«Мы идём в НАТО тем же самым путем, который вы прошли, а у нас значительно больше друзей», — заявил президент Грузии Георгий Маргвелашвили в интервью польскому изданию Rzeczpospolita. На вопрос о том, разочарованы ли грузины тем, что после саммита 2008 года в Бухаресте, когда Грузия услышала, что станет членом НАТО, прошло девять лет, а её вступление в альянс кажется уже нереальным, грузинский лидер ответил, что это обязательство было подтверждено на более поздних саммитах: в Уэльсе в 2014-м и в Польше 2016 году. Важно, что это решение времён Бухареста не изменилось. Кроме того, Грузия делает успехи на пути интеграции с НАТО. Также она очень активна в международных миссиях: НАТО — в Афганистане и ЕС — в Мали. «Вы правы в том, что мы не являемся членом альянса, но наше движение в сторону НАТО не замедлилось, а наоборот», — подчеркнул президент.
Как напомнил президент Грузии, «после саммита в Бухаресте уже в том же самом году произошла российская агрессия и оккупация двух регионов Грузии. В 2014 году была агрессия на Украине. Если четверть века тому назад вы бы задали вопрос здесь, в Варшаве: «Правда ли, что Польша может войти в НАТО», то ответ явно звучал бы так: «Это очень маловероятно». А Польше это, однако, удалось».
Президент Грузии также отметил, что Германия тоже была разделена, но обстоятельства меняются, железные занавесы падают. Он уверен, что сейчас членство Грузии в НАТО более вероятно по сравнению с возможностью Польши 25 лет назад состоять в альянсе. «В отдалённой перспективе это более чем реалистично — это неизбежно», — добавил он.
При этом, по его словам, у таких стран, как Польша и Прибалтийские государства, было меньше возможностей на подготовку. «Но они сдали домашнюю работу. И мы тоже это делаем. Идём тем самым путем, который вы прошли, а у нас значительно больше друзей, чем было у вас», — подчеркнул он.
Георгий Маргвелашвили не считает, что, принимая во внимание цену, которую заплатила Грузия в виде «оккупации двух регионов», окажется, что надежды, связанные с НАТО, были ошибкой. «Часто говорится, что дело до оккупации дошло в 2008 году, потому что мы хотели войти в НАТО, — но это не так. Грузия была оккупирована ранее, эти два региона были под российским влиянием с начала 90-х. Это было ценой на за НАТО, а за свободу. То, что сейчас творится на востоке Украины, то, что подходит под определение гибридной войны, Россия разыгрывала 20 лет ранее в Абхазии и регионе Цхинвали. Это абсолютно то же самое, хоть так и не называлось. В начале 90-х не было речи о НАТО. Грузия платит за свою свободу», — объяснил грузинский президент.
Относительно того, что правящая партия «Грузинская мечта», которая поддержала его кандидатуру на пост президента, является пророссийской, он возразил: «Со времён возвращения независимости 26 лет тому назад не было никакого правительства в Грузии, которое не было бы проевропейским и прозападным. Большинство партий однозначно прозападные. Не потому, что у нас такие милые политики, а потому, что таков выбор народа. Это проявление вовлечённости нашего общества в европейские ценности и желания, чтобы Грузия стала частью Европы и НАТО. Не только «Грузинская мечта» является проевропейской — каждое правительство было таковым».
По поводу восстановления дипломатических отношений с Москвой грузинский лидер отметил следующее: «Мы смотрим на более длительную перспективу. Пока мы слышим от российских политиков, что у России есть свои интересы и право применять силу по соседству. За стол переговоров с российскими лидерами мы сможем сесть, когда темой разговора будут интересы наших граждан. Мы думаем, придёт такой момент — мы сядем и спросим: что мы можем сделать для наших граждан, чтобы они радовались улучшению благосостояния, усилению безопасности и расширению сотрудничества между Грузией и Россией? Когда мы придём к такому этапу, то проблемы удастся решить. Потому что это в интересах россиян. Им должно быть стыдно, что они оккупируют часть соседнего государства», — подчеркнул Маргвелашвили. Ему сложно сказать, насколько это далёкая перспектива. Стратегия его страны основывается на том, чтобы сохранять мир, не поддаваться на провокации и ожидать момента, когда россияне сочтут, что они должны разговаривать с грузинами не с помощью пиар-слоганов, а принимая во внимание интересы граждан. А самым важным условием возобновления отношений с Россией является взаимное уважение своего суверенитета, ведь это основа дипломатии.
В настоящий момент контакты между властями Грузии и России имеют ограниченные дипломатические форматы. Посольство Швейцарии координирует грузинско-российские отношения. Кроме того, ведутся переговоры в Женеве, касающиеся оккупированных территорий, и там грузинская сторона встречается с россиянами. Есть ещё третий формат: пражский, обеспечивающий встречи дипломатов обеих стран, уточнил лидер Грузии.
Вскоре после прихода грузинского президента к власти в ноябре 2013 года появились спекуляции на тему его встречи с Владимиром Путиным, но она так и не состоялась. «Я говорил об исторической готовности. Встречам должны предшествовать соответствующие условия, а их нет. Принимая во внимание позицию Москвы по отношению к Украине, Молдавии и Грузии, её политику касательно соседей, думаю, что, к сожалению, не настал момент для таких переговоров, которые опирались бы на взаимное уважение к суверенитету и территориальной целостности», — резюмирует в интервью польскому изданию Rzeczpospolita президент Грузии Георгий Маргвелашвили.