способных рассказать некую историю, — выносит свой вердикт обозреватель Le Figaro. — Каждый день уже с утра сюда приходят сотни клиентов, желающих открыть для себя ресторан. Всё-таки есть во всех нас что-то от России…»
Le Figaro: «Кафе Пушкинъ», родившееся из французской песни, наконец пришло и в Париж
Знаменитый франко-российский ресторатор Андрей Деллос открыл в Париже «Кафе Пушкинъ» — первый во Франции ресторан этой сети, которая появилась на свет в Москве благодаря одной французской песне, пишет Le Figaro. По мнению обозревателя издания, «Пушкинъ» принёс во французскую столицу не только русский колорит, но и дух старины, и парижанам это, по всей видимости, пришлось по нраву.